Известие, взволновавшее многих: председатель Постоянной комиссии по образованию, культуре, науке и научно–техническому прогрессу Палаты представителей Владимир Зданович выступил с радикальным предложением сократить число студентов заочных университетских отделений. Парламентарий полагает, что такая форма обучения себя изжила, а степень подготовки студентов–заочников значительно уступает уровню знаний слушателей дневных отделений. Что ж, мнение спорное. У депутатской инициативы появились как сторонники, так и противники. Определились со своими позициями по этому вопросу и авторы нашей традиционной полемической рубрики. А чью сторону примут читатели «СБ»? Пусть форум редакционного сайта станет ристалищем «очников» и заочников, а дополнят картину дискуссии дельные мысли из почтовых конвертов.

За

Кого боится Валуев

Андрей ДЕМЕНТЬЕВСКИЙ, бывший «дневник» и бывший заочник:

— Даже как–то боязно, Роман, на сей раз с тобой спорить. Силушкой богатырской похвастаться не могу, а на твоей стороне — сам Николай Валуев! Не понимаешь, о чем я? А помнишь, как в конце прошлого года в России тоже разгорелась подобная дискуссия? Руководство Санкт–Петербургского госуниверситета объявило, что больше не намерено принимать студентов на первые курсы заочного отделения. «Физики и химики должны научиться экспериментировать с приборами, агрономы — на практике изучить жизнь растений, уметь отличать породы, студенты, изучающие иностранные языки, должны общаться с носителями языка. Получить полноценную научную подготовку на расстоянии невозможно ни в одной из областей знаний», — официально декларировал питерский вуз. Следом, как пепел из вулкана Эйяфьядлайокудль, на головы студентов и абитуриентов, а также их родителей посыпались мнения «за» и «против». В частности, в полемику вступил тот, кого в рукопашно–огнестрельных 90–х называли Колей Кувалдой. «Я против отмены заочного обучения, — добродушно резюмировал Валуев. — Ведь оно было придумано специально для тех, у кого нет возможности получать высшее образование днем. А как быть, например, спортсменам? Придется выбирать — или побеждать на соревнованиях, или получать высшее образование». После этих слов Николая можно было бы считать дискуссию исчерпанной: бац, и все оппоненты в состоянии грогги! Однако... «Конечно, есть специальности, где нужно только дневное отделение — не хотел бы я попасть к хирургу, который получил свои знания заочно», — эта оговорка тоже принадлежит Валуеву. Так как же быть, Роман? Кому внимать? Депутатам, спецам элитных вузов или боксеру–заочнику, который к тому же еще явно не определился, кому из полемистов следует двинуть в челюсть? В интеллектуальном, конечно, смысле...

А пока дядя Коля «пляшет» по рингу, подыскивая аргументы в защиту своего вклада в спортивную науку, напомню слова Владимира Здановича: «Заочная форма обучения зарождалась в послевоенные годы, когда время требовало от работников квалифицированных знаний, но отвлекаться на учебу в ущерб предприятию они не могли. Сегодня заочные отделения во многом стали запасным аэродромом для тех, кто не поступил на стационар. Едва ли не половина студентов–заочников — вчерашние школьники, которые еще плохо представляют себе, кем хотят стать в будущем. Потом эти ребята как специалисты не востребованы на рынке труда».

Отмечено вполне объективно. Но как бывший студент, три курса отучившийся на дневном отделении и ровно столько же на «заочке», добавлю, что сессии заочников — явление уникальное, достойное пристального изучения педагогов и психологов. И дело не только во вчерашних школьниках. Сама система периодических сборов разношерстных и чрезвычайно разновозрастных компаний людей, которых студентами можно назвать весьма условно, вызывает множество вопросов. Лекции читаются в пожарном порядке, у преподавателей не хватает времени на индивидуальную работу с заочниками, применение шпаргалок на зачетах и экзаменах носит фактически массовый характер. Аудитории на лекциях заочников вроде бы переполнены, но одни слушатели думают о проблемах на работе и предстоящих офисных авралах, другие — о маленьких детках, которые остались с бабушками–дедушками, третьи — как поскорее уехать домой в провинцию, чтобы не обременять столичных родственников. До науки ли? Достояться бы в очереди за дипломом... Итог — низкий уровень знаний. Его, кстати, признают и преподаватели. Скажем, декан заочного отделения автотракторного факультета БНТУ Виктор Равино признался нашим с тобой коллегам: «Казалось бы, и те и другие (заочники и студенты стационара. — Прим. авт.) занимаются по одним и тем же программам. Им читают лекции одни и те же преподаватели, но студенты–заочники ввиду отсутствия контроля не могут самоорганизоваться. Они и занимаются хуже, и знаний получают меньше».

Какие аргументы еще нужны, Роман? Кого мы обманываем, поступая на заочные факультеты? Прежде всего себя. Медитируем на дипломы, мним себя крупными интеллектуалами и эрудитами, наивно надеемся, что «корочки» помогут продвинуться в карьере. Но зачем привязывать себя цепями к «заочке»? Целеустремленные взрослые люди, желающие развиваться, получать дальнейшее образование, вполне обойдутся без этой консервативной профанации — сейчас ведь можно обучаться по дистанционным программам, более системно, с помощью современных технологий. Есть и всевозможные т.н. корреспондентские формы обучения, курсы повышения квалификации. И роль самообразования никто умалять не собирается — не сессиями, зачетами, тестами и экзаменами едиными проверяется профессионал, а мудрые руководители судят о специалистах не только по дипломам. Зато сокращение заочных отделений позволит отсеять из студенческих рядов и юных «аэродромщиков», и скрывающихся от отнюдь не заочной службы в армии, и просто коллекционеров «корочек», которых побаивается даже боксер Валуев.

Против

Очарование безделья

Роман РУДЬ, ценитель знаний:

— Говоришь, есть идея отказаться от заочного образования? А я бы вот отменил, велел забыть и запретил вспоминать дневную форму обучения. Все — на «заочку»! Днем взрослый человек должен работать, а не дрыхнуть на лекциях. Если разобраться, то мы каждый год теряем в коридорах вузов массу молодых людей, чьи силы и таланты могли бы пригодиться стране. Вместо того чтобы честно трудиться или служить в армии, молодежь просто перескакивает из–за одной парты за другую. Выходит за школьные ворота и бегом поступать, приговаривая: продлись, продлись очарованье... Очарование безделья. Потом пять лет протирают штаны в аудиториях и вот наконец с кислой миной и свежим дипломом вступают во взрослую жизнь. Толку от таких специалистов немного: у них нет ни жизненного, ни профессионального опыта. Начинают с нуля, с тех азов, которые могли бы познать на 5 лет раньше, если бы сразу отправились трудиться. При этом, что любопытно, считают жуткой несправедливостью тот факт, что их «необразованные» сверстники (те, которые сразу пошли работать) сейчас зарабатывают больше и ценятся выше, чем свеженькие дипломированные специалисты. Хотя чему удивляться? Пока ты обогащался знаниями, твой ровесник получал производственный опыт. Можешь чванливо твердить, что человек без бумажки — букашка, а тем временем эта «букашка» будет тобою руководить, потому что знает и умеет в разы больше.

Депутат, предложивший идею о сокращении заочного образования, сказал замечательные слова: «Пусть рассудит рынок труда». Ему кажется, что этот рынок выберет зеленых выходцев с дневных факультетов. А я целиком убежден в обратном.

На мой взгляд, идеальная модель образования — это когда человек сначала выбирает профессию, а потом пытается узнать о ней больше. То есть будущий врач сначала идет работать санитаром, а потенциальный следователь пробует послужить патрульным милиционером. И со временем, если руководство сочтет, что из этого рядового сотрудника способен вырасти достойный профессионал, он отправляется за дополнительными знаниями. Без отрыва от работы, разумеется. А то как у нас бывает? Дипломированный медик вдруг обнаруживает, что не выносит вида крови, а образованный юрист внезапно понимает, что ежедневное общение с уголовниками плохо влияет на сон и аппетит. Дистанция между благостной тишью студенческих библиотек и реальностью оказывается иногда слишком огромна...

Хотя не будем забредать в дебри чужих профессий. Взгляни на журналистику. Кто тебе ближе — человек, прибежавший сразу после школы работать в прессу, чтобы писать новостные заметки и по крупицам набираться опыта, или выпускник вуза, воротящий нос от малых газетных форм, но не умеющий элементарно добывать информацию? Думаю, ты сам знаешь немало примеров, когда дипломированный журналист едва умеет держать ручку, в то время как его бездипломный коллега давно признан профессиональным сообществом. Если второй отправляется повышать свой уровень на «заочку», уже нет сомнений, что он любит и не оставит свою работу. А вот когда первый, имея багаж книжных знаний, впервые открывает для себя скрытые сложности трудовой деятельности, у меня большие сомнения, что он останется в нашем цеху.

Заметь, я считаю, что отправляться на учебу следует лишь в той ситуации, когда остро понимаешь, что тебе на рабочем месте не хватает именно знаний. А сейчас у нас все перевернуто с ног на голову: идут в вуз не за знаниями, а за дипломом, дающим право на рабочее место. К тому же сразу после школы человек и не подозревает, какие именно знания могут ему понадобиться в выбранной профессии. Это как в некоторых автошколах, где учатся не для того, чтобы ездить, а для сдачи экзамена в ГАИ. Объехал три столбика — молодец, вот тебе водительские права. А то, что этот молодец не способен без инструктора пересечь перекресток, — дело десятое...

Знаешь, в чем общая ошибка людей, дискутирующих на тему образования? Они спорят лишь о способах получения диплома, сохраняя удивительное единодушие в том, что такой документ необходим. А я считаю, что эту «аксиому» пора подвергнуть сомнению. В пору своей учебы я обнаружил удивительную вещь: диплом, как оказалось, больше ценится на брачном рынке, чем на рынке труда. Девушки, вовсе не собирающиеся связывать свою жизнь с философией, преспокойно занимали чужие места в нашем вузе лишь потому, что у невесты с высшим образованием больше шансов выскочить замуж.

Потому и качество заочного образования хромает, что у нас собственно диплом ценится выше конкретных умений. Люди приходят лишь за бумагой, без которой не шагнешь на новую карьерную ступень. А реальные знания они черпают в общении с коллегами, посещают семинары и сидят в интернете.

Отношение к диплому надо менять. Если он перестанет быть основанием для трудоустройства, если на работу станут принимать по результатам испытательного срока и профессиональным тестам, тогда ценность дневного обучения, мягко говоря, потускнеет. А заочное (как и одна из его форм — дистанционное), напротив, превратится из теперешней профанации в самую насущную форму образования.