Контракты на поставку нефти наконец-то заключены, но ценовые подробности пока не известны
Ох, как раздражают на рынке некоторые торговцы-предприниматели: подбоченившись, стоят с величием римских статуй в своих хибарах-киосках, высокомерно поглядывая на покупателей, как на провинившихся должников. Менталитет «благодетелей» сохранился у реализаторов со времен советского дефицита. Впрочем, и сегодня вещевым рынкам до западноевропейского разнообразия далеко. Вот и необоснованно выпендриваются «наследники челноков», выдавая прозаический ширпотреб за эксклюзив. Мелкий торговец, владелец небольшой фабрики, верхушка менеджмента крупных сырьевых корпораций подчас ведут себя с одинаковой заносчивостью: не продают свой товар, а делают одолжение. При этом беззастенчиво стараясь выжать из покупателя деньги «до последней капли». И проблема поставок нефти в Беларусь не политическая, не экономическая, а сугубо моральная: соседские нефтяные компании хотят и углеводороды поставлять в Беларусь с ориентацией на мировые котировки, и прибыль от нефтепереработки забирать. Руководство же соседней державы с достойным постоянством держит нейтралитет в сырьевом вопросе, ссылаясь на свободу волеизъявления участников нефтяного рынка и отрицая свои властные полномочия в этом вопросе. И каждый год переговоры о поставке углеводородов в Беларусь напоминают затяжной прыжок: тянутся до крайности. Наконец-то договоренность достигнута. Правда, формулу ценообразования нефти для республики пока не разглашают. Неофициальную информацию, появившуюся в российских СМИ, в концерне «Белнефтехим» не подтверждают, но и не опровергают.
«В целом условия поставок лучше, чем в 2010 году, — отметила пресс-секретарь концерна «Белнефтехим» Марина Костюченко. – Контракты заключены на взаимоприемлемых условиях. В ходе переговоров обе стороны пошли на уступки. Конечная цена оказалась ниже той, которую изначально предлагали российские нефтяные компании. Также они настаивали на том, что 50 % переработки будет приходиться на давальческую нефть, но белорусской стороне удалось отстоять позицию, что сырье для всей переработки будет закупаться отечественными предприятиями и они сами будут распоряжаться выработанными нефтепродуктами».
История белорусско-российских нефтяных отношений напоминает притчу о собаке на сене, которая траву переварить не может, но не допускает к ней буренок. Поведение животного можно объяснить инстинктами и чувством долга: охранять «все и вся». Российских же нефтяников, судя по всему, попросту душит жадность. После введения руководством РФ вывозной таможенной пошлины на черные углеводороды для Беларуси российские добывающие компании грустили о некогда прибыльном рынке сбыта. Стоило вопросу разрешиться на политическом уровне, владельцы буровых вышек и магистральных трубопроводов подняли голову и придумали «добавку» в $ 45 к базовой цене тонны при поставках в нашу республику. С какой луны эту формулу списали?!
Систему исчисления справедливо разложила на слагаемые газета «Коммерсантъ» накануне последнего раунда переговоров. Высокая глубина переработки нефти и большой выход светлых продуктов позволяет белорусским НПЗ на тонне сырья получать прибыль $ 90 даже при существующих вывозных таможенных пошлинах на нефтепродукты. «По-братски» поделить доход от переработки и желали соседние нефтяные магнаты. А для удобства расчетов свою долю они предполагали «зашить» в контрактную стоимость нефти. Правда, потенциальные поставщики сырья на наши НПЗ по-джентльменски предлагали и альтернативный вариант: полностью перевести белорусские предприятия на работу с давальческой нефтью.
В первом случае добывающие компании ни с того ни с сего хотели «оттяпать» половину прибыли. При этом россияне не несли никаких расходов по модернизации белорусских заводов, не участвовали бы в других издержках. Во втором варианте де-факто предлагалось взять отечественные эффективные мощности, которых в России практически нет, в аренду на самых скромных финансовых условиях. Складывается впечатление, что от ратификации договоров о едином экономическом пространстве у российских сырьевиков настолько закружилась голова, что они перестали понимать, что вышки есть не только в Сибири. На выдвигаемых ими условиях добрая половина производителей сырой нефти из арабских стран захочет дружить с Беларусью.
Стремление варварски «ободрать» партнеров традиционно прикрывается информационным фоном о помощи «соседям». Политики с чисто экономической безграмотностью подсчитали: с отменой пошлин они субсидируют республику на целых $ 4 млрд. с небольшим хвостиком. Действительно, российский бюджет недополучает эти деньги от беспошлинной нефти. Но финансовый баланс становится объективным, когда считают не только кредит, но и дебет. Выгода от поставки беспошлинной нефти у России тоже имеется, и немалая.
Итак, 20—21 млн. тонн сырья, необходимых для загрузки отечественных НПЗ, составляют около 5 % российской нефтедобычи и приблизительно 10 % ее экспорта. В денежном выражении это около $ 6—7 млрд., которые зарабатывают российские добывающие компании. Проверено практикой: оптимальный финансовый результат у отечественных НПЗ получается при переработке 50 % давальческой нефти. Основные ее поставщики – российские компании, которые на экспорте полученных из своего сырья нефтепродуктов с каждой тонны получают доход в уже упоминавшихся $ 90 за минусом оплаты услуг по процессингу. Итого на давальческих схемах россияне также могут заработать $ 500—600 млн. Плюс, согласно последним договоренностям, все экспортные пошлины от нефтепродуктов поступают в российский бюджет. При оптимальном снабжении сырьем Беларусь может поставить за рубеж около 15 млн. тонн, что дает, как минимум, $ 2,5 млрд. московской казне. Получается, от сотрудничества с Беларусью РФ получает приток около $ 10 млрд. Откуда берутся основания для разговоров о субсидировании? По примитивной логике: если бы эти 20 млн. тонн сырой нефти Россия загнала на Запад, то получила бы $ 13—14 млрд. Арифметика справедливая, если не брать во внимание сослагательное наклонение.
Смогли бы ли российские поставщики найти дополнительные рынки для компенсации потери белорусских поставок – вопрос не однозначный. Дефицита углеводородов на мировом рынке особенно не наблюдается, иначе цены бы на сырье не падали. И белорусско-российские контракты убыточны слишком гипотетически. А с точки зрения маржинальных издержек — очень даже выгодны. Когда авиаперевозчик продает билеты в день вылета за $ 100, а не за $ 200, то он не теряет сотню, а зарабатывает. Все расходы заложены в себестоимость «нормальных» билетов. Если в последний момент не сделать скидки, то, скорее всего, останутся просто пустые кресла. «Сокращение» поставок в Беларусь грозит российским добытчикам некоторым количеством «остановленных» вышек.
Прослеживается в неуступчивой политике восточных партнеров в нефтяном вопросе и стратегическая цель: переориентировать поставки продукции белорусских НПЗ с Западной Европы, Прибалтики и Украины на рынок РФ. В 2008 году эксперты били тревогу: в России дефицит нефтеперерабатывающих мощностей, а предприятия, выпускающие качественные бензин и солярку, можно пересчитать по пальцам. Амбициозные же планы перехода на «Евро-3» и «Евро-4» автотранспорта требуют и соответствующего топлива. Проблему временно решил кризис, но спрос на топливо начинает восстанавливаться. А российские НПЗ лучше не стали. В середине 2000-х вынашивался проект строительства мощного завода на Дальнем Востоке – до 20 млн. тонн. Инвестиции – $ 6—7 млрд. Проект был реальным несколько лет назад, когда страна пухла от нефтевалюты и ее было необходимо пристраивать. Нынче российский бюджет в дефиците, лишних финансов нет, а частные инвесторы и в лучшие времена от подобных вложений воротили носы.
Выгоды от умерших надежд, судя по всему, нынче хотят компенсировать за счет белорусских мощностей. Нехватка топлива на внутреннем рынке уже ощущается: прошлый год прошел под знаком борьбы Федеральной антимонопольной службы России с подорожанием бензина. «Заглушить» наметившуюся тенденцию так и не удалось. Для выравнивания спроса и предложения экспортных 20 млн. т белорусских нефтепродуктов вполне хватит для решения проблемы на несколько ближайших лет.
И надбавка в $ 45 к цене сырой нефти для Беларуси может играть решающую роль. Корректируя ситуацию вывозными пошлинами, Россия по своему усмотрению может элементарно регулировать доходность поставок нефтепродуктов за рубеж. И запросто делать их невыгодными по сравнению с собственными АЗС. С более высокой «входной» ценой на сырье у белорусских НПЗ сужается коридор для маневра, даже по сравнению с российскими коллегами. Не стоит забывать и о лоббировании кремлевскими финансистами вопроса о доведении экспортных пошлин на бензин и солярку до 80—90 % от нефтяной. Поставки за рубеж тогда уходят в минус однозначно. Поэтому последние события больше похожи не на переговоры о цене нефти и условиях ее поставки, а на переориентирование россиянами белорусской топливной отрасли под сугубо свои потребности. Во время кризиса надеялись купить эти активы подешевле – не получилось. В ход пошли более утонченные многоходовки. О преимуществах взаимовыгодного долгосрочного сотрудничества эти нефтяные компании думают далеко не всегда…
