Неожиданно щедрым оказалось это лето для археологов. Сезамы с сокровищами сами раскрывались перед учеными — под землей и под водой. В Полоцке нашли остатки школы, в которой учился Франциск Скорина. В «черном замке Гольшанском» наткнулись на следы нашествия гуннов. В Шклове благодаря геофизикам вычислили въезд в город, находившийся изначально на месте деревни Рыжковичи. Ну а главной сенсацией стало обнаружение в водах Дриссы языческого идола.
То ли идол, то ли нет
Первые сообщения об идоле, поднятом в минувшую субботу дайверами со дна реки Дриссы в Россонском районе, пестрели неправдоподобными версиями. Якобы это скульптура бога Велеса, в народной мифологии известного еще просто как черт. Ольга Левко, заведующая центром истории доиндустриального общества Института истории НАН, инициировала перевоз раритета в Минск и в интервью «СБ» впервые сообщила самую точную информацию о находке:
— Когда идола вытащили на поверхность, мне позвонил археолог Денис Дук, коллега из Полоцкого госуниверситета, и 
спросил, что делать со статуей. Я послала за ней людей, чтобы привезли в Академию наук — для музея Института истории. Теперь реликвия здесь, но пока стоит не распакованная, обмотанная целлофаном. Думаю, что делать дальше. Но хочу попросить журналистов не спекулировать на находке. Нужно еще проверить, настоящий ли это идол, не подделка ли. Признаюсь, доля опасения и у меня, и у моих коллег есть. Развеять сомнения поможет дендрохронологический анализ — покажет, сколько дубу лет, какое время колода пролежала в воде. Я уже договорилась об экспертизе со специалистом высочайшего класса — Максимом Ермохиным из Института экспериментальной ботаники НАН.
Пока же Ольга Николаевна не спешит делать выводы: «Если идол подлинный, то тогда мы сможем гордиться уникальной деревянной скульптурой языческого божества, аналогов которой почти нет в Европе. Сейчас же можно только предположить, что она могла быть создана до 988 года — официальной даты принятия христианства на Руси и в Белоруссии».
Страсти–мордасти
В V веке Белоруссия была этакой сплошной Беловежской пущей — ни проехать ни пройти. Что тут говорить, если даже французы в 1812 году и немцы в 1941–м жаловались на то, как трудно продвигаться в глубь страны по дремучим лесам. Тем более удивительно звучат выводы археолога Павла Кенько, младшего научного сотрудника Института истории НАН, пятый год подряд раскапывающего городище древних Гольшан. Он ушел лопатой в землю до слоев материальной культуры, оставленной современниками Христа. «Удревнил» Гольшаны более чем на тысячу лет!
Но следы произошедшего в V столетии до сих пор не дают исследователю покоя. В земле Кенько обнаружил наконечники стрел гуннов — народа, кочевавшего от Монголии до Венгрии, прославившегося предводителем Аттилой. В Гольшанах они оставили кровавый след — сожгли поселение. Однако непонятно, как забрели в такие дебри. Дорог сюда в ту пору проложено не было. А по рекам гунны не путешествовали. На раскопки Гольшан приезжали ученые из Литвы. Они еще больше запутали историю. Оказывается, на территории соседней страны тоже находят гуннские наконечники. Вот и гадай, что к чему...
А Гольшанам частенько не везло. Кенько и его коллеге, магистру исторических наук Евгению Власовцу, попались страшные находки и в слоях X — XII веков: замок, принадлежавший тогда, по–видимому, одному из литовских князей, вновь горел. Найдены человеческие останки: отсеченные кости пальцев, ног. Но вместе с тем повезло обнаружить фрагменты убранства вероятного владельца этого места — бляшки от пояса, куски доспехов. Но главное — здесь раскопаны каменные фундаменты башни XII столетия. Это довольно необычное открытие, так как в те времена строили в основном из дерева.
По усам текло
Для общего представления о Паричах достаточно сказать, что это селение в Светлогорском районе некогда принадлежало роду Пущиных, из которого происходит Иван Пущин — друг и одноклассник Пушкина по Царскосельскому лицею. Однако о более глубоком прошлом Паричей до недавнего времени можно было судить лишь по хозяйственным инвентарям времен Речи Посполитой.
Историк Сергей Рассадин поставил целью углубиться в недра здешней земли и найти артефакты времен Пущиных, а может быть, и более ранние. Удача улыбнулась ученому. Докопался аж до керамики третьей четверти I тысячелетия. Еще одно поселение существенно постарело.
Местечком же Паричи стали в XVI веке. Рассадин обнаружил посуду того времени: штоф, «кiлiшкi» (стопки) зеленого и голубого стекла. Вывод: «Сюда издревле завозили дорогие напитки со всего мира. В слоях XIX столетия обнаружена фаянсовая посуда польского производства, а также осколки винных бутылок, в частности, из–под известного итальянского напитка мараскин. Значит, народ не бедствовал». В общем, Паричи были не какой–то там провинцией, а вполне самодостаточным городом.
Немаловажно, что раскопки инициировала местная власть — председатель Паричского поселкового Совета Галина Шкредюк и председатель Светлогорского райисполкома Сергей Максименко. Тоже знак, но уже нашего времени.
Музей под открытым небом
Ольга Левко тем временем продолжает раскопки Шклова. Но не современного города. Исследования она ведет на территории деревни Рыжковичи — там изначально располагался город Шклов. Ученые предлагают на месте раскопок открыть археологический музей под открытым небом.
За несколько лет здесь обнаружены фундаменты нескольких массивных зданий, которые вряд ли есть смысл восстанавливать целиком, но туристам было бы интересно осмотреть подвалы.
— Этим летом я буквально нащупала в земле следы ратуши XVII века. А с помощью геофизиков обнаружила и въезд в старый Шклов — браму того же столетия, — сообщает последние новости профессор Левко.
В Институте истории сейчас разрабатывают проекты археологических комплексов под открытым небом на месте других «затерянных» городов. Возможно, воссоздадут такой «город–феникс» в нынешней деревне Городище на реке Менке под Минском. Да и собственно в Минске, напомню, в этом году окончательно доработали концепцию регенерации Замчища между проспектом Победителей и Троицким предместьем. Все это даст возможность показать широкой публике древние слои нашей истории вживую, а не только на картинках в научных изданиях, которые никто, кроме специалистов, пожалуй, не читает.
