Сегодня все чаще приходится слышать от студентов, что идти по научной стезе они не собираются. Даже немногие из окончивших магистратуру и защитивших диссертацию не задерживаются надолго в стенах вузов и исследовательских институтов. Почему каждый второй мечтает о своем бизнесе, а не об открытии века? Об этом – размышления аспирантки Белорусского государственного университета Ольги Дубровской и председателя Совета молодых ученых Белорусского национального технического университета Виктора Трепачко.
Ольга: По данным Минобразования, для баланса кадрового потенциала необходимо ежегодно готовить 60–70 докторов наук и примерно 400–450 кандидатов. Однако в прошлом году только 3,5 процента аспирантов завершили учебу защитой диссертации… Похоже, у нас есть серьезные проблемы с научными кадрами.
Виктор: Я бы не стал сгущать краски. Молодежи в науке действительно не хватает, но она есть. И не так мало, как вам кажется. Несмотря на то что зачастую молодежь уходит из науки в другие сферы деятельности, есть те, которые остаются. Мы никого не загоняем в науку, но БНТУ создал определенные условия и стимулы, и те, кто остается, горят желанием работать и реализовывать себя в этой сфере. Например, в прошлом году с участием молодежи создано 48 объектов новой техники, получено 69 патентов. В реальном секторе экономики использованы результаты около 300 научно-исследовательских работ ученых университета. Кстати, ни одна из диссертаций, которая готовится в университете, не ложится мертвым грузом в архив – любой научный труд связан с созданием реального продукта.
Ольга: Около 300 внедрений! Аспирантам-гуманитариям такое и не снилось. То есть пока мы работаем над тем, что теоретически может найти применение когда-нибудь, вы производите продукт, в котором экономика испытывает потребность уже сегодня?
Виктор: На одном из круглых столов молодые ученые-математики жаловались, мол, большинство их исследований носят фундаментальный характер и не могут быть внедрены в производстве. Но что мешает математикам работать в связке, например, со строителями или металлургами? У нас есть примеры, когда молодые ученые из разных отраслей наук объединялись для решения производственных задач. Важно не опускать руки, а найти этот баланс на стыке наук.
Ольга: Но достаточно ли средств на такие затратные разработки, если финансирование науки у нас не превышает 0,8 процента валового дохода? Для примера, в БССР этот показатель был 2,3.
Виктор: Из общего объема научно-исследовательских работ, выполняемых в БНТУ, менее тридцати процентов финансируется из бюджета. Остальное мы зарабатываем сами, реализуя заказы предприятий и организаций нашей страны и зарубежных заказчиков. Вопрос, хватает ли нам бюджетного финансирования, в БНТУ никогда не стоял.
Ольга: Кстати, о заработках. Я сейчас получаю стипендию около двух миллионов. Неплохие деньги, если, конечно, подрабатывать еще где-нибудь. Хотя работа в сфере, не связанной с наукой, наверное, сильно отвлекает от процесса написания диссертации…
Виктор: Вопрос стипендий в аспирантуре – краеугольный камень. Ее размер, безусловно, в разы уступает заработной плате работников в некоторых отраслях экономики. Но если молодой человек пришел в аспирантуру и всецело отдается интеллектуальному труду, то он ведь может претендовать на стипендию Президента. Есть и другие способы получить надбавку к стипендии. Например, получить грант на проведение исследований…
Ольга: Хорошо хоть, что уже после окончания аспирантуры доход молодого ученого увеличивается…
Виктор: Ну что вы, Ольга, одна из причин оттока молодых кадров в сфере науки – это скромные зарплаты научно-педагогических работников. Например, оклад младшего научного сотрудника тысяч на 700-800 меньше, чем стипендия аспиранта, а если он защитит диссертацию и станет кандидатом наук, то его оклад станет чуть-чуть больше стипендии. Естественно, за два миллиона с небольшим захочет работать только энтузиаст. Хотя и здесь есть возможность дополнительного заработка. Например, выполнить исследования в свободное от работы время в рамках временного научного коллектива. Но все ли имеют такую возможность? Надеюсь, программа совершенствования научной сферы повлияет на эту ситуацию.
Ольга: Получается, что только на энтузиастах и держится отечественная наука, ведь средняя эффективность аспирантуры в Национальной академии наук около шести процентов, а по Министерству образования около четырех – таково соотношение ежегодного числа аспирантов, защитивших диссертации в срок, и общего количества выпуска аспирантов.
Виктор: Сегодня наука держится на известных ученых. А эффективность – это больной вопрос. Да, в срок защищаются единицы, но, например, в БНТУ треть выпускников защищаются в течение последующих трех лет. Жаль только, что уже спустя несколько лет многие уходят в другие сферы: в определенный момент прагматический интерес берет верх над научным, и молодежь понимает, что им нужно обеспечивать семью, зарабатывать на достойную жизнь. Безусловно, уход квалифицированных специалистов в другие отрасли – это плюс для экономики, но наука теряет свой потенциал, и не факт, что они будут потом принимать участие в научно-инновационной политике государства. Непростая ситуация и с поступлением в аспирантуру: зачастую лучшие выпускники, лауреаты спецфонда Президента идут не в аспирантуру, а предпочитают работать в реальном секторе экономики или бизнесе, где у них больше шансов заработать на недвижимость.
Ольга: Но обеспечить квартирами всех молодых ученых – это тоже не вариант, ведь молодой ученый, как гражданин страны, ничем не отличается от рабочего на заводе или продавца в магазине.
Виктор: Проблем немало, многие знают о них, мы коснулись только некоторых. К сожалению, Советы молодых ученых БНТУ и других учреждений действуют разрозненно. Сегодня необходимо объединить усилия, создав совместную рабочую группу, которая изучит все самые свежие и смелые идеи, выработает единые предложения и выйдет с ними на уровень правительства.
Подготовила Ольга ДУБРОВСКАЯ, фото Дмитрия ЕЛИСЕЕВА, «ЗН», БелТА
