Олег Козовой: наши тренеры привыкли в основном оправдываться, а не принимать решения

В последние годы биатлон в Беларуси популярен. Его показывают. О нем рассказывают. За ним следят и переживают. Но так было не всегда. За более чем 50 лет, отданных этому виду спорта, Олег Козовой прошел длинный путь от диковинных лыж, боевых патронов и фарфоровых тарелочек. Был спортсменом, тренером, судьей и функционером федерации. А потому рассказывать может долго и интересно. Благо с недавних пор Олег Васильевич на пенсии, и время для небольшой экскурсии к истокам белорусского биатлона у него нашлось.

— В биатлон я попал случайно. В 1964 году, когда еще жил в Витебске, в спортивную школу позвонили из Минска: проводится первенство центрального совета “Динамо” и нужны два биатлониста. Мы с другом на лыжах бегали, в тире стреляли неплохо. Спрашивают: попробуете? А нам-то что, поехали. Так в 17 лет и познакомился с биатлоном. В Минск приехали, помню, 2 января. С боевым оружием, как положено. А бежать-то с “мелкашкой” нужно... Николай Матасов, который нас встречал, помню, очень удивился: “Вы куда такие приехали-то, как на фронт?”

— Матасов в белорусском биатлоне тех лет — личность фундаментальная.

— Глыба! Первопроходец белорусского биатлона. Первый заслуженный тренер. Получил звание в 1961 году. Кстати, до биатлона он ведь тренером по стрельбе был, а переучивался уже самостоятельно. В общем, дали нам в конечном счете две винтовки: ТОЗ-8 и ТОЗ-12, мы как-то прикрутили к ним заплечные ремни и поехали в Москву на соревнования. Беларусь тогда во второй группе выступала: считалось, что у нас малоснежная республика, хотя мы тренировались с октября по конец марта. В командный зачет шли результаты и лыжников, и биатлонистов. Причем ребята к моменту нашего приезда уже пару дней выступали и в общем зачете располагались где-то на втором-третьем месте. Судьба зависела как раз от результатов в биатлоне. В итоге мой товарищ Олег Олаленко финишировал вторым, а я — четвертым. Так и закрепился в биатлоне. Хотя продолжал тренироваться в основном на лыжной трассе. Стрелять-то негде было, кроме тира. Но при этом в 1966 году попал на Спартакиаду народов СССР в Свердловске, оказался четвертым в своей возрастной группе, пригласили в сборную СССР.

— Биатлон в то время был профессиональным?

— Профессионального спорта в СССР, как считается, не было. Тем более у молодежи. Учеба — тренировки: вот и весь график. Но при этом тренировались минимум восемь часов в день. Плюс холостая работа с оружием... Лыжи давали — и то хорошо. Правда, мне первые лыжи отец купил. “Телеханы”! А когда поставили на них железные крепления “Ротефелла”, это вообще была почти мечта. Кому из спортсменов сейчас такие лыжи показать — в обморок, наверное, упадут. Перед спартакиадой наш Дед — так в команде звали Матасова — нашел мне где-то “Эстонию”, потом даже “Ярвинен” дал! Одно только название мотивировало на свершения, не говоря уже о качестве. Тогда ценности совсем другие были.

— Николай Матасов, судя по прозвищу, был в команде непререкаемым авторитетом.

— Человек всю войну прошел, вернулся — никого из родственников не осталось. Так и осел в Минске. Специального образования у него, кстати, не было. Работал исключительно по интуиции. При этом был очень жестким и требовательным человеком. Причем все эти качества оставались неизменными на протяжении всей жизни.

— Никаких “Раубичей” в то время еще не было. Где бегали?

— Сначала тренировались в Воловщине, в Заславле, где сейчас стрельбище МВД. Потом перебрались в Логойск. Сами сделали там себе трассу и даже два стрельбища. Таскали мишени, устанавливали их с утра, потом после тренировки все разбирали и уносили. Трассу, кстати, тоже сами протаптывали: выходили перед тренировкой и прокладывали лыжню.


— Когда биатлон начал меняться?

— Где-то после 1970 года. Тогда и оружие полностью изменили, и правила. Раньше биатлон ведь какой был. Одна дистанция 20 километров и четыре рубежа. Первый — лежа на 250 метров, второй — 200, третий — 150 и четвертый рубеж — стоя на 100 метров. Норма мастера спорта — полтора часа в гоночном режиме и минимум 16 попаданий. А сегодня даже начальные группы 20 километров за час бегут. Правда, инвентарь другой и бегут не “классикой”.

— Уход Матасова стал серьезной потерей для белорусского биатлона?

1971 год. Судья — О. Козовой.

— Безусловно, но к тому времени из команды, в которой я тренировался, уже выросло целое поколение молодых тренеров. Владимир Карчевский, Евгений Селюнин, Геннадий Воронов. Потом присоединились Анатолий Перепечкин и Анатолий Мануйлов... Спорт начал развиваться, выросли популярность и конкуренция. На чемпионате республики даже от Брестской области команда бежала, хотя сейчас биатлона там и близко нет.

— Вы принимали участие в подготовке первого чемпионата мира в “Раубичах”?

— В подготовке — нет, но с тем турниром связан самый неоднозначный момент в моей судейской карьере. В эстафетной гонке среди юниоров меня поставили работать на стрельбище на десятом щите. Как раз на том, где стреляла сборная СССР. И уже на первом рубеже чешский спортсмен на девятом щите начинает стрелять по соседним мишеням...

— Выходит, подобные истории — это не фишка Даши Домрачевой?

— А как же: они всегда были. Чех стреляет — мишень разбивается на моем щите. Тогда по стеклянным тарелкам стреляли. Потом — вторая. Советского биатлониста еще даже на стрельбище нет, и Анатолий Мануйлов, отвечавший за чеха, только на третьем выстреле вмешался в ситуацию. Трибуны начали волноваться. А тут и наш парень прибегает. Я ему говорю: стреляешь три раза в свой щит и два — в запасной. Он все попадает, а сборная СССР выигрывает эстафету.

— В тех условиях принять такое решение было, полагаю, непросто.

— Да, сложная была ситуация. Впервые чемпионат мира в СССР — и сразу скандал! Наши руководители заволновались: “Ты что творишь?!” Ко мне даже в то время занимавший должность президента Международной федерации биатлона и современного пятиборья генерал Свен Тоффельд подошел: “Что да как?” Я объяснил, он руку пожал: “Молодец”.

— Дефицит кадров в нашем биатлоне ощущается?

— Система у нас выстроена, есть связь с училищами олимпийского резерва, но проблема в том, что система эта нуждается в кардинальных переменах. Например, считается, что на начальных этапах подготовки спортсмен должен делать по 1500 выстрелов в год. Каждый из набранных тренерами в каждой из четырех групп по 20 человек. При этом себестоимость одного выстрела из мелкокалиберной винтовки порядка 5 тысяч рублей. Умножить несложно, как несложно и понять, что таких денег на детский спорт никто не выделит. Не говоря уже о том, что у нас попросту нет такого количества патронов.

— Анатолий Тетерук рассказывал, что в его новогрудскую школу присылали списанные патроны.

— Я в то время, кстати, еще работал в федерации, и мы действительно получали от Министерства обороны патроны, которые на складах лежали с 1978 года. Но это был хоть какой-то выход. Те боеприпасы выделялись бесплатно, а иначе ведь детям вообще было бы нечем стрелять. Вопреки сложившемуся мнению биатлон довольно затратный вид спорта. Винтовка “Аншуц”, например, стоит минимум 2 тысячи долларов. Ижевские чуть дешевле — около полутора тысяч. 20 винтовок на группу — это уже под 40 тысяч долларов.

— Как же выживает биатлон?

— Например, за счет стрелков. У них много старого оружия: тех самых ТОЗ-8, ТОЗ-10, с которыми еще я бегал. В пулевой стрельбе оно уже непригодно — точность не та. А биатлонисты чуть переделывают и стреляют. Потом уже, когда спортсмены немного проявят себя, им дают 2—3 хорошие винтовки, чтобы привыкали.

— Часто приходится слышать, что без заграничной помощи белорусский биатлон в нынешних условиях нежизнеспособен.

— У меня другое мнение. Нет снега? Но заработавшая в Новополоцке экспериментальная установка доказала, что трассу в Беларуси можно сделать уже в октябре. Да, это затраты. Снег ведь мало сделать, его нужно развезти по трассе, укатать... Наверное, пригласить легионеров — экономически более выгодное решение. Но мы ведь говорим о развитии вида спорта!

— Рискнете предположить, что ждет сборную Беларуси в следующем сезоне?

— Точно знаю: будет сложно. Будет ли в составе Надежда Писарева? Когда вернется Дарья Домрачева? А молодежь... Есть, конечно, Даша Блашко и поколение ее сверстниц, о которых в последнее время очень часто говорят. Но есть ведь и целый ряд нюансов, которые мешают этим спортсменкам выйти на новый уровень. Так что я не рассчитывал бы, что в обозримом будущем они всерьез подтянутся к лидерам. Нужно работать, другого выхода нет.