Старость надо уважать как свое недалекое будущее, ведь каждый, если повезет, станет стариком. Рассуждать о старости можно долго — это тема философская, не имеющая границ, необъятная, как космос. Да и старики–то разные бывают: иные ворчат, другие подличают, третьи — пишут мемуары, радуются солнечным дням и детскому смеху, делясь с молодежью своим бесценным опытом. Старость может быть прекрасной и светлой, а может — злой и унылой. Это уж каждый сам для себя делает выбор.
На светлых стариков мне в профессии везло. Впрочем, своих собеседников я и стариками–то назвать не могу, хотя и было им 80, 90 и даже за 100 лет. Да, физически они были стары. Организм поизносился, время поистрепало оболочку, но душа — она у них пела! И каждый из них, клянусь своей будущей пенсией, был молод гораздо больше, чем многие из нас. В глазах — блеск, в предложениях — восклицательные знаки, в движениях — дыхание нового дня. Они готовы были сорваться с места и продолжать жить на полную катушку, в их увлекательных воспоминаниях не было сожаления — лишь богатый смысл понятой истины, а в желаниях — достучаться до тех, кто непреложное только ищет, блуждая по ухабистым лабиринтам судьбы и сбивая в кровь голые ступни.
Помню встречу с Михаилом Цейтиным — нашим патриархом, заслуженным тренером БССР и СССР по акробатике, добровольцем финского фронта и участником Великой Отечественной войны. В июне ему стукнет 94, а он — свеж, как огурец с грядки, бодр, как утренняя роса, и улыбчив, как Эдуард Хиль в молодости. К тому же невероятно подвижен и фантастически оптимистичен. Он с шести лет выступал под куполом цирка, ходил на лыжах в финский тыл, участвовал в кремлевских физкультурных парадах, горел в сбитом бомбардировщике, был ранен и едва не потерял ногу, но сумел стать легендой белорусской акробатики. До сих пор востребован — работает в университете физической культуры и спорта. И по–прежнему мечтает. Не о бытовом и материальном — это Михаилу Ильичу уж давно неинтересно, хочет, понимаете, вернуть в массы культ здорового тела и физической культуры. И говорит, что знает, как это сделать, есть у него целая программа: «Вы меня извините, но наша молодежь — это же глисты в обмороке, страшно смотреть! Безмышечная масса, а девушки — это не девушки, а повод для развода: лопатки торчат, косолапят... Идет по улице мужчина 30 лет, а у него живот до колен. Ужасно». Может, чрезмерное обобщение? Выясним. Договорились встретиться, пообщаться.
Или Николай Александрович Нельга — феномен! Он родился в Феодосии 8 августа 1909 года при царствовании Николая II. Вы можете себе такое представить? Его бабушка — племянница художника Ивана Айвазовского. Он хорошо помнит Первую мировую войну, в 1918 — 1919 годах пережил эпидемию «испанки» и калейдоскопическую смену власти: на юге России Советы, кайзеровские войска, англо–французские, белогвардейцы Врангеля, буденовцы... Я уж молчу об Отечественной войне и строительстве «светлого будущего», в которых Николай Александрович принимал самое непосредственное участие. В августе ему будет 105 лет. Это не укладывается у меня в голове, но до недавнего времени Нельга еще ходил играть в бильярд и обыгрывал тех, кто моложе его лет на 30! Когда мы встречались, он цитировал мне наизусть Гете: «Нам пить запрещено, а если пить, так пить хорошее вино! И смех и грех — гореть в аду за то, что ты лакал бурду!» Удивительного оптимизма дедушка!
23 марта исполнилось 78 лет Владимиру Никифоровичу Зинченко. Выдающийся тренер, на счету которого 53 подготовленных мастера спорта, 12 мастеров спорта международного класса, 9 действующих национальных рекордов и 8 олимпийцев. Живая история белорусского спринта. Сейчас, конечно, словосочетание 
«белорусский спринт» выглядит как насмешка, как анекдот, но были времена, когда и мы были рысаками. И Владимир Никифорович о них не просто помнит, а знает про это все и даже немножко больше. Потому что сам чемпионов готовил. «Фанатиком я был, фанатиком и остался», — говорит он о себе и мечтает просто быть полезным родной легкой атлетике, делиться опытом и своими богатыми наработками.
Ну а 24 марта, в понедельник, 80–летний юбилей справил Василий Алексеевич Князев. Он давно пенсионер, но при этом сохраняет завидную бодрость и интерес к жизни. За его плечами — война, разруха и становление мирной жизни, он один из основателей брэндовой школы гродненского волейбола, тренер, судья и функционер. Василий Алексеевич и сейчас в деле: возглавляет тренерский совет федерации волейбола, поет в хоре, является главой батальона «Белорусских орлят» — юных участников войны. Немцы убили его семью, и юный Васька пошел мстить: сыном полка дошел до Восточной Пруссии, участвовал в штурме Кенигсберга...
Героические люди!
Советская Белоруссия №57 (24440). Четверг, 27 марта 2014 года.
