Я не Я

Помню, гуляла в парке с малышом, а моя приятельница привезла на точно такую же прогулку свою маму и доченьку, высадила их у входа и те пошли наслаждаться теплым весенним днем. Это мне так казалось, что самое время получить удовольствие от майского тепла, но у бабушки были свои ощущения и она, проводив взглядом уезжающую машину, тут же усадила Настеньку на лавочку и давай переодевать. Достала из большого пакета кофту, шапку и рукавички. На улице было около 20 градусов, но после долгой зимы у людей тяжелые воспоминания, а бабушка, судя по всему, сама подмерзала, но это же исключительно от возраста. Однако откуда же мы знаем, как оно есть на самом деле, только руководствуясь своими ощущениями. Дальше внутреннее чувство подсказало бабуле, что Настю нужно срочно кормить. Она достала из пакета бокс с блинчиками и принялась уговаривать Настю съесть всё! Мой малыш, завидев подружку, бросился навстречу, и они побежали быстро-быстро. Бабушка расстроилась.

— Не бегай! Вспотеешь.

Она все-таки увела Настю вглубь парка и все-таки накормила и просила не бегать, а тихонько посидеть и послушать, как поют птички. На солнце подсыхали лужи, время уходило безвозвратно, то самое время, когда можно было разбежаться и прыгнуть в грязную воду так, чтобы брызги долетели бы до кого-нибудь еще, какого-нибудь строгого человека с портфелем, которому бабушка в детстве заказала шалить и он теперь тоже против. Хочет даже, чтобы на законодательном уровне всем запретили прыгать в лужи, потому что ему нельзя было и другим нечего.

Каждый из нас — плод воспитания, своего представления о мироустройстве и человеческих отношениях. Трудно выйти из берегов и неожиданно увидеть, как у других все иначе.  Эмпатия — дело такое, не каждый осилит. Я даже иногда думаю, каким таким чудом есть люди, способные сопереживать и понимать не свои чувства. Но есть!

Во дворе нашего дома во время ливня случалось настоящее наводнение, чего только ни делали, и это становилось поводом для ворчания одних и безумной радостью для детей, которые шагали то в детский сад, то обратно. Каждый малыш, каждый (!) обязательно хоть краем носочка пробовал лужу, самые смелые действовали решительно: вырывались из маминых рук и одним прыжком оказывались в сверкающей бурой воде. Окно в моей квартире всегда открыто, и я целое утро-вечер слышала реплики про “не лезь ты в лужу!”. Ну это смешно, как будто завели пластинку и на разные голоса одно и то же — мужские, женские, с тревогой, с раздражением, со смехом. Сама я противостоять луже не имела уже никаких сил, дети просто выходили и падали туда с разбегу. Но мне-то хорошо, дом рядом, искупались в луже и в душ. На этот незатейливый аттракцион прохожие тоже реагировали по-разному, каждый в зависимости от того, как ему в детстве жилось и сколько луж за свою жизнь удалось изучить и измерить.

— Что ж вы делаете?! Холодно.

— Ай, озорники.

— Ну, молодцы!

— А ну, не брызгайся!

И только один соседский дедушка каждый раз, завидев, как дети несутся к луже, тут же надевал шляпу, выходил во двор, садился на лавочку и долго-долго смотрел, улыбаясь. Он ничего не говорил, просто наслаждался “купанием”. Я поначалу считала его странным, наблюдала из окна, как он наблюдает, и вдруг поняла, что в этот момент он совсем не похож на немощного старика, он стал мальчиком, и глаза его видят не моих детей, а себя. И, оперевшись о подоконник, я вдруг осознала, что, проникнув в чувства другого, сама стала дедушкой, который стал мальчиком, наблюдая за мальчиком в луже, который стал мореплавателем, а настоящий мореплаватель в этот момент, возможно, наблюдает за ветром и становится ветром.

О, это чудо! Способность сопереживать. Люди, лишенные эмпатии, никогда, конечно, не почувствуют боль, в случае если не они прищемили палец в двери, а просто стали свидетелями, но они и не проживут миллионы мгновений счастья, которые произошли не с ними. Не расплачутся трогательно при виде невесты, не будут хохотать взахлеб, когда кто-то щекочет толстого карапуза и он заходится басистым хохотом, не умилятся корзинке котят и не передернутся при виде человека, нырнувшего в прорубь. Природа наделила человека возможностью сопереживать больше, чем других живых существ, конечно, затем, чтобы мы смогли угадать потребности нашего потомства и намерения врага, прочесть мысли и предугадать желания того, кто близок.

Мой пес оказался носителем забавного качества: всякий раз, когда дети начинали плакать, он садился рядом и выл, как сирена. Это было удобно, потому что малыш просыпался в кроватке, а в другой части дома, откуда детское всхлипывание не слышно, но зато собачий вой разносился на всю округу. Однажды мы пришли на площадку, и дочка поссорилась с коллегами, не поделив оторванную от куклы ногу, которая валялась в песочнице ничья. Но как только она ее там обнаружила, нога всем понадобилась, потому что ей было очень удобно ковырять песок. Дочка ревела, Мачо (пес) сидел рядом и выл. Тут же появились телефоны в руках прохожих, потому что зрелище на тысячу лайков. Ну чудо же чудесное!

Чудесное чудо выходить из себя, выезжать за границу своих желаний и представлений и превращаться в птицу, которой сверху все красивое видно, становиться лошадью, чумазым ребенком, художником, погруженным в творчество, и маленькой девочкой, которой так вкусно есть это огромное мороженое, капающее прямо на платье. Но если наши собственные потребности в детстве игнорировали, то мы закроем эту лавочку. Станем черствыми и будем действовать исключительно по программе. Много думать о себе и думать, что это единственно верный вариант думать. Так и засохнем, потеряв сок. Ой, как представлю...