За правдой в столицу ехать совсем не обязательно, если власти на местах хотят услышать человека
«Как поздно пришла помощь, мы ее ждали около 10 лет. Как хотелось бы, чтобы медработники научились работать с живыми людьми, а не с бумагами». Эти горькие строки адресовала в Совет Министров страны жена жителя города Витебска Олега Артюха, который умер через две недели после того, как была установлена причинная связь его заболевания с последствиями аварии на Чернобыльской АЭС, в ликвидации которых Олег Николаевич принимал непосредственное участие. Конечно, все мы смертны, но очень обидно и возмутительно, что последние десять лет жизни человеку отравляла изматывающая, абсолютно не прибавляющая здоровья переписка по поводу установления этой самой связи.
Бюрократическая машина наконец-то провернулась, но какой при этом стоял «скрип», можно понять, если знать, что заместителю премьер- министра Александру Косинцу пришлось давать поручения Минздраву с требованием незамедлительно разобраться с этим делом.
Насколько типична эта ситуация? Почему, несмотря на беспрецедентные меры по дебюрократизации нашей жизни, жесточайший спрос с чиновников за работу с обращениями граждан, что является одним из важнейших направлений деятельности государственных органов и организаций, некоторые из них годами добиваются справедливости, обходят в ее поисках не один десяток инстанций? Ответы на эти вопросы мы ищем с человеком, который абсолютно в «теме» — начальником отдела писем и приема граждан Аппарата Совета Министров Республики Беларусь Петром Сикорским.
— Петр Павлович, работа с обращениями граждан на законодательном уровне перенесена, скажем так, по месту их происхождения. На места для приема граждан, не чинясь, выезжают руководители республиканских органов госуправления. Знаю, что в прошлом году таких приемов было 367 и на них побывало 1597 человек. Почти шестьсот человек принято во время 94 выездных приемов членами правительства… И вот такой вопиющий случай с О. Артюхом. Тысячи людей, которые по-прежнему едут за правдой в столицу и которых вряд ли стало меньше.
— Стало. В прошлом году в Совет Министров поступило 5279 обращений, из них письменных — 3198, 2081 человек побывал на личном приеме – к году предыдущему это минус 14 процентов. По республиканским органам госуправления и иным организациям, подчиненным правительству, статистика такова: 58 698 обращений, в том числе 48 892 письменных и 9806 устных – минус 6 процентов. Если говорить о тематике обращений, то она примерно такая: 22 процента – вопросы законности и правопорядка, 16,5 – труда и социальной защиты, 11,6 – строительства жилья и улучшения жилищных условий, 8,3 – проблемы жилищно-коммунального хозяйства, 5,9 процента – здравоохранения.
— Я неоднократно бывал на личных приемах граждан, которые проводят члены правительства, и довольно хорошо представляю себе этот контингент. Это, во-первых, люди, которые не согласны с теми решениями, которые приняты по их обращениям на местах. Профессиональные, как я их называю, жалобщики, смыслом жизни которых стало хождение по инстанциям, во-вторых. А вот тех, кому помощь действительна необходима, очень ведь мало?
— Пятнадцать процентов обращений граждан, взятых на контроль Совмином, признаны обоснованными, и изложенные в них требования удовлетворены.
— Восстановлена система вентиляции в одной из столичных квартир… Отремонтированы водопровод, уличное освещение в одной из деревень Дзержинского района… Принят на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий такой-то… Это я привожу примеры удовлетворенных обращений. И за этим, Петр Павлович, за такой вот житейской правдой нужно ехать в столицу? Идти к министру?
— А куда человеку деваться, если власть на местах не хочет его услышать.
— А если власть употребить в отношении таких вот бездушных представителей местной власти?
— В нашем отделе по этому поводу есть вот такие данные. За нарушение законодательства об обращениях граждан в прошлом году привлечено к дисциплинарной ответственности 729 должностных лиц местных исполнительных и распорядительных органов, 22 работника республиканских органов госуправления и иных организаций, подчиненных правительству. В последних к дисциплинарной ответственности привлечено 3064 человека, 95 – к административной, 79 бюрократов уволено. К слову сказать, должности, ранги, прежние заслуги в расчет не берутся. Не помогли они председателю Рогачевского райисполкома, которому за ненадлежащее выполнение служебных обязанностей именно в части работы с гражданами объявлен выговор, и его заместителю, за те же провинности пониженному в классе государственного служащего. Строгим был спрос с должностных лиц РУП «Минское городское агентство по государственной регистрации и земельному кадастру», ОАО «Химволокно», со специалистов землеустроительной и геодезической службы Минского района и так далее.
— Регионы, которым рано праздновать победу над бюрократизмом, вам, наверняка, известны?
— Анализ и обобщение поступивших обращений показывают, что факты невнимательного отношения к людям и формального рассмотрения их обращений имели место в Добрушском, Минском, Дзержинском, Бобруйском и Чериковском районах, в Барановичах, Орше, Лиде, Минске. Говорить о том, что они носят системный характер, я бы не стал: это итог обыкновенной недисциплинированности и безответственности отдельных работников. Еще одна причина, вызывающая недовольство граждан, — недостаточное взаимодействие республиканских и местных органов госуправления, а также отдельных министерств между собой. Наиболее часто это происходит при рассмотрении вопросов теплоснабжения, когда не могут найти точек соприкосновения Минжилкомхоз и Минэнерго. Проблемы транспорта и коммуникаций иной раз не могут согласовать Минтранс и облисполкомы. В сложных вопросах землеустройства и землепользования не всегда находят общий язык Госкомимущество и облисполкомы, Минский горисполком. В итоге очень часто человек, попавший в «зазор» между двумя ведомствами, берет билет и едет к нам в столицу, на Советскую, 9.
— Петр Павлович, спасибо за откровенность. Я думаю, разговор, поскольку характер обращений в правительство вы анализируете и обобщаете постоянно, четко и скрупулезно, у нас с вами не последний.
— Не вижу причин, которые могли бы этому помешать…
