Все мы родом из деревни

Как–то в самом начале лета в автобусе на столичном проспекте стал свидетелем ссоры двух женщин с респектабельным мужчиной. Жара, раздражение, толчея... Мужчину женщины–горожанки обозвали деревенщиной и колхозником и, довольные своим остроумием, покинули салон «сотки»...

Все мы родом из деревни. Можно с этим спорить, отрицать, бить себя в грудь и называть истинным горожанином, диалектные словечки из речи искоренять, но напрасно. Если хорошо посмотреть, изучить вопрос беспристрастно, поднять документы, копнуть глубже, то даже те, кто себя коренным жителем проспекта или бульвара называет, на поверку окажутся крестьянскими правнуками, чьи предки землю пахали, коров пасли. Кто–то в третьем поколении, кто–то в пятом или десятом. Но обязательно крестьянские корни обнаружатся.

В городе можешь прожить в доме, даже на одной лестничной площадке, с соседом очень долго, не один десяток лет. Будешь привычно каждый день здороваться, о погоде говорить... А фамилию его и отчество узнаешь только тогда, когда участковый о соседях спросит или почтальон в твой ящик по ошибке жировку бросит. Увидишь номер чужой квартиры и задумаешься: и как это так получилось? В деревне, даже современной, телевизорами, телефонами, интернетом и спутниковыми антеннами вооруженной, подобное невозможно. Здесь все друг друга знают. Попроси, а лучше выбери удобный момент и задай свой вопрос — тебе охотно о каждом доме целый роман расскажут. Даже вспомнят, загибая пальцы, всех, кто не только там, но и в соседних хатах еще до войны жил. Перечислят всех детей, проведут сравнительный анализ со своими и точно назовут год рождения каждого ребенка, имена, клички, прозвища уличные. Вывалят на голову благодарного слушателя такое количество любопытных бытовых подробностей, как смешных, так и трагичных, что даже и запомнить их все не сможешь. Начнешь переспрашивать — тебе с удовольствием станут уточнять... Здесь знают не только своих предков — дедов–прадедов, но и соседских. Знают, чем они были знамениты, как в хорошем смысле, так и в плохом, как работали. Расскажут, кто и от какой болезни помер. Слушаешь, и голова идет кругом от однофамильцев, но совсем не родственников. Хотя имена и даже отчества героев деревенского эпоса порой совпадают.

В деревне что–то скрыть от соседей не получится, как ни старайся. Ни плохое, ни хорошее, ни бедность, ни богатство не спрячешь. Все на виду. Рождаются, женятся, выходят замуж, детей рожают, внуков растят, в гости ходят и сами принимают, болеют, ссорятся, враждуют, строятся, умирают — на виду.

Вот дом стоит, голубой и желтой краской покрашенный, под шиферной крышей, на вельвет похожей, стеклопакеты вместо привычных рам. Сейчас в нем женщина живет, цветы вокруг яркие, парник, а раньше... А раньше и крыша была другой, да и дом не так выглядел. Одно время, лет пятьдесят назад, жила в нем большая семья. Муж с женой да шестеро детей. Когда последний, седьмой, родился, мать умерла. Простыла в районном роддоме. Муж недолго убивался, жену свою оплакивая. Детей малых распихал по интернатам и женился на другой, уехал из деревни. Оставил дом. Дети выросли, у каждого своя жизнь получилась. У кого–то удачная и спокойная, а у кого–то — печальная... Но вот что интересно. Тот мужчина, что детей оставил и на другой женился, когда умирал, попросил, чтобы его на местном кладбище рядом с первой женой похоронили. Оказалось, любил он свою Дашу. Уважили: как попросил, так и сделали...

Знаете, чем еще отличаются сельчане от городских? Верят они не телевизору, а соседям. На остановку приходят как минимум за четверть часа до прибытия автобуса. Чтобы постоять, за жизнь поговорить и не опоздать. У настоящего деревенского жителя всегда подготовлены деньги, чтобы расплатиться за проезд без сдачи. Часто они здороваются и с водителем, и с пассажирами. Слышать такие пожелания и отвечать на них всегда приятно.

И вот что еще. Многие настоящие интеллигенты, гордость нации, просят, чтобы их хоронили не в городе, а на тихих деревенских погостах. Там, где все друг друга знают. Там, где не нужны фотографии на могильных плитах и надписи с перечислениями званий. Вместе когда–то жили, вместе и лежат на пригорке, каждый со своими, словно и там продолжают привычную жизнь. И нет разницы под старыми соснами, академик ты, профессор, сельский учитель или обычный землепашец...