Что мешает созданию первого в Беларуси центра для дайверов?
Тема создания в Нацпарке «Нарочанский» первого в Беларуси дайвинг-центра внезапно приобрела оттенок почти детективной истории. Озеро Рудаково будоражили дважды: первый раз, когда с трудом опустили на дно фюзеляж вертолета Ми-2, второй — когда его поднимали. В общей сложности первый экспонат подводного парка пролежал в Рудаково около двух месяцев, за которые успели разгореться жаркие дебаты между сторонниками и противниками инициативы. В дело вмешалось Министерство природных ресурсов и охраны окружающей среды, которое вынесло вердикт: фюзеляж поднять — он представляет опасность для озера, так как находится в ненадлежащем состоянии. В чем причина сложившейся ситуации? Насколько мы сегодня готовы к созданию в Беларуси базы для дайвинга и есть ли в этом потребность? С этими вопросами «Р» обратилась к одному из инициаторов проекта дайвинг-инструктору Белорусской федерации подводного спорта Олегу Карцеву.
— Страна у нас не морская, а интерес к дайвингу есть. Есть достаточное количество инструкторов, которые проводят занятия в бассейнах. Но после курсов необходима отработка. А где ее провести? Выезжать за рубеж? Или все же найти возможность попрактиковаться дома, в Беларуси? Мы предпочитаем второе. Но, несмотря на то что у нас в стране порядка 10 тысяч озер и рек, лишь около 50, на мой взгляд, подходят для наших занятий.
— Каким таким особым критериям должен соответствовать водоем, чтобы его считать пригодным для дайвинга?
— Занятия дайвингом должны приносить удовольствие. Поэтому в первую очередь водоем должен быть легкодоступным, прозрачным, красивым под водой – с водорослями и рыбой. Кроме того, должна быть в нем еще какая-то изюминка, тема. Над этим мы с коллегами задумались еще в 2005 году. Начали переговоры по этому вопросу с Нацпарком «Нарочанский», но тогда, видимо, было слишком рано, многие еще нашу идею не воспринимали. А мы еще тогда говорили: дайте нам одно озеро, мы сделаем там дайвинг-парк, будем ухаживать за ним, убирать, зарыбим. А то, что водоемы даже в нацпарках нуждаются в уходе, показала наша акция этого года, которую мы провели в конце марта. Мы достали из Рудаково мешка два жестяных пивных банок, оставленных отдыхающими. Понятно, что, если мы хотим создать там дайвинг-центр, мы заинтересованы в том, чтобы на дне не было таких следов человеческой жизнедеятельности.
— В итоге, пускай спустя почти пять лет, ваше начинание было поддержано нацпарком…
— В феврале этого года меня пригласили на совещание, которое проходило в нацпарке. Поверьте, уровень был достаточно высокий. Присутствовали председатель Комитета госконтроля, руководство местных санаториев, Нацпарка «Нарочанский», представители райисполкома и многие другие. Нас стали спрашивать, что бы мы хотели. Мы объяснили, что у каждого направления водных видов спорта есть своя база. Например, на Птичи тренируются воднолыжники, на Нарочи — кайтеры и серферы. А мы бы хотели создать базу и подводный парк на озере Рудаково. Нас тут же спросили, планируем ли мы заняться строительством соответствующей инфраструктуры. В тот момент у меня таких планов не было, но уже через месяц мы нашли турецких инвесторов, готовых вложить в это деньги. А именно: построить отель, дайвинг-центр, облагородить близлежащую территорию. Когда у места есть хозяин, там всегда порядок. Например, как в тех же «Силичах».
Мы объяснили, что у нас также есть вертолет, переданный в 2005 году ДОСААФ Федерации подводного спорта Беларуси. С вертолета снято все оборудование, бензобаки и т.д., то есть остался один корпус. Летательное средство выполнено из алюминиевого сплава АК6, и соответствующие документы об этом есть. И нам дали добро на его затопление. Это должно было стать первым камешком в создании подводного парка.
— Но вертолеты у нас не каждый день затапливают. Насколько мне известно, это вообще первый случай…
— Просто действительно было только на словах. А нам ведь нужно было не только доставить объект к месту, но и каким-то образом аккуратно водрузить его на дно. А для этого нужно было вытащить его на лед, пропилить майну и опустить. А ведь у нас несколько теплых зим было… И тут – настоящая зима, 50—60-сантиметровый лед! Мы подвезли на КамАЗе фюзеляж на дорогу, нацпарк выделил нам технику, чтобы мы эту «махину» доставили к месту назначения. Здесь же присутствовали представители Мядельского райисполкома, сотрудники ОСВОДа, руководство и специалисты нацпарка. Пилили майну несколько дней, не справились. Специа-листы нам посоветовали: через пару дней лед станет немного тоньше, тогда и опустим объект. И мы, поддавшись уговорам, оставили его у майны… В итоге на время он стал достоя-нием вандалов. Было повреждено красочное покрытие, оторвана обивка, рули высоты, наждачкой сделаны надписи, и такие снимки просочились в СМИ. На третий день фюзеляж все же погрузили на дно. Я был абсолютно спокоен – все справки на руках. Ремонт можно элементарно провести прямо под водой.
Кстати, это не значит, что мы с установкой объекта закончили. Дальше мы планировали фюзеляж повернуть, закрепить, в случае необходимости добавить или убавить какие-то элементы. И даже это не навсегда. Дело в том, что дно Рудаково – это сапропели, а это значит, что со временем наш объект мог бы просто увязнуть. То есть мы готовы были к тому, чтобы ежегодно его доставать, чистить, создавать фундамент и перемещать. Работа велась бы постоянно.
Мы планировали пополнить число объектов подводного парка. Нет, больше никаких железяк, речь шла о скульптурном оформлении, которое широко применяется во всем мире. Словом, все для того, чтобы дайверу интересно было. Кстати, мы специально выбрали небольшое по размерам озеро, чтобы потом удобно было все это доставать и чистить. В большом водоеме через некоторое время мы их потом бы попросту не нашли. И у нас была попытка погружения статуи Пушкина. Но тут вышла любопытная история: она почему-то с глубины 7 метров перекочевала в краеведческий музей… Ее объявили культурным наследием…
Ну а если забыть о казусах, то наш объект уже начал привлекать внимание, причем не только соотечественников. К нам с удовольствием поехали москвичи, для которых ближайший подходящий для дайвинга водоем – в Брянске. Всего несколько месяцев на Рудаково активно шли погружения и учеба аквалангистов. В общей сложности более 200 дайверов, в том числе гостей страны, побывали там. Но тут вдруг у нас появились противники, которые заявили, что мы губим озеро…
— Так это или нет, теперь, насколько я знаю, будут дополнительно определять эксперты… Олег, а почему вы остановили внимание именно на этом озере? Или это рекомендация нацпарка?
— Изначально мы просили нацпарк о нем, поскольку Рудаково подходит нам по ряду параметров. Это и доступный подъезд, и оборудованные песчаные пляжи, где было бы удобно проводить занятия.
— А как бы вы отнеслись к идее переноса дайвинг-центра на другой водоем, например искусственный?
— У искусственных водоемов слишком много недостатков. И один из них — плохая видимость. У нас около трех лет назад даже был трагический случай, когда очень опытный аквалангист нырял в карьер (дело было зимой, значит, и видимость была лучше), заплыл под затонувшую баржу и не нашел выхода назад… То есть нам нужны тепличные условия, чтобы проводить занятия. Ведь зачастую мы имеем дело с новичками. Так что мы планируем отстаивать наш выбор. Да и перенос дайвинг-центра на другой водоем означал бы, что всю документальную подготовку пришлось бы начинать заново. А на это потребуется, как минимум, еще год…
-----------------------------------
Комментарии в тему
Заместитель генерального директора по научной работе Нацпарка «Нарочанский» Валерий Люштык:
— Убежден, что никакого вреда озеру объект нанести не мог. Чтобы это произошло, в 2,8 миллиона кубометров воды (таков объем водоема) нужно погрузить, предположительно, тысячу вертолетов (вес фюзеляжа 1,7 тонны). А то, что было, это как крупинка сахара на стакан воды – как ни старайся, вкуса не почувствуешь. Не смог бы нанести вреда озеру даже поврежденный фюзеляж. ОСВОД посчитал, что гораздо опаснее было бы оставить его на льду, ожидая реакции общественности. Мы могли бы привлечь к нему внимание детей, а лед уже был достаточно тонкий… Поэтому и приняли решение: погрузить.
Вообще, история с дайвинг-центром давняя. Представители Белорусской федерации подводного спорта обратились к нам еще в 2006 году, причем уже тогда у них было соответствующее разрешение Минприроды. Сегодня речь идет о развитии туризма, а значит, и предложение это приобрело актуальность. Если точнее, то в завершающей стадии находится разработка проекта Государственной программы развития курортной зоны Нарочанского региона на 2011—2015 годы, которой предусматривается появление многих интересных объектов, в том числе дайвинг-центра. Мы планируем привлечь туристов аквапарком, созданием возможностей для занятия конным, парусным спортом, а также дайвингом. Чем больше будет таких объектов, тем лучше для посетителей курорта и нацпарка.
Возможно, мы поспешили. Впредь мы будем требовать разработку проектно-сметной документации, ее экологическую экспертизу, а уж потом создавать объекты туризма и отдыха. Но ведь хотели как лучше. Тем более что и все разрешающие документы были в наличии. Любопытно, что и один из ведущих гидроэкологов страны Александр Павлович Остапеня давал рекомендации по строительству дайвинг-центра и находил его приемлемым.
Мы против создания подводного парка на других водоемах на территории нацпарка.
Начальник Управления государственной экологической экспертизы Министерства природных ресурсов и охраны окружающей среды Александр Андреев:
— Экологическая экспертиза таких объектов Мин-природы не проводится, нет соответствующей практики и законодательства. По той причине, что, скорее всего, открытие дайвинг-центров в стране не будет носить массового характера.
В случае, если к нам поступит очередное обращение, мы потребуем, чтобы к нему были приложены заключения ученых. А именно специалистов в области химии из БГТУ (там есть необходимая кафедра) и озероведов из БГУ, чтобы оценить ситуацию со всех сторон. Первые должны провести исследования и сделать заключение, что может произойти с материалом, из которого изготовлен фюзеляж (а это дюралюминий с небольшими примесями других металлов) в ближайшие лет 20 и какое воздействие такие изменения могут оказать на водный объект. После этого выскажутся вторые. Но если химики сочтут, что объект безвреден для водоема, а озероведы будут отстаивать противоположную точку зрения, придется пригласить в качестве арбитра представителей Академии наук Беларуси.
