Взорвавшие минское метро террористы так стремились себя самореализовать.
30 ноября Верховный Суд поставил точку в самом громком уголовном деле в истории независимой Беларуси. На прошедшей вчера вечером пресс-конференции представителей следственных и силовых структур нашей страны были даны исчерпывающие ответы и комментарии по всем вопросам этого неординарного и резонансного преступления. Причем в ходе следствия были собраны бесспорные доказательства того, каким образом Ковалев и Коновалов формировались как преступники — начиная с детских забав с петардами и заканчивая подвалом, где Коновалов длительное время готовил компоненты, и полигоном, на котором он испытывал собранные им взрывные устройства. Примечательно, что заставила террористов активизироваться, а затем и вывела на их след... обязательная дактилоскопия.
Отступать некуда: позади — никого
Следствие абсолютно уверено: за Коноваловым и Ковалевым никто не стоит. “У меня в этом стопроцентная уверенность, основанная на результатах работы следственной группы, оперативно-розыскных мероприятий, отработки всех возможных контактов Коновалова и Ковалева, начиная с детского сада, — пояснил первый заместитель председателя Следственного комитета Беларуси Андрей Швед. — Никто за ними не стоит. Не надо искать здесь сенсацию, ее просто нет”.
Того же мнения придерживается и Комитет государственной безопасности. “Я абсолютно поддерживаю выводы следствия и согласен на сто процентов, что этот вопрос исследован нами досконально, — подчеркнул первый заместитель председателя КГБ Беларуси Виктор Вегера. — Коновалов и Ковалев — одиночки”.
Деформация личности
“Человек противопоставил себя обществу, — именно так Андрей Швед охарактеризовал мотивы, которыми руководствовался Коновалов. — Согласно показаниям того же Ковалева, он стремился себя таким образом реализовать. Эта попытка самореализации привела к тому, что Коновалову — он и сам не отрицал — мучения и страдания людей, разрушения доставляли моральное удовольствие. Произошла серьезная деформация личности Коновалова: он перешел грань и стал тем монстром, которому его действия доставляли удовольствие”.
Отвечая на вопрос журналиста “НГ”, чем же объяснить столь нервную реакцию некоторых белорусских и зарубежных политиков и общественных организаций на позицию государственного обвинения, Андрей Швед отметил: “Думаю, что они решили себя на этом горе попросту распиарить. Подобному следует давать не столько даже правовую, сколько моральную оценку”.
Видео не обманешь
“Быстрое раскрытие преступления — это результат двух компонентов, — высказал уверенность Виктор Вегера. — Первое — создание в Беларуси системы противодействия терроризму. Особенно эта система совершенствовалась после 2008 года, когда произошел взрыв возле стелы “Минск — город-герой”. Вторая — серьезный опыт подготовки специалистов в области взрывотехники и других”.
Первый заместитель председателя КГБ все формы и методы работы, которые применялись спецслужбами, озвучивать не стал, но одну все же назвал — систему анализа видеоматериалов, в том числе камер слежения на станциях метрополитена. “Этот метод не нов, теракты в Великобритании в 2005 году были раскрыты именно с его использованием, — заметил Виктор Вегера. — Когда в поле зрения попал Коновалов как один из подозрительных, мы увидели, что он зашел с сумкой в метро на станции “Фрунзенская”, а впоследствии выходил из метро на станции “Купаловская” уже без сумки. Это позволило предположить, что он один из возможных исполнителей теракта. Анализ видеосъемок за 10 апреля позволил отметить, что это лицо спускалось и выходило на станции “Фрунзенская”. Мы привязались к “Фрунзенской”, а после различные мероприятия позволили нам выделить квартал улиц Короля — Сухая — Романовская Слобода — Немига. Там и были сконцентрированы усилия по розыску”.
СИЗО с привилегиями
“В период содержания в следственном изоляторе во время предварительного расследования Коновалов и Ковалев содержались в таких условиях, что, если выразиться простым языком, с них пылинки сдували, — опроверг Андрей Швед домыслы некоторых СМИ о якобы имевшем место физическом и моральном давлении на обвиняемых. — Были случаи, что время допроса переносили, потому что Коновалов говорил: “Я переел, объелся”.
Кроме того, как подчеркнул Виктор Вегера, для обеспечения безопасности обвиняемых были приняты беспрецедентные меры. “Чтобы не допускать, к примеру, возможного отравления, пища доставлялась им в опечатанных термосах, — сообщил, в частности, первый заместитель председателя Комитета госбезопасности. — Одежда же, которая им передавалась в следственный изолятор, во избежание возможного заражения или отравления вся полностью перестирывалась и проходила термическую обработку”.
Теракт ускорила дактилоскопия
По данным Следственного комитета, совершить крупный теракт Дмитрий Коновалов планировал не весной, а летом нынешнего года. “Однако толчком к скорейшему завершению работы по созданию бомбы стало приглашение в РОВД 4 апреля для дактилоскопии, — пояснил Андрей Швед. — Если бы, скажем, 4 апреля не было этого действия, он бы не закрывался в подвале, не завершал бы ускоренными темпами работу по подготовке взрывного устройства”.
Коновалов был дактилоскопирован рано утром 9 апреля по месту жительства. А уже 10 апреля он с готовой бомбой покинул дом и прибыл в Минск. “Думаю, что план у Коновалова был таков: оказаться на скамье подсудимых, предстать в виде террориста-одиночки и получить по заслугам то, что он и получил”, — считает заместитель Генерального прокурора Беларуси Алексей Стук.
