Взятки гадки

Инспектор ИДН получил «откупные» у предводителя «трудных» подростков, вымогавшего деньги у восьмиклассника

Главное действующее лицо этой истории, участковый инспектор ИДН УВД Октябрьского района Минска Виталий Глинко — не из категории тихих взяточников. Как выяснилось в результате предварительного расследования и судебного разбирательства, старший лейтенант милиции сам мог сбить с пути истинного кого угодно. Однако это обстоятельство до поры до времени оставалось незамеченным и явилось полной неожиданностью для начальства «спасителя» заблудших подростковых душ.

Виталий был человеком, который четко знал, чего хотел, и шел к намеченной цели. В школе, где он учился, его охарактеризовали как способного и старательного ученика. Вспомнили о любви Виталия к истории и географии, о том, что много читал. Не чурался Глинко и общественных нагрузок. Родители Виталия, утверждают педагоги, вниманием сына не обделяли: прилежный ученик рос и воспитывался в благополучной семье. Будучи студентом факультета естествознания БГПУ им. Танка, Виталий опять же зарекомендовал себя только с положительной стороны. Особо отмечена способность будущего наставника «трудных» подростков находить общий язык с детьми. Во время педагогических практик, говорится в характеристике, студент «проявлял терпение и уважение к учащимся».

В инспекции по делам несовершеннолетних Виталий Глинко работал с мая 2001 года. В его ведении находились два административных участка — огромный объем работы, однако показатели успехов молодого инспектора от этого не страдали, наоборот, он считался одним из лучших. Коллеги Глинко характеризовали его как «отзывчивого и веселого хлопца». С какой стороны ни возьми — ни одного изъяна.

Биография Антона Кривина (имена и фамилии потерпевших и свидетелей изменены), второго действующего лица этой истории, пестрит совсем иными эпитетами. Учился неважно. После 8–го класса перевелся в вечернюю школу и устроился на завод. За станком, как и за партой, Кривин особого усердия не проявлял и значился в списке хронических нарушителей трудовой дисциплины. В конечном итоге бросил завод и подвизался на рынке грузчиком. А в перерывах между непыльной работой проводил время в компании малолеток. По этой причине Глинко и наблюдал за Кривиным. На одном из допросов бывший инспектор назвал 19–летнего парня «лидером группировок несовершеннолетних правонарушителей», добавил также, что по долгу службы «обязан был проводить в отношении Кривина и его окружения профилактическую работу». Однако в это понятие инспектор в конечном итоге вложил весьма своеобразный смысл.

...На рэкетиров 14–летний Иван Круг отважился пожаловаться не сразу. Подростки–вымогатели, науськиваемые Кривиным, караулили восьмиклассника на каждом углу: знали, что у Ивана водятся карманные деньги. Как–то раз Ивана настигли в школьном туалете, избили и выпустили в жертву обойму из пневматического пистолета. После этого он принес своим мучителям 50 долларов. Не успел появиться у Круга мобильник, как Кривин изобрел новый хитроумный план. Для начала мошенник предложил пацану подключить телефон, на что выманил у него 60 тысяч рублей. Затем объявил: телефон краденый и требуется кругленькая сумма, чтобы «отмазать» владельца от ответственности. Иван выложил и эти деньги. Надо полагать, на условия вымогателей он согласился больше из–за боязни гнева Кривина, чем от страха «ответить перед законом». Между тем вымогательства не прекращались. Иван решился довериться социальному педагогу школы.

Как и полагается в таких случаях, за помощью педагог обратилась к участковому инспектору ИДН. По приметам в описании главного обидчика Круга тот узнал Кривина. Однако полученную информацию Глинко использовал отнюдь не так, как велел долг. Инспектор вытряс из злоумышленника признание в вымогательстве денег у подростка, а затем предъявил Кривину ультиматум: либо тот платит ему 150 долларов, либо делу будет дан ход. Сославшись на отсутствие нужной суммы, без пяти минут «обвиняемый» в вымогательстве выпросил отсрочку «платежа». На досуге Кривин, с психологией вымогателей знакомый не понаслышке, поразмыслил и пришел к неутешительному выводу — заплатишь один раз, будет и второй, и третий. Поэтому решил обратиться в правоохранительные органы.

Хотелось бы остановиться на некоторых «особенностях» фонограммы переговоров инспектора и Кривина, одного из веских доказательств вины Глинко. Лексика сотрудника инспекции по делам несовершеннолетних, мягко говоря, далека от нормативной. Невольно вспоминается цитата из университетской характеристики Глинко — «...тактичный и вежливый». В разговоре с Кривиным Глинко адресует одному из своих подопечных, подручному Кривина, ничем не прикрытую угрозу: «Бил и бить буду». Это к вопросу об умении находить «общий язык» с детьми.

Отвечая на предъявленное обвинение, Глинко попытался блеснуть «дипломатическими» способностями. Дескать, деньги он взял у Кривина, чтобы вернуть родителям пострадавшего от выходок вымогателей подростка, потому что не верил, что злоумышленник сделал бы это сам. Впрочем, суд посчитал этот довод неубедительным и назначил Глинко наказание в виде 7 лет лишения свободы. Вышестоящая судебная инстанция оставила приговор в силе. Для обоснования столь сурового решения у судей нашлись свои аргументы. Вина взяточника не только в том, что он польстился на «левые» доходы. Зарвавшийся инспектор преступил служебные интересы. Покрывая преступника, Глинко дискредитировал звание сотрудника органов внутренних дел. А это уже прямой вред государству и, простите за откровенность, плевок в лицо тысячам милиционеров, которые изо дня в день честно исполняют свой долг. Кстати говоря, в отношении преследователей Ивана Круга уголовное дело все–таки было возбуждено.

Что толкает человека на измену профессиональной чести и своему доброму имени? Взять того же Виталия Глинко. На жизнь не хватало, рутина заела? Не рановато ли, учитывая скромный трудовой стаж? По свидетельству тех, кто по долгу службы борется с коррупцией, склонность к мздоимству имеют отнюдь не малоимущие. Все сплошь директора и главные специалисты. И зарплата, надо полагать, у столь нерядовых работников гораздо выше средней. Однако доходит до того, что иные предприимчивые должностные лица чуть ли не устанавливают «прейскурант». «Теплое» место, аренда, отмена штрафа, выгодная сделка — все имеет свою цену. Зачастую взятки пускают в ход как орудие теневой конкурентной борьбы.

В то же время взяточники вряд ли могут спать спокойно. По сравнению, к примеру, с 2001 годом сегодня коррупционных инцидентов регистрируется почти в два раза больше. Практически столько же возбуждается уголовных дел: взятка — это тот специфический вид преступления, который в большинстве случаев можно раскрыть, только взяв мздоимца с поличным. Напомним, взяткодатель тоже несет уголовную ответственность, если, конечно, добровольно не рассекретит планы вымогателя.