Количество олимпийских медалей, которые должны вернуть белорусские спортсмены, выросло до четырех. Накануне к уже ставшим жертвами перепроверки допинг–проб, взятых на Играх в Пекине и Лондоне, Анастасии Новиковой, Андрею Рыбакову и Марине Шкерманковой добавилась еще и Ирина Кулеша. Штангистке придется вернуть свою бронзовую медаль, завоеванную в Лондоне. В кулуарах поговаривают, что и эта дисквалификация — не последняя. Все это обескураживает: медальная копилка Лондона теперь лишь на одну награду превосходит белорусский зачет по итогам самой неудачной Олимпиады — в Рио. Однако нынешние дисквалификации (помимо белорусов, бан задним числом получили еще 11 спортсменов) — лишь верхушка айсберга и отголосок той войны, которая идет вокруг спортивных арен и стадионов. Накануне о ней говорили в Минске, где ведущие антидопинговые специалисты Европы собрались на международный семинар.
Глава Национального антидопингового агентства Денис Мужжухин заверил собравшихся, что проблема белорусской тяжелой атлетики (девять проколов за последние восемь лет) не носит системного характера. В нынешнем сезоне попался лишь один белорусский спортсмен, и решить проблему можно простым увеличением количества тестов.
Доклады иностранных гостей заставили задуматься о том, что мировой фронт противодействия допингу сегодня мало напоминает неприступную линию. Об этом в своем выступлении говорил и научный консультант Национальной антидопинговой организации Дании Джейкоб Меркеберг, входивший в состав независимой наблюдательной комиссии на недавней Олимпиаде в Рио–де–Жанейро. Датчанин вспоминал, что спортсменов в Бразилии порой оказывалось сложно найти в Олимпийской деревне, чтобы вызвать на допинг–контроль. Говорил, что временами пробы брались даже не у тех атлетов. Сетовал на урезание бюджета и констатировал, что 33 процента стран попросту проигнорировали предложение ВАДА провести предолимпийский допинг–контроль, а еще 14 процентов прислали только часть анализов. Вопрос о том, почему треть сборных отказались участвовать в антидопинговой программе и как ушедшие в тень атлеты выступили в Рио, завис в воздухе. «Это очень хороший вопрос, но пока у нас нет на него ответа. Нам еще предстоит провести такой анализ», — заявил Меркеберг, заверив тем не менее, что проблемы с отбором допинг–проб в Рио вряд ли повлияли на результаты состязаний.
 |  |  |  |
|
Денис Мужжухин.
|
Мариам
Гафар–Заде. |
Джейкоб
Меркеберг. |
Ларс
Мортифер. |
Фото Александра СТАДУБА.
Денис Мужжухин уточняет:
— Судя по тому что я слышу на разного рода семинарах и конференциях ВАДА, если в докладе Ричарда Макларена будут представлены неопровержимые доказательства существования допинговой системы в России, меры будут приняты самые жесткие. Возникает даже ощущение, что последние решения — отказ принимать от России взнос в 300 тысяч долларов и утверждение наказаний для несоответствующих антидопинговым критериям стран — специально готовят почву для будущих санкций.
Беларуси, впрочем, по убеждению Мужжухина, российские проблемы напрямую коснуться не должны. Подобного же мнения придерживается и директор по юридическим вопросам Национальной антидопинговой организации Германии Ларс Мортифер, отмечающий: в Беларуси много делается для борьбы с допингом.
— Очень важно, как та или иная страна относится к борьбе против допинга и готова ли включаться в общее движение. Я, например, уже был в Беларуси и вижу, что высказанные тогда замечания сегодня пытаются устранять. К тому же у вас есть хороший опыт организации контроля при проведении крупных соревнований, а организация подобных семинаров — еще один важный шаг к чистому спорту. И видя такую открытость для сотрудничества, мы готовы помочь Беларуси на этом пути.
komashko@sb.by
Советская Белоруссия № 225 (25107). Среда, 23 ноября 2016
