пять минут между миром и войнойКто мог представить еще 20 лет назад, что цветущий край на южной стороне главного Кавказского хребта превратится в незаживающую рану, пульсирующий нерв конфликта, вооруженное противостояние между двумя прежде дружными народами. Теперь следует смириться с тем, что на политической карте мира уже не один год существует «горячая точка» — неизменный поставщик тревожных новостей на ленты информагентств. Корреспондент Владимир Куликов стал первым белорусским журналистом, увидевшим собственными глазами горячие события в непризнанной республике Хуссар Ирыстон, или Южной Осетии, как звучит это название в переводе на русский.
Свет в конце тоннеля
Рокский тоннель — единственная дорога в Южную Осетию. Там, где островерхие пики упираются в небо, а заснеженные шапки горных вершин окутаны плащом из тумана и облаков, других путей нет. Вертикальный предел — 4.500 метров головокружительной высоты и отчаяния. И 3.800 метров надежды, пронизывающих насквозь скальную породу. Построенный в 1987 году тоннель после нескольких лет эксплуатации стал символом спасения. Еще бы, ведь раньше ни одна машина не могла одолеть Арвы Ком — Поднебесный перевал, как уважительно называли здесь пешеходный путь через горы. Только в летнее время, в отсутствие сильных дождей он давал возможность переправиться на другой берег «каменной реки», в братскую Северную Осетию. После развала СССР, когда первая постсоветская война на Кавказе обнажила всю беспомощность местного населения перед головорезами Гамсахурдиа, именно к Рокскому тоннелю устремился поток беженцев. Многие тогда навечно остались на подступах к спасительной дороге, другим повезло.
Несмотря на большое количество вооруженных постов и милиции, сейчас попасть в Южную Осетию можно без проблем. Сложнее выбраться назад. Стандартная проверка документов и удивленный взгляд пограничника вслед обладателю белорусского паспорта: «Друг, ты часом границей не ошибся?»
Не ошибся. Потому что никто, кроме нас, журналистов, не может разорвать обет молчания вокруг этого маленького клочка земли, изолированного от внешнего мира. Скупые строчки на лентах новостей — как сводки с фронта. Стена, стоящая на пути к миру, — это не только Кавказский хребет. Гораздо страшнее — стена молчания, отсутствие объективной информации и чувство страха. Мол, забыли и никому не нужны. Страх перед неизвестностью. Перед тем, что война может начаться в любую минуту.
Один день блокадного Цхинвала
Тем, кто первый раз приезжает в Цхинвал, трудно отделаться от мысли, что попал в своеобразный котел. На самом деле так оно и есть: город расположен в долине, со всех сторон окруженной высотами. Каждая из них — стратегическая. В 1992 году, во время первой грузино–осетинской войны, грузинские танки и спецназ заняли самые удобные позиции и буквально расстреливали город. С тех пор ситуация изменилась и высоты перешли к миротворческому контингенту. Потерять их — значит сдаться на милость победителей.
Но это еще полбеды. Цхинвал находится в кольце. С одной стороны грузинские села и грузинская полиция, которая контролирует северную дорогу. А с юга, востока и запада — регулярные части грузинской армии. В противовес им по периметру всего Цхинвала расположены блокпосты осетинских сил правопорядка, военная техника, наблюдательные пункты.
Передвигаться по южным кварталам Цхинвала опасно. Есть риск получить шальную пулю. Нам все время твердили — буквально в трехстах метрах, сразу за огородами частных домов сидят грузинские снайперы... Люди здесь стараются появляться как можно реже. Если в центре Цхинвала можно снять квартиру за 20 долларов в месяц, то на южной окраине цена будет чисто символической. Да и не хотят жить там люди, стараются переехать ближе к центру.
Сейчас тут не более 40.000 человек. В последнее время городские власти стали называть улицы именами погибших солдат. И таких названий с каждым днем все больше и больше. Из достопримечательностей бросается в глаза наследие советской эпохи — огромный неработающий фонтан, которому позавидовали бы парижские и римские «собратья», да интернет–кафе, где так любит отрабатывать боевые действия молодежь. Пока только на компьютере.
Грузинский вал
Здесь прекрасно понимают Грузию, которая не желает мириться с существующим положением вещей. Только пути назад уже нет, слишком много крови. Старожилы вспоминают, что министр обороны Грузии Ираклий Окруашвили — человек, фактически имеющий карт–бланш на военные действия, — родился и вырос на улицах старого Цхинвала, здесь же закончил школу. Она до сих пор смотрит на мир пустыми глазницами — ее обитатели давно забыли о ней и разлетелись по миру, оставив в память о себе только обветшалые стены и следы многочисленных обстрелов. А Ираклий не забыл. В одном из интервью он уверенно заявил, что новый, 2007 год планирует встретить в родном городе. Может, с этим и были связаны его постоянные вояжи на вертолете в окрестности осетинской столицы? Наверное, он выбирал подходящее место для новогодней елки. Но от этой идеи «горячие осетинские парни» явно не в восторге. У них другие планы на Новый год. За три дня до моего приезда они выпустили не одну обойму по военному вертолету, что нарушил воздушное пространство Южной Осетии. Вертолет чудом долетел до базы, и уже через полчаса мир с удивлением узнал о его пассажирах. Американский сенатор и министр обороны Грузии — птицы высокого полета, которым чуть не обрезали крылья. Впрочем, многие утверждают, что Грузия посадила в сбитый вертолет важных персон «задним числом». Чтобы лишний раз продемонстрировать всему свету якобы неуправляемый разгул «бандитов и разбойников», которые не остановятся ни перед чем.
Война информационная — предтеча силовой операции. Именно за умы и сердца осетинов сейчас идет борьба. Без правил. Без моральных принципов. Обе стороны приводят факты, диаметрально противоположные тем, которые приводят оппоненты. Разобраться, где правда, а где ложь, трудно даже независимым наблюдателям.
В Тбилиси не только наращивают военную мощь, но и открывают новые телеканалы. Один из них — «Алания», вещающий на русском языке 24 часа в сутки. Трансляция идет исключительно на Цхинвальский регион. Современные фильмы, музыка, симпатичные ви–джеи. Все это перемежается ежечасными новостями со строгими дикторами, комиксами на власти Южной Осетии и с напыщенными аналитиками, рассуждающими о процветании Южной Осетии в составе Грузии. И люди смотрят, потому что альтернативы нет. В отличие от «Алании», Государственное телевидение РЮО, как и радио, — пока только на бумаге. Редкие передачи, которые выходят в эфир, часто глушатся грузинскими спецслужбами. Главная надежда — российские каналы. Корреспондентов ОРТ, НТВ и РТР здесь все знают в лицо, без запинки рассказывают о них в мельчайших подробностях. И стараются помогать даже в бытовых мелочах.
Россия за спиной
Как получилось, что аланы, предки современных осетин, осели по обе стороны Кавказского хребта, точно не знает никто. Но кровь у них одна, вне сомнений. Среди сплошь мусульманских общин Кавказа только осетинская исповедует православие, и только она в точности сохранила аланскую культуру и обычаи. На данный момент роль современной России в грузино–осетинском конфликте сугубо миротворческая. Конечно, пятьсот российских миротворцев — капля в море по сравнению с грузинскими вооруженными силами. Но их значимость — на порядок выше. Они — гарантия мира, пусть хрупкого и зыбкого, но все же.
Капитан Владимир Иванов отвечает в миротворческом контингенте за общение с прессой. Внешне подтянут и бодр, в глазах светится задорный огонек. Но улыбка слетает с лица, когда речь заходит о потерях.
— Бывает, что тут сказать. Самая распространенная беда — мины–растяжки. Здесь они повсюду. Казалось бы, только вчера саперы разминировали ту или иную тропинку, как под утро мины появляются вновь. Всю жизнь на предельной концентрации не проживешь. Случаются сбои, и ребята погибают или остаются калеками.
Министр Баранкевич — наш человек!
Министр обороны для Южной Осетии — все равно что премьер–министр для любой другой страны. Второе лицо в государстве. От этого человека сейчас во многом зависит, сумеет ли Южная Осетия обеспечить безопасность своим гражданам. Анатолий Константинович Баранкевич — человек неуловимый. Он всегда в разъездах: то на передовой, то на совещаниях в Генштабе, то на плацу с личным составом. Но для белорусского журналиста время нашел. «Потому что земляки», — улыбается генерал.
И действительно, родители Баранкевича — белорусы, родились в Быховском районе Могилевской области. Анатолий Константинович последовательно закончил Суворовское училище, Дальневосточное высшее общевойсковое командное училище, Академию им. Фрунзе в Москве. Служил в Сибири и на Волге, в Германии и на Кавказе. Прошел Афганистан, где командовал разведвзводом в провинции Баглан. От звонка до звонка отпахал первую и вторую чеченскую войну.
В июне 2004 года Баранкевич принял приглашение президента Южной Осетии и возглавил министерство обороны непризнанной республики в чине генерал–лейтенанта. Грузинские спецслужбы сразу же внесли Баранкевича в «список смертников» и по сей день охотятся за ним.
«Каждый год стараюсь приезжать в Беларусь. На Могилевщине отдыхаю душой, — говорит генерал. — К сожалению, в последнее время это стало лишь мечтой. Каждый день грузины все ближе и ближе подходят к опасной черте — силовому решению конфликта. И я каждую секунду, каждый миг должен быть здесь, со своим народом и со своей страной».
Мне показалось, что на глазах его выступили слезы.
На прощание я пожал мужественную руку генерала и понял, что именно на таких людях держится мир в регионе и только они, а не сладкоголосые представители ОБСЕ и Евросоюза, способны принести его на эту многострадальную землю.
Давид и Голиаф
Если взять подробную карту Южной Осетии, то ее территория вполне уместится в детской ладошке. Но и это еще не все. Сейчас республика больше напоминает маленькую головку сыра, от которой постепенно отрезают ломтики. Так, например, грузинская армия уже контролирует 70% Ленингорского района, 30% Цхинвальского района, значительную часть Знаурского и Джавского районов. Сам Цхинвал, как написано выше, находится в кольце, которое медленно, но верно сжимается. Да и расстановка сил уже не та, что была в прошлом году. Грузинские вооруженные силы сделали гигантский скачок вперед.
К середине 2006 года численность личного состава ВС Грузии перевалила отметку в 30 тысяч человек. Помимо этого Михаил Саакашвили объявил о создании в стране армии резервистов, куда вошли все граждане от 18 до 55 лет, которые раз в год будут обязаны пройти двухнедельные военные сборы. При этом военный бюджет страны превысил 235 миллионов долларов — астрономическая сумма для пятимиллионного государства.
...Отец Иаков пришел к Богу два года назад. Сейчас он служит православным священником в бывшей армянской церкви XII века, которая спряталась за зданием министерства иностранных дел. Все обстрелы чудесным образом обходят храм стороной. Отец Иаков видит в этом знак свыше. «Я молю Всевышнего о том, чтобы он даровал благоразумие тем, кто замышляет агрессию. Ведь Грузия нам не чужая: и они, и мы — православные христиане».
Какой ты, Кокойты?
Вряд ли кто–нибудь догадывается, что в Южной Осетии проходят одни из самых демократичных выборов на планете. Население всего около 80.000, а право голоса имеют и того меньше избирателей. В каждом бюллетене расписываются не только члены избирательной комиссии, но и представители партий и кандидатов в президенты, что исключает возможность вброса дополнительных бюллетеней. В присутствии международных наблюдателей. Агитация ведется с соблюдением всех общепринятых норм. Без «черного пиара» и обливания грязью. Оно и понятно: если кандидат живет в соседнем дворе, как потом смотреть в глаза знакомым и родственникам.
На президентских выборах в 2001 году победу праздновал молодой и амбициозный Эдуард Кокойты, человек абсолютно новый на большой политической сцене.
Нынешний рейтинг Кокойты и доверие к нему избирателей высоки как никогда. В республике не сомневаются, что он выбрал верный курс. 12 ноября в республике пройдет референдум, на котором гражданам нужно будет ответить на вопрос: «Согласны ли вы с тем, чтобы Республика Южная Осетия сохранила свой нынешний статус независимого государства и была признана международным сообществом?» Практически ни у кого нет сомнений, что более 90% избирателей скажут «да».
Один битый и два небитых
Но не все в Южной Осетии разделяют позицию президента и правительства. Курс на объединение с Россией не устраивает, естественно, грузинское население, а также некоторые смешанные семьи, где в родителях течет и грузинская, и осетинская кровь. Помимо этого, существуют, как и везде, люди, готовые работать на тех, кто платит деньги. Как мне сказали, вербовка осведомителей и провокаторов со стороны Грузии уже давно не является секретом. Каждый дом в Цхинвале может иметь уши, глаза и особое задание...
Стоит на миг потерять бдительность — и ты уже не хозяин своей судьбы. Игрушка в чужих руках. То гостеприимство и радушие местных жителей, искреннее желание помочь, которое я ощущал на протяжении нескольких дней, настолько убаюкали и успокоили, что невольно потерялось чувство настороженности. Выбрав очередное солнечное утро, я понял, что хочу снять Цхинвал на фотокамеру — так он был свеж и прекрасен. Чтобы доказать себе, что он недостоин стоять в руинах и быть под прицелом.
Мир перевернулся за один миг. При первом ударе в лицо я еще устоял на ногах, при втором — упал на землю. Дальше все было как в тумане — лишь успел разглядеть три мужских силуэта и услышать презрительную реплику: «Ну что, журналист, больше не приедешь!» Фотоаппарата, диктофона с записями и прочего журналистского снаряжения больше я не видел. Как и тех, кто это совершил.
Рассеченное лицо и легкое сотрясение мозга не изменили моих впечатлений. Скорее, разложили их по полочкам. Уже потом, в пресс–центре, я встретил двоих молодых парней — журналистов из Кабардино–Балкарии. Они приехали сюда впервые, как и я.
«За одного битого двух небитых дают», — горько пошутила Ирина Гаглоева, председатель комитета по печати и информации РЮО, кивнув в сторону ребят.
И действительно, разве можно заставить замолчать весь мир, глядя на то, что происходит в маленькой горной стране, где люди живут ожиданием чуда. Они мечтают о том, чтобы их дети больше никогда не засыпали под звуки трассирующих пуль, чтобы никогда кровь не орошала порог их дома, чтобы каждый рассвет в горах приносил счастье в их скромные жилища.
Уезжая из Цхинвала, я случайно обнаружил в номере букет полевых цветов и записку: «Возвращайся».
Надеюсь, что скоро вернусь...
Минск — Цхинвал.
Фото РЕЙТЕР.
