Я сейчас в Сиане. Только не говорите, что ничего про этот город не слышали, и не спрашивайте, чем он знаменит, — я обижусь. Потому что Сиань вечен — как Рим, Каир или Константинополь, города, определявшие облик древнего мира. Уже в Х в. в городе, который назывался тогда Чанъань (Вечный мир), жило больше миллиона человек. Можете себе представить, как это много для того времени, если и для нынешнего — совсем немало?
С приставкой «вечный» городу пришлось расстаться, а вот «мир» остался с ним навсегда — Сиань переводится «западный мир». Отсюда Китаем правили 12 династий. В III в. до н.э. тогда еще Чанъань стал отправной точкой «Шелкового пути» — одного из важнейших торговых маршрутов в мировой истории. Когда думаете о роскоши Рима, его императоров и женщин, имейте в виду: самой шикарной тканью тогда считался шелк из Китая. Стоил он безумно дорого: дорога из Чанъаня до Рима была долгой и опасной. По этому же пути между Поднебесной и Западом ходили шелк, розы и хризантемы, порох, бумага и стекло. Благодаря этому транспортному коридору в Китай проникли новые идеи — буддизм, ислам и христианство.
Лично видела в музее стел Бэйлинь огромную каменную плиту, сплошь покрытую иероглифами (что неудивительно — в этом музее именно такие экспонаты собраны), с крестом на вершине. Текст на плите вырезали в VIII в. — это изложение основ христианства несторианского толка. Несторианцев официальная церковь считала еретиками и гнала из европейских городов — они уходили все дальше на восток, в Турцию и Китай. В тогдашней Поднебесной к ним отнеслись без предубеждений и веру свою исповедовать не мешали. На самом деле им повезло оказаться в Китае именно во времена правления династии Тан — самой космополитичной из всех, которые знала китайская история. При Танах «Шелковый путь» процветал, а с ним благоденствовала и толерантность — здесь хорошо относились к людям любого цвета кожи и любого вероисповедания.
История Танов завершилась в 917 г. — никогда больше Сиань не был столицей империи и никогда больше (за исключением, пожалуй, времени нынешнего) Китай не был таким открытым для чужеземцев. Но идеи и традиции, принесенные в свое время иноземными купцами, пустили глубокие корни в желтой земле (о Лёссовоем плато и его удивительных обитателях я расскажу в следующем письме). Взять хотя бы ислам. Сегодня мусульманская община Сианя как будто небольшая — всего 30 тыс. человек национальности хуэй. Но это сплоченные и объединенные люди, живущие по собственным законам. Они — другие, не такие, как остальные китайцы. Один знакомый представитель коренной национальности хань в порыве откровенности сказал: «С хуэйцами всегда нужно быть настороже. Если вот нам, китайцам, руководители скажут: делай так и так, нравится нам или нет, мы будем выполнять указания. Хуэйцы — другое дело: если они считают какое–то указание неправильным, они ни за что не будут его выполнять».
Большая мечеть в Сиане — удивительное место. В архитектурном смысле — комплекс типичных китайских зданий, и поверхностный взгляд вряд ли определит в них специфическое религиозное предназначение. Но вот умиротворение здесь как будто разлито — и это в центре шумного и громкоголосого мусульманского квартала! Местные мусульмане — люди вполне современные и толерантные: если хорошенько попросить, привратник запросто пустит в молитвенный зал даже женщину–иностранку. С удовольствием поговорит о политике, правда, предварительно поинтересовавшись, из какой страны ты родом.
Мусульманский квартал в Сиане — особенный мир, в котором столько всего намешано: крики муэдзина, мужчины и женщины в белых шапочках, густой запах баранины и — о чудо! — самая настоящая халва, которую ни в каком другом месте не сыщешь. В этот квартал погружаешься, как в море, — и выныриваешь из него как будто в другую реальность. Уфф...
Сиань — удивительно многолик. Не только Терракотовая армия (о ней — в следующих письмах) и мусульманский квартал делают его привлекательным. Замечательная городская стена — 12 км по периметру: бери велосипед напрокат и езди сколько влезет. Стену, кстати, восстановили и обложили кирпичом при династии Мин (1368 — 1644 гг.) — сегодня ее периметр на 5 км меньше, чем был при Танах. Когда едешь в пагоду Большого дикого гуся или пагоду Малого дикого гуся, как–то даже не верится, что когда–то обе знаменитые пагоды находились в городской черте, — сейчас они далеко за стеной.
Сиань замечательно космополитичен и сегодня. Конечно, благодаря туризму все едут посмотреть на знаменитую Терракотовую армию Цинь Шихуаня. Иностранцам здесь никто не удивляется, но к городу своему относятся с понятным чувством гордости и уважения. И я понимаю сианьцев: в мире немного мест, в которых дыхание истории было бы столь ощутимо, как здесь.
Фото Михаила ПЕНЬЕВСКОГО.
