«Родить детей — для любой женщины святое, — говорит Юлия Савичева. — Это наше призвание. Просто у каждого свое время, свои биологические часы. Но я человек северный, родилась в Кургане, и у меня особенное развитие: все всегда происходит с задержкой, с опозданием. В школе я была абсолютной пацанкой, и даже в старших классах меня не воспринимали всерьез мальчики. А мне хотелось бы. Понимаете?»
Сегодня сложно поверить, что эта молодая девушка (Юле всего 25), мудрости которой позавидуют многие коллеги старшего поколения, действительно когда-то была сорвиголовой. Судите сами: уже почти десять лет певица прописана на вершинах хит-парадов, в ее гастрольном графике нет пустого места, и при этом она счастлива со своим молодым человеком, о чем не догадываются даже самые преданные поклонники. Савичева хорошо знает цену словам «личная жизнь»: «если в сердце живет любовь», двери дома должны быть закрыты для посторонних.
— Юля, много в вашей жизни людей, которые знают вас такой, какая есть, настоящей?
— Макс меня знает (продюсер Максим Фадеев. — Прим. «ЗН»). С самого раннего детства, почти с пеленок — с тех пор как мой папа играл у него в команде. Так хорошо, как он, меня не знает, наверное, даже мама… Макс ведь отличный психолог, учитель, он удивительным образом чувствует людей. Часто я понимаю, что он мне как второй отец. Бывало, он помогал мне даже в отношениях с родителями. Не в конфликтах, нет. Просто помогал разобраться в каких-то ситуациях. Я вообще неконфликтный человек. Очень не люблю выяснять отношения. Есть люди, которым это нравится, а я абсолютно не такая. В случае, когда возникает проблема, я спокойно выслушаю, уйду, поплачу в одиночестве. Но с некоторыми вопросами, конечно, я могу позвонить, прийти — и с личными, и с рабочими. И Макс всегда помогал и поможет.
— Кто, кроме него, имеет доступ к вашему сердцу?
— Конечно же, меня очень хорошо знает мой молодой человек. Причем это не тот, о ком пишут в Интернете, я читала эту историю. (Юле приписывают роман с ведущим программы «Время» на Первом канале Дмитрием Борисовым. — Прим. «ЗН».) На самом деле с Димой мы давно дружим. Вы знаете, мне кажется, это нормально — общаться с тем человеком, с которым тебе интересно: и если мы появились вместе где-то на премьере, вряд ли стоит из этого делать далеко идущие выводы.
— С тем мужчиной, который для вас не просто друг, а любимый человек, вы тоже знакомы с давних времен?
— Да, очень давно. Мне пришлось научиться быть, существовать в этом симбиозе, всему учиться, поскольку я очень эмоциональный человек. Зачастую мои эмоции идут впереди действий, а это всегда мешает. Важно суметь вовремя остановиться, промолчать, подумать, остыть.
— Наверное, с таким рассудительным подходом к работе у вас с любимым и дома полная гармония?
— Не жалуюсь, нам комфортно вместе. Мы любим путешествовать. Вот недавно в отпуске были в Бельгии, в Брюсселе, — ох, какие же там сладости! Брюссельский шоколад — это нечто… Отдыхаем мы всегда вдвоем.Не понимаю, как некоторые умудряются проводить отпуск поодиночке.
Зачем мне летать по миру одной, если у меня есть вторая половинка? А вот если мы в Москве и выдается свободный день, любим гулять. Мне нравится одеться поудобней и просто бродить по улицам. Или смотреть дома фильмы. Или готовить — есть у меня такой талант, передался от мамы и от бабушки. Я очень люблю и здорово делаю разные пасты, и в целом отлично получаются блюда итальянской кухни. С удовольствием готовлю моему молодому человеку, когда есть возможность и время. А так, у нас все просто и демократично в этом отношении: захотел поесть — поешь. Если нет времени — сделай себе бутерброд. Видишь, что неубрано, — помой полы.
— Похоже на настоящую семейную жизнь. Вы, кстати, вообще задумывались о замужестве, о детишках?
— Я считаю, что с детьми мне пока торопиться не надо, хотя в будущем я хочу этого — просто всему свое время. В Европе считается нормальным рожать, например, лет в 30. У меня еще и профессия «вредная», все осложняющая. (Смеется.) Бывает, конечно, родители поторапливают в таких вопросах — это нормально. Но они люди другой закалки, выросшие в советское время. У них возникает много вопросов о сегодняшней жизни, в том числе о моей, ответы на которые им непонятны. Просто за то время, пока я росла, изменились представления об отношениях между людьми. И я искренне думаю, что штамп в паспорте — ну совсем не главное в жизни! Главное — знать для себя, по-честному и без прикрас, что за отношения у тебя с человеком. Важнее всего открытость, уважение, взаимопонимание, настоящая любовь. В советское время было как? Нет штампа в паспорте, но живете вместе?! Катастрофа! Сейчас же это абсолютная формальность.
— То есть дела семейные вы пока немного отложили?
— Ну вот тут вы неправы. Знаете в чем? У меня в одно и то же время все хорошо и в личной жизни, и в работе. И такой «дуэт» стоит огромных усилий, я работаю над этим. Нет такого, что, мол, пока я разберусь с одним, другое отложу на потом. Я научилась с годами все совмещать, что сложно. Поэтому считаю это своим достижением. Может быть, я так устроена потому, что с детства было интереснее со взрослыми. И в школе, и в совсем раннем возрасте. Наверное, все связано с тем, что я родилась в музыкальной семье и вокруг меня всегда было много взрослых удивительных людей. И мне всегда было с ними очень интересно, всегда старалась быть недалеко от них, узнавать новое, впитывать. А вот с одноклассниками мне было совсем скучно.
— Когда вы повзрослели, это продолжилось? Были ли у вас, например, ухажеры старше?
— Были такие моменты, да. Но это все происходило не по-настоящему, какие-то легкие влюбленности… Я даже не говорю об этом всерьез. Но мама, помню, переживала: «Юля, осторожно с этим молодым человеком, он же такой взрослый!» (Смеется.) А он и старше-то был года на два-три.
— Скромная разница, да. Бывают же союзы, где между партнерами двадцатилетие.
— Любовь не имеет возраста, поэтому я позитивно отношусь к любым ее проявлениям. Более того, никогда ни про кого не скажу: вот эти правы, а эти неправы. Каждый идет по своему пути и выбирает свою любовь. Или любовь сама выбирает людей. Главное — уметь не растерять ее. Потери — это всегда очень тяжело, о чем бы ни шла речь…
— А какие потери вам приходилось переживать?
— Многое в жизни было… Слава Богу, ничего такого, что могло бы меня довести до какого-то психического расстройства. Тяжелая потеря, например, была связана с моей бабушкой. Я очень ее любила, она мне много дала, можно даже сказать, воспитала меня. Она была строгой и в то же время справедливой. Хотя бабушка была человеком неверующим, а я верю в Бога, но в нашем с ней общении это не имело значения. Просто она, крайне стабильная во всех отношениях, пыталась дать окружающим все, что могла, рассказать все, что знала. Это связано с доверием к людям, что тяжело. Потому что сейчас такое время, когда у людей поломалась линейка ценностей. Вокруг какой-то жуткий вещизм, непонятный гламур, лезущий из всех щелей, простите. В нем абсолютно ничего хорошего. Я приверженка скромности и успешных поисков золотой середины. Не всегда получается, но я стараюсь. На этом пути много препятствий. Увы, часто приходится разочаровываться в людях. Знаете, как бывает? Познакомишься с человеком, он тебе понравился, ты ему сразу открылся, доверился. А потом — бац! — и понимаешь, что абсолютно все не так, как ты думала, как ты чувствовала. Вокруг осталось очень мало по-настоящему искренних, добрых людей. Они, конечно, есть, но не сразу их отыщешь. Вот я на своей открытости уже столько шишек заработала! Чем больше ты начинаешь открываться, тем больше люди пользуются этим. Но я не жалею, если честно. Наоборот, рада, что я такая. Все-таки если быть полностью закрытым от мира и от людей, жить будет тяжело. Пусть лучше я буду расстраиваться, переживать, но я живой человек, и таким образом живу.
— Юля, вы говорили, что верите в Бога. Так было с детства или вы пришли к этому в какой-то момент?
— Пожалуй, с детства. Можно сказать, что мне прививали это родственники со стороны папы. Та бабушка, о которой я говорила, — это со стороны мамы, бабушка Женя. А со стороны папы родственники как раз были верующие люди, сердобольные, которые постоянно ходили в церковь, соблюдали разные религиозные традиции. Вторая бабушка — Люба — часто водила меня маленькую в храм, объясняла важные вещи. Более того, она умеет заговаривать — и таким образом мою двоюродную сестру спасла.
— От чего?
— Сестренка Джамиля — она наполовину казашка, наполовину русская — жила в деревне с родителями и была этаким сорванцом! Помню, она по деревне постоянно везде лазила — то с гусями во дворе, то с ребятами на крыше во что-то играла. И вот однажды Джамиля в очередной раз полезла по крыше — прямо по высоковольтному проводу, представляете… Конечно, обожгла все руки, даже вспоминать этот момент страшно. Она была совсем малютка, лет пять-шесть. С крыши она еще и упала. Была в очень плохом состоянии. И вот тогда бабушка Люба приехала и заговорила ее — ей это помогло, бабуля спасла ее без всяких медикаментов. Поначалу, когда я была маленькая, не понимала этих вещей, но с возрастом осознала: такой дар должен быть внутри. Дело не в том, ходишь ты в церковь или нет, — это не главное. Главное, чтобы ты был честен внутри себя и веровал внутри.
— У вас нет ощущения, что вы давно не девчонка, а взрослая женщина? Не жалеете, что повзрослели слишком рано?
— Наоборот, это здорово. Зачем о чем-то жалеть? Опыт — колоссальная вещь, он тебе всегда поможет, в любых ситуациях. Это бесценно, когда ты в жизни уже многое испытал на себе и понимаешь, как бывает. А когда не знаешь, ты живешь в постоянном страхе, в подвешенном состоянии. Говорят: меньше знаешь — крепче спишь. А мне это утверждение кажется глупостью, потому что если ты меньше знаешь, то в какой-то момент жизнь тебя может так долбануть, что мало не покажется. Лучше угадывать наперед что-то, бояться чего-то, прокручивать это в голове, думать, чем потом это тебя накроет. Такие люди ломаются.
— В шоу-бизнесе это часто бывает. Много на ваших глазах людей ломалось? Когда, например, был один человек, а стал другим после каких-то событий.
— Мне очень грустно, но это действительно так. Бывало такое, что я знала человека одного, восхищалась им, и через какой-то промежуток времени он, как оборотень, превращался в другого человека. Я улыбаюсь и машу, но мне в такие моменты становится очень-очень грустно. Причем в подобные ситуации попадают талантливейшие люди. Я пыталась однажды кого-то исправить, направить в другую сторону, посоветовать, но вовремя поняла, что это бесполезно. И теперь точно знаю, что никогда не нужно этого делать.
— Как вам удается сохранять внутренний стержень, когда вокруг люди ломаются?
— В первую очередь я благодарна строгому воспитанию родителей и тем, кто рядом со мной сейчас. Такие люди могут прямо мне сказать все, что считают нужным, и я к ним прислушаюсь. Этого нельзя недооценивать: наше окружение в последнее время настолько неадекватно — и неадекват воздействует на человека, а он перестает замечать перемены. И это страшно. Мне повезло в том, что вокруг меня абсолютно адекватные люди, которые, если что, могут и по голове дать.
— Юля, вы говорили, что Макс Фадеев вас знает как никто другой. Судя по истории, случившейся недавно, это действительно так: ваши музыканты рассказывали, что настоящим ударом по голове для вас стала встреча со школьной подругой Юлей, связь с которой вы потеряли после школы. А Макс ее разыскал спустя годы и привез прямо на съемки клипа на песню «Юлия»?
— Да, это правда. Я не ожидала, конечно, такого. Вообще история была моим секретом — из тех, которые я не выдаю. Но потом была написана песня про давно потерянную подругу, я пришла на студию и сказала: «Давайте ее запишем». И выпалила все как есть. Макс тогда сообщил: «Да, обязательно запишем. И снимем клип». Ну клип так клип, замечательно. Снимаем. Стою на улице, вокруг гримеры, кто-то из персонала. Я толком сценария не знаю. Спрашиваю: «Что мы сейчас снимаем?» Он отвечает: «Ну подожди, ребята с камерами скоро подойдут». Жду. Через минуту оборачиваюсь — Юля! Стоит моя подруга — та самая, из Кургана, которую я не видела 9 лет. У меня был настоящий шок. Это непридуманная история, в которую сложно поверить. И это ощущение трудно передать словами. Нашу встречу сняли камеры — и все эмоции, живые, войдут в клип. Вообще мне было грустно узнать о том, что человек думал на мой счет. «Юля, я думала, что ты попала на «Фабрику звезд», мне показалось, что наши дороги разошлись и уже никогда не сойдутся, что ты станешь другим человеком» — и так далее… Я ей тогда сказала: «Ну какая же ты дурочка, как можно вообще так думать?» Зато теперь я знаю, что люди действительно могут так думать и рассуждать. Впрочем, она тоже очень скромная — такая же, как я. Так что можно было предположить, что все так обернется. Из-за этой застенчивости она и оборвала все контакты.
— Будь у вас возможность оказаться в прошлом, захотели бы что-то поменять?
— Все, что в жизни происходит, — тот путь, который тебе предназначен. Нельзя стремиться что-то поменять в прошлом — мы все равно не сможем этого сделать. Тем более это опыт, который ты в дальнейшем должен применить, с которым ты становишься сильнее. Но я ничего бы не поменяла. Я слишком счастливый человек и слишком благодарна судьбе за то, что у меня есть.
Татьяна ПУСТЫННИКОВА, ООО «Теленеделя», Москва (специально для «ЗН»), фото Андрея ЭРШТРЕМА
