У дражайшей второй и, уверен, лучшей половины близится профессиональный юбилей, так сказать, круглая дата: вот уже 50 лет она работает на любимом мясокомбинате — дочернем предприятии колбасного короля, любителя певичек и острых гастрономических удовольствий. Так что, как понимаете, голяшки у нас в доме есть всегда и супы мы варим отнюдь не из кубика.
В последнее время дела у половины пошли в гору. Стали ее выдвигать по профсоюзной линии, в стенгазете мясокомбината она ведет рубрики «Спросите у Тамары», «В огороде — бузина» и «Давай разведемся», клеймит лоботрясов и тунеядцев в передовицах. Клепает гороскопы — на астрологии, она, конечно, собаку съела. Как и Иисус Христос, она у меня Козерог по гороскопу — терпеливая и влюбчивая. Даже в загранкомандировки ее стали посылать, чтобы она делилась опытом с непутевыми немцами и голландцами, как правильно и в каких пропорциях месить фарш. Тусит она часто — весь холодильник загадила магнитами. В общем, праздник, заслужила.
И когда, воздев очи к потолку, она попросила меня выписать для праздника Кубанский казачий хор и снять грузинский ресторанчик где–нибудь в центре человек на 250, во мне это никакого внутреннего противодействия не вызвало. Сам грузинскую кухню люблю: ткемали, сациви, хинкали. Всю оставшуюся неделю она мучила меня гамлетовским вопросом: буквой «п» ставить столы или буквой «т». Я говорю, давай «т», это как–то оптимистичнее.
Но дама сердца не была бы дамой, если бы в последний момент не выступила в классическом, еще Пушкиным подмеченном, ключе: «Не хочу быть владычицей морскою». Давай, говорит, юбилей в театре справим — я слышала, эта форма торжеств сейчас очень популярна. Вона мои подружки Татьяна и Алка Свистоплясова в театре отметили свои золотые свадьбы.
И действительно. Давеча я попал на такой вот духоподъемный сабантуй. Старейший и опытнейший пивзавод, любимое детище местного графа, четырежды избиравшегося градоначальником Минска, праздновал юбилей в стенах старейшего театра.
Праздновали некисло: раскатали красную дорожку перед театром, гостей встречали румяные юноши и пышногрудые фемины в исторических одеяниях XIX века. Тут тебе и «здрасьте», и «пожалуйста», и «будьте любезны». Сразу почувствовал себя человеком и ощутил в венах нервную аристократическую пульсацию шляхетской крови. Может, прав старый жук Вератила, утверждающий, что у меня римский профиль? И что с таким профилем должны бесплатно в музеи пускать.
Праздновали культурно, показали даже отрывок из спектакля по зачуханной французской пьесе. Спектаклю, как какой–нибудь редкой бабочке, было суждено жить только один вечер. Любопытно, что текст пьесы пивзавод выкупил из питерского архива специально для разовой постановки. Потом все забурились в буфет, где состоялась презентация нового сорта пива. Рядом с випами и сам возгордился. Положил себе в тарелку виноградную гроздь, тарталеточку и стою, темное пиво с нижней нотой кориандра посасываю. Правда, потребовалось бокалов шесть тире семь, как шесть стаканов чаю у Фроси Бурлаковой, чтобы до этой нижней ноты добраться. Но добрался же.
И чем плохо? Колбасой и шашлычком из молодого ягненка по театру тянет, барышни бриллиантами сверкают, бизнесмены часами швейцарскими поблескивают. Земля стала уходить у меня из–под ног, кажется, сейчас вот–вот в буфет Грейс Келли войдет, и я у нее спрошу: «Тебе колбаски положить? А то чой–та ты больно худосочная».
Но что–то меня, старорежимного пса, после шестого бокала все–таки смутило. Честно, как–то неуютно было веселиться и пялиться на священные стены, где висят аскетичные фотопортреты театральных артистов, как бы молчаливо и строго упрекающих: «Не по таланту закусываешь!»
...Потому, вернувшись под утро, я категорически воспротивился всем дамским фантазиям. И производственный юбилей супруги мы скромно отпраздновали во дворе нашего дома. Накрыли столы буквой «ы», шарики развесили на голых деревьях, пригласили коллег и родню. И когда колбаса закончилась, соседи под вой автомобильных сирен дружно затянули про упоительные в Минске вечера.
Добрый зритель в 9-м ряду.
Советская Белоруссия №220 (24601). Среда, 19 ноября 2014.
