За семью печатями

Картинка из детства: в ожидании своей очереди с интересом изучаю, что это стоматолог в прошлый раз понаписал в карточке. Слова–то какие диковинные — «кариозная полость», «санирована»... «И как же тебе, девочка, не стыдно?!» — проходящая мимо медсестра ловко вырывает у меня из рук карту, хмурит брови, начинает отчитывать, хорошо еще, что в школу не грозится сообщить. Прошло столько лет, а до сих пор, листая «священные медицинские страницы» где–нибудь в тиши поликлинического коридора под фикусом, чувствую себя почти что правонарушителем. Впрочем, случается это крайне редко — на руки карточку в регистратуре не дают. Берегут как зеницу ока...

За перемещениями своего главного медицинского документа наблюдаешь со стороны, как какой–нибудь зевака. Вот достали с полки, отложили, «идите, женщина, идите к своему кабинету!» Ни дать ни взять шпионский роман! Шифровки в ведомстве Абакумова, видимо, носили с не менее «засекреченным» видом. Здесь тоже тайна, не военная — врачебная. Хотя, по идее, она должна принадлежать не доктору, не курьеру, не начмеду, а тому одному–единственному человеку, чьи фамилия, имя, отчество с его же слов записаны на обложке. Но ему, считают, похоже, чиновники, до этой тайны нужно еще дорасти. Самый популярный аргумент для публики: «А что если пациент узнает, например, о своей смертельной болезни и получит душевную травму, стресс? Так и до самоубийства недалеко. Тем более что человек всегда может истолковать запись неправильно, в худшую сторону...»

А вот аргумент для «внутреннего пользования»: «Когда карточки выдавались на руки бесконтрольно, то постоянно терялись. Поэтому в 1998 году был издан приказ Минздрава № 384 «Об организации амбулаторно–поликлинической помощи взрослому и детскому населению и мерах по введению врача общей практики», где черным по белому написано: «...2.1. Запретить хранение амбулаторных карт на руках у пациентов. Обеспечить возврат медицинской документации в медицинско–профилактические учреждения». Ни тот довод, ни другой лично меня не убеждает. Абсолютное большинство пациентов (и их ближайших родственников) узнать о состоянии своего здоровья, каким бы оно ни было, не то что может — должно. Даже онкологический диагноз... «Никто, поверьте моему многолетнему опыту, на себя руки не наложит, наоборот, мобилизуется, будет бороться за жизнь», — говорит главный онколог Минздрава Иосиф Залуцкий. За рубежом давно вывели закономерность: когда больной осведомлен о происходящем, то шансы на успех возрастают почти на 60 процентов. А что касается приказа Минздрава, то он все–таки не отменяет одного из главных прав человека, декларируемых ВОЗ, — права знать все о своем здоровье. Скажу больше: оборот медицинской документации не от одних нас, глупых и неорганизованных пациентов, зависит. С 1998 года в поликлинике потеряли уже три мои карточки, включая сведения о прививках. И кто ж мою «тайну» не уберег?..

И еще одно «но». В почте «СБ» много горестных писем на медицинскую тему, где «проблема карточек» толкуется совершенно в другом аспекте. Везде одна и та же история: что–то случилось, родственники хотят знать правду, но вся документация чудесным образом испаряется или, как подозревают люди, подправляется. Что ж, медики часто и сами шутят: мол, история болезни пишется для прокурора. Но что, скажите, мне ответить рыдающему дедушке годовалой внучки, которую начали лечить после трех месяцев (!) проволочек? Сейчас она в реанимации, ее мама на грани нервного срыва, дедушка ищет справедливости, но ему никаких медицинских документов не дают и по сей день. Что сказать?.. А ведь выход, оказывается, есть, хоть и бюрократический. Желаете ознакомиться с записями в своей карточке или истории болезни — подавайте заявление на имя главврача лечебного учреждения. Информацию вам обязаны предоставить.