Читатель «СБ» приоткрыл тайну обнаруженной недавно братской могилыО ЧП в Чаусах наша газета уже рассказывала в заметке «Череп и кости» («СБ» за 29 сентября 2006 года). В сентябре во дворе одного из частных домов на окраине хозяйский пес начал рыть яму. Поначалу никто не обратил на это внимания. Оказалось, однако, собака волновалась не зря: из выкопанной лапами траншеи глубиной полметра достала человеческий череп. Хозяин немедленно сообщил о страшной находке в милицию. Сотрудники правоохранительных органов, прибывшие к месту ЧП, убедились, что найденные кости не имеют отношения к возможно совершенному когда–то преступлению — пес случайно нашел массовое захоронение времен Великой Отечественной. Бойцы 52–го отдельного поискового специального батальона Министерства обороны извлекли из земли останки 57 человек. Вот только практически невозможным оказалось определить, кем были погибшие: люди, скорее всего, были погребены обнаженными. По крайней мере, рядом с прахом так и не удалось найти ни пуговицы, ни остатка ремня, ни какой–то иной детали одежды. А вот причину смертей установить было несложно — часть черепов пробита пулями, часть размозжена. Меньше месяца спустя останки были перезахоронены на Быновском военном кладбище, в 20 километрах от Чаусов — как неизвестных солдат...
Недавно эта история получила продолжение: в могилевский корпункт «СБ» позвонил житель Шклова Алексей Рябцев.
— Кажется, я знаю, — сказал Алексей Мартынович, — кто был похоронен в той могиле. Допускаю, что и сам стоял на ее краю, да судьба распорядилась иначе.
Услышав, что возможная разгадка одной из многих тайн войны близка, бросаю все дела и еду в Шклов — на встречу с ветераном. Мы сидим за столом у него в доме, Рябцев неторопливо рассказывает о событиях более чем 60–летней давности. Алексей Мартынович говорит размеренно и неторопливо — на первый взгляд, будто о чем–то обыденном. Но при этом упоминает множество мелких подробностей. И я понимаю: страшные дни накрепко запомнились заслуженному человеку. Впрочем, наверное, по–иному и быть не могло.
...В 1943 году 17–летний Леша Рябцев, уроженец деревни Холмы Чаусского района, ушел в партизаны. Воевал в отряде «За Родину!», чуть позже влившемся в состав 13–го особого партизанского соединения. Но сражаться ему пришлось недолго. После прорыва блокады, в которую попали партизаны в местных лесах, что в Быховском районе, вместе с односельчанами вернулся в окрестности родной деревни — иного выхода не было: партизаны из–за отсутствия боеприпасов о каких–либо военных действиях и мечтать не могли. Оставалось только ждать, когда в район войдут советские войска, — чтобы уйти в армию и начать громить врага на фронте. Прятавшиеся в окрестностях Холмов мужики изредка заходили домой — обогреться да обсушиться. И когда Рябцев в очередной раз пришел к родителям, то попал к немцам. Вместе с несколькими партизанами его доставили в расположенную неподалеку деревню Каменка, где находилось отделение СД.
— Первым делом у меня отобрали почти новые валенки и хороший тулуп, который дал мне на прощание отец, — вспоминает Алексей Мартынович. — А взамен выдали какую–то неказистую одежонку: старые бурки и потрепанную куртку.
В этом месте рассказа Алексей Мартынович прервался и стал рисовать план дома, в котором довелось провести далеко не лучшие дни. По словам Рябцева, одноэтажная постройка была поделена на две половины. В одной — за металлической сеткой сидели пленные партизаны и красноармейцы, в другой — находилась комната для допросов. Лешу не единожды таскали к следователю-полицаю — требовали дать хоть какую–нибудь информацию о партизанах. Но парень держался твердо. Лишь сознание от побоев терял...
Из гестапо Рябцев попал в концлагерь. Других пленных после допросов живыми уже никто не видел.
— Помню, — продолжает рассказ Алексей Мартынович, — меня погнали на кухню за едой. И около ворот я увидел телегу, на которой вповалку лежали убитые. Все они были без одежды — лишь прикрыты рваной дерюгой. Это уже позже кто–то сказал, что расстрелянных пленных немцы в Каменке не хоронили — отвозили к Чаусам. А в тот момент меня как током стукнуло: сообразил, что, скорее всего, ношу обувь и куртку кого–то из убитых.
О делах давно минувших дней Алексей Рябцев решил не просто рассказать читателям «СБ». Еще, быть может, помочь хоть кому–нибудь найти могилы своих близких, пропавших без вести во время Великой Отечественной. Имена многих людей, с которыми находился в нацистских застенках, Алексей Мартынович не помнит. Но вот одно врезалось ему в память. Однажды с допроса не вернулся человек по фамилии Хреновский. Как знать, может, и он похоронен на Быновском военном кладбище...
Фото автора.
