Все лето мы то и дело обсуждали это очень важное событие в жизни нашей семьи: «Ваня повзрослел. Ваня пойдет в первый класс. Теперь все–все будет по–другому!..» А с каким трепетом и спорами выбирались первый школьный рюкзак, тетрадки, пенал, карандаши, ручки, линейки... Вот только уже не помню, как они выглядят. Рюкзак, который накануне 1 сентября целых две недели торжественно восседал на видном месте, вскоре был завернут в пакет и отправлен на антресоли — до следующего года. На родительском собрании выяснилось, что рюкзаки и портфели первоклассникам не нужны.
— Все принадлежности будут храниться прямо в классе. Это правило установлено для того, чтобы избавить, по сути, еще малышей от ежедневной необходимости таскать тяжести, — объяснила педагог и попросила принести деловые папки с ручками для тетрадей и других мелочей, которые будут этот год жить под партами. Принесли...
Я, конечно, наслышана о великом множестве новаций современной школы, которым на первый взгляд надо бы аплодировать. Но, увы, с родительской точки зрения далеко не все кажется благоразумным. До сих пор не могу понять, почему для первоклассника оценка — это стресс? А для второклассника — уже нет? И где же неизменный школьный атрибут — дневник? Вместо него у первоклашек нашей школы обычный канцелярский блокнотик, куда учительница вклеивает наклейки по системе «старался — получи». Эта пародия на самый главный документ ученика, к слову, тоже хранится в классе. И много ли там «символов успеваемости», а также какие предметы даются сыну лучше или хуже, мне по сей день неизвестно.
— Но ведь все рассказывают на родительском собрании! А еще можете приходить в школу и там просматривать прописи, тетради и все остальное, — объясняют педагоги.
Вопрос — когда? Утром, спеша на работу, или вечером, когда классы закрыты, а сын после продленки уже изнывает? И я не хочу «просматривать»! Гораздо важнее, мне кажется, каждый вечер наблюдать, как последовательно и прочно закладываются в юное сознание самые бесценные для успешной учебы зерна — дисциплинированность, ответственность, усидчивость, внимательность... И не просто наблюдать, а вовремя корректировать и подсказывать.
Уже далекие 80–е прошлого столетия... В первый класс мое поколение ходило с портфелем. Каждый вечер мама открывала дневник и зачитывала расписание на завтра: «Чтение, математика, рисование...» Я аккуратно складывала все необходимое. Каждый вечер проверялось, хорошо ли заточены карандаши, не сломалась ли ручка, не потерялась ли резинка... Разве это не навыки дисциплины и ответственности? «А почему, доченька, так помялась тетрадь? Лучше завести другую и все переписать заново. Тетрадь — лицо ученика! Как и учебник, который, я вижу, уже порвался. Давай–ка подклеим вместе...» — наставляла мама, а я слушала, запоминала и делала выводы. До этого успевала продемонстрировать родителям свои успехи в написании первых букв и цифр. Мама была не в восторге. Открывался черновик, и все начиналось заново. И домашние задания в 1–м классе были. А как же? Это же школа, здесь «все–все по–другому»! Поэтому священное правило «пришел из школы, сделал уроки, сложил портфель и только потом все остальное» ко 2–му классу уже звучало в сознании, как «Отче наш».
— Марина Леонидовна, у Вани уже вторую неделю порвана папка, в вещах полный беспорядок и купите, наконец, веер цифр! — заставил покраснеть голос звонившей учительницы.
Вот и первое родительское «стыдно». Потом — обидно, ведь веер точно был куплен... Папка, как выяснилось, пала смертью храбрых в «бою» на переменке. Из ее разорванного края торчали какие–то скомканные бумажки, на дне — крошки, мелкие игрушки и... еще черт знает что! Неудивительно, что отсюда «ушел» веер. А знания смогут ли задержаться?..
О решающей роли начальной школы говорят много. Ее главная задача — научить учиться. Не оградить от трудностей, а обучить, как их преодолевать. Это и есть взросление. То, которого так часто не хватает современному, иногда слишком изнеженному поколению.
...Минская школа № 3, где повезло учиться сыну, недавно отпраздновала 90–летний юбилей. Во время торжества по этому случаю на сцену в числе других неторопливо вышел 83–летний выпускник и минут 30 зал, затаив дыхание, слушал его ученические воспоминания: «Тогда классы отапливались печкой–грубкой. И зимой чернильницы приходилось размораживать в руках... Но и руки были ледяными. Было очень трудно...» Но это не помешало Евгению Бабосову стать академиком НАН, доктором философских наук, автором свыше 800 научных работ... А может, и помогло.
eversman@sb.by
Советская Белоруссия №232 (24613). Пятница, 5 декабря 2014
