Кто бы думал, что в век торжества Интернета и телевидения языку потребуются героические меры по спасению
Говорят, обнищание лексикона сродни обнищанию души. Ведь слово — это святыня, формирующая нацию. Если это так, то мы нищие уже сегодня. Хотя бы потому, что новоявленные ведущие с экранов, запутываясь в новоязе, пренебрежительно перемежают родную речь искаженными заимствованиями. Бульварный сленг вырабатывает собственную орфографию — с переводами с русского на русский. Меняются ударения, меняются написания. Словари перестают быть единой конечной инстанцией, на которую все должны ориентироваться. На родине Пушкина, Чехова, Достоевского и Тургенева засилье жаргона. Безграмотность проникает на телеканалы и радиостанции, демонстрируя примитивный язык тинейджеров.
Нормальному человеку трудно сообразить, откуда взялись загадочные словосочетания типа «золотая семечка» и «бодрящее кофе»…
Неудивительно, что не только специалисты филологии отреагировали недоумением, заслышав об очередной предлагаемой «норме» русского языка — варианте иностранного слова «йогурт» с ударением на последнем слоге.
Но у «реформы правописания» нашлись как противники, так и сторонники. Мнения разделились.
«Слово прижилось, так говорит народ…» — заявляли одни. «Правила не должны упрощаться для удобства малограмотных…» — парировали другие.
Директор Департамента госполитики в образовании Минобрнауки России Игорь Реморенко поспешил успокоить общественность: «Словари, допускающие использование слов «кофе» в среднем роде, а «йогурт» с ударением на последний слог, не станут обязательными для использования в школе: перечень эталонных изданий определен для чиновников и общественных деятелей…»
Ну как тут не улыбнуться: да, хорошо быть чиновником! Говори, как хочешь, но требуй, чтобы тебя понимали правильно! Неудивительно, что новояз используется в манипуляции общественным мнением.
…Каждая страна заботится о пропаганде своей культуры и сохранении национальных особенностей. А язык, как ничто другое, это отражает.
В 1991 году в Законе Республики Беларусь «О названии Белорусской Советской Социалистической Республики» Верховный Совет записал: «Белорусскую Советскую Социалистическую Республику впредь называть «Республика Беларусь», а в сокращенных и составных названиях — «Беларусь». Установить, что эти названия транслитерируются на другие языки в соответствии с белорусским звучанием».
Казалось бы, что здесь непонятного: для мирового сообщества мы однозначно — Беларусь.
Однако в русскоязычном обороте правомерным и всецело оправданным до недавнего времени считалось употребление устаревшего клише советской эпохи «Белоруссия».
«Употребление названия «Белоруссия» никак не связано с неким пренебрежением к братской стране — скорее речь идет об исторической привычке, а не форме великодержавного шовинизма», — заверял глава Минюста России Александр Коновалов.
Как известно, во время объединенной коллегии министерств юстиции Беларуси и России было принято решение о правильном употреблении названия нашей страны в государственных документах Российской Федерации. Комментируя это, большинство российских языковедов согласились: в работе чиновников действительно недопустимо употребление неофициального названия «Белоруссия». Ведь такого государства нет сегодня на политической карте мира. Это справедливо и по отношению к другим странам бывшего Советского Союза — Молдавии, Киргизии…
Переводить на «великий и могучий» их самоназвания, закрепленные в Конституции и международных документах, не только наивно, но и политически некорректно.
…К слову сказать, в знаменательный день недавнего визита в нашу республику президента России в новостях на ведущем российском телеканале журналист братской страны ни разу не ошибся в правильном официальном имени принимающего государства, но в уголке экрана по старинке по-прежнему значились титры: «Белоруссия».
