В редакции «Знаменки» встретились два командира стройотрядов

Должность: командир педагогического отряда «НЛО», комиссар республиканского штаба студенческих отрядов БРСМ

Образование: Белорусская государственная академия искусств, актерский факультет, 2009 год

Стройотрядовский ОПЫТ: 12 лет (Беларусь)

Девиз командира: то, что нас не убивает, делает нас сильнее.

– Я горячий сторонник стройотрядов. Во-первых, это отличная школа жизни. Никто над тобой не стоит, ты сам несешь ответственность за себя. Прекрасная кузница кадров, через которую прошли тысячи молодых ребят. Многие ректоры вузов были в стройотрядах. 

А шли туда по разным причинам. Кто-то хотел заработать денег, чему-то научиться, увидеть родную землю, узнать обычаи края, людей. Будучи студентами, мы прошли Минщину, Могилевщину походными группами в 500 человек, и это осталось с нами на всю жизнь. 

– Лично я первый раз шел в стройотряд, потому что хотел заработать. 99 процентов идут по этой же причине. А уже на следующий год идут и за дружбой, и за атмосферой, и за романтикой.

– Романтика – это святое. Сколько было любви, слез, расставаний, комсомольских свадеб… Но что еще важно? Молодежь должна уметь работать и пилой, и топором, и рубанком. А сейчас многие не знают, с какой стороны подойти к этим инструментам. Стройотряды делают из парня мужчину, жена за таким не пропадет. И разводов будет меньше, и ссор бытовых. Да и девочки постигают навыки хозяйки: только в стройотрядах можно научиться готовить сотню блюд из картошки. 

– Зарплаты были разные – смотря где трудишься. Казахстан, Коми, Якутия – там, конечно, зарабатывали больше, чем в молдавских сельхозотрядах. Очень многие привозили более 1000 рублей, а доллар в то время стоил 64 копейки. Можно было с ходу купить мотоцикл. А отработал четыре трудовых сезона – и «Волга» твоя, она стоила 4 тысячи рублей. Думаю, сегодня за четыре трудовых семестра машину не купишь?

– Смотря какую машину. Если брать все профили и направления студотрядов, средняя зарплата сейчас 4 миллиона. Понятно, что строители получают больше, но все зависит от того, где работаешь и какие объемы выполняешь. Из Островца в прошлом году парни, отработавшие полтора месяца, привозили по 12–15 миллионов. Достойная зарплата, но, чтобы получить такие деньги, нужно было попотеть. Педагогические отряды – идейные. За зарплатой туда однозначно не идут. Кто-то хочет получить практический опыт общения с детьми, кто-то ценит душевную компанию. В этом году мы приняли парня, который трудился в стройотряде на БелАЭС, но, наблюдая, как мы общаемся между собой, попросился в «НЛО». Деньги не главное. Иногда были вопросы, что детей мало и ставки педагога нет, и тогда ребята говорили: «Мы будем работать на 0,75 или на полставки. Не важно, сколько получим, главное – классный коллектив!»

– Работа в лагере – прекрасная школа для будущего педагога. Каждый день конкурсы, походы, зарницы. Я сам с удовольствием был и воспитателем, и вожатым. 

А насчет денег скажу так: во всех советских стройотрядах были бюро добрых услуг. Мы помогали бабушкам на огороде, дрова наколоть, их внукам – подтянуть математику, физику. Трижды в семестр проводились дни ударного труда, когда заработанные деньги перечислялись на благотворительные дела. Никогда проблем «я не хочу или не могу» не возникало. 

– Сейчас таких бюро, к сожалению, нет, да и комиссарской работе стали уделять внимание только в последнее время. Даже подготовка командиров не везде проходит на достойном уровне. Иногда ребята не понимают, что им делать со своим отрядом, как руководить, распределить обязанности. Если в вузе работу не провели, студотрядовцев толком не познакомили и не сдружили, то этим приходится заниматься прямо на объекте. А командир не может быть нюней, он должен уметь разговаривать с работодателем, защищать интересы бойцов. Чтобы, столкнувшись с проблемой, не звонить маме или проректору университета, а сначала попытаться решить проблему на месте. Если, к примеру, не заплатили деньги, надо сначала самому разобраться – почему?

– Рискованно не заплатить деньги отряду. (Смеется).

– Ситуации разные, и мы всегда стараемся разбираться. Бывало так: приходит отряд, его работой не загружают. Ребята ничего не делают, но они честно пришли на работу, отсидели рабочее время и ушли. В результате получают копейки, а если не был оформлен простой, даже их не получают. Начинаются жалобы. Оказывается, никто к прорабу не обращался. Кто виноват? Вроде и организация права по-своему, и ребята честно приходили. Такого, чтобы просто нагло работодатель обманул, не припомню. Да, задерживали оплату в сельскохозяйственных отрядах, потому что колхозы ждали, пока придут деньги за продукцию. Но рано или поздно расчет получали все.

– Раньше материальная база предприятий была слабая и стройотряды брали с большим удовольствием, потому что тогда предприятию выделяли, условно говоря, кирпич и цемент. Руководитель был заинтересован. Да и студенты класть кирпич, штукатурить обучались в течение года, ходили после занятий на курсы. В стройотряд приезжали, что-то умеючи. Неудивительно, что объекты строили хорошо. 

– Сейчас очень не хватает подготовки на уровне вузов. Хотя в некоторых она прекрасно налажена. Например, Витебский медуниверситет, чтобы подготовить студентов к работе в стройотряде, отправляет их на стажировку в строительный лицей. Днем медики учатся, а учеба у них, сами знаете, непростая, а вечером постигают азы мастерства каменщиков, плиточников, арматурщиков. У проректора вуза большой опыт работы в стройотрядовском движении, и она грамотно выстраивает всю цепочку: там действительно чувствуется стройотряд, все знают, зачем приехали на третий трудовой. А есть учебные заведения, которые просто собрали в кучу людей, чтобы они заработали денег, отправили, а потом работодатели хватаются за голову. И в следующем году не хотят никого брать. Пытаемся достучаться до каждого учебного заведения, секретарей первичек. Как только этот пласт сдвинется, проблем в развитии движения вообще не будет. 

– Что по-настоящему нас сплачивало всегда – гитара, это главный символ стройотрядовцев. Знаю, что в некоторые стройотряды сейчас есть конкурс, так что мой вам совет – берите в первую очередь гитаристов-песенников. 

– Одно время гитары полностью исчезли из студотрядовской жизни, многие говорят – а зачем гитара, если есть гаджеты: вот любую минусовку скачаем и будем петь. Но отряд – это когда после работы все собираются вместе, сочиняют и поют песни, рассказывают байки. А когда отработали и разошлись по комнатам, уставились в телефоны, это не отряд, а бригада уже.

– Вспоминает ветеран стройотрядовского движения Владимир Дзюба:

– Вообще был в стройотряде 7 раз: 2 раза зимой еще от техникума и 5 раз летом от университета. За это время участвовали в создании завода роботов, стадиона «Динамо», строили дороги и тротуары.

Памятен 1979 год, когда мы, отряд в 50 человек, ездили строить Байкало-Амурскую магистраль. Командиром нашего отряда был Владимир Николаевич Карягин. В Якутии, где вечная мерзлота занимает 87% территории, растительность скудная. Выживать как-то надо, так что каждый брал с собой по 4 кг сала. Чтобы провезти, складывали в ящик, где рисовали красный крест и якобы хранили медикаменты. Выдалбливали в вечной мерзлоте ямы глубиной метра полтора, которые заменяли нам холодильник. А климат в Якутии резко континентальный. До сих пор отчетливо помню, как ловили в ледяной воде наше сало, когда внезапно пошел ливень и вымыл его из ямы.

Наталья ДАНИЛЕВИЧ, студентка 1-го курса Института журналистики БГУ

– Я выезжала вместе со стройотрядами с 1992 по 1998 год, – рассказывает командир Республиканского штаба студенческих отрядов ЦК ОО «БРСМ» Надежда Шаховская. – Работали в Ставропольском крае в садоводческом хозяйстве. До сих пор с теплотой вспоминаю те времена... Несмотря на то, что приходилось работать в жару, на солнце. И не просто отбывать это время, а выполнять нормы...

Надежда Александровна рассказывает, что студотрядовцы стали лучшими друзьями, а кое-кто встретил на Ставропольщине свою вторую половинку:

– В то время в стройотрядах образовалось много пар, причем даже среди моих друзей. Например, в поезде однажды познакомились Наталья и Андрей. Сегодня у них уже двое детей. И сын уже тоже принимает участие в деятельности стройотрядов.

Евгения ШИТЬКО, студентка 1-го курса Института журналистики БГУ

Про каждый день работы в детском загородном лагере можно писать отдельную повесть с яркими историями и харизматичными героями. Но так как каждый ребенок – это атомный реактор, а поэтому требует повышенного внимания, сил хватило только на дневник. 

У нас второй отряд. Всего 30 человек. 23 девчонки и 7 ребят. Нас трое вожатых. Старший – Евгений Валерьевич, работает тут уже пятый сезон. Моя напарница – Анна Николаевна. Всю первую половину дня заправляли адское количество кроватей. Потом повязывали синие галстуки. У пионеров – красные.

За каждое нецензурное слово введен штраф – 20 отжиманий для парней и 20 приседаний для девушек. Такими путями некоторые могут сдать олимпийский норматив к концу смены. Кое-кто предпочитает сделать авансом 60 отжиманий (ради филологической индульгенции, надо полагать).

Подключил к ноутбуку 3G-интернет. У каждого было 15 минут отписаться в соц. сетях. Евгений Валерьевич резко против таких дел. Говорит, что организовывать досуг ребятни надо так, чтобы мыслей про интернет не было. Прямо-таки реабилитационный центр от зависимости ВКонтакте.

Из всего отряда на дискотеку не ходят пятеро – три девчонки и два парня. Решили с ними снимать короткометражки. Никогда не думал, что с помощью цифровой мыльницы, простейшего мейкера и неопытной, но полной желания массовки можно снимать «пионерский артхаус».

UPD 21.08: сняли пять роликов за все время.

Провели чемпионат по шахматам. Семилетний пацан из седьмого отряда выиграл у практически одиннадцатиклассника из первого.

Два дня мы с вожатыми писали стихотворную сказку в 4 действия, расписывали роли, думали над рифмой, а эти халтурщики решили, что все читать будет один человек, а они – изображать немой театр.

Среда официально объявлена днем лени. Два умника из первого отряда вытянули покрывало на плац и лежат там целый день. На вопросы не реагируют вообще. 

Уехали все. Вожатые – завтра. Дико непривычная тишина. Никогда не думал, что буду так реагировать на отсутствие звуков.

Андрей ДИЧЕНКО, фото автора