Вы когда–нибудь видели автомобиль, у которого лицо, как у «Мерседеса», а зад (пардон), как у БМВ? Никогда? И считаете, что такое чудо без перьев, но на колесах существовать не может? А вот и ошибаетесь! Такие чудеса колесят по китайским дорогам. Помните, в прошлом письме я рассказывала о феномене шаньчжай? Скопированным может оказаться что угодно и даже кто угодно.
На автомобильной выставке в Шанхае одна машина никого не оставила равнодушным. Чувства, правда, вызвала разные: автомобилисты радовались перспективной покупке, автопроизводители хватались за голову, сердились и даже ругались разными (нет, не разными, а всеми, которые имеются в лексиконе) неприличными словами. Понять можно и тех и других: китайская компания Geely выставила шаньчжай–версию «Роллс–Ройса». Вид анфас — практически один в один, а цена существенно ниже. Ну и что, что внутри не так круто? Для простого китайского миллионера в первом поколении (а здесь в основном такие) внешняя форма важнее внутреннего содержания. И безопасности тоже. Это на внешних рынках кричат о том, что китайские автомобили — консервные банки на колесах: стукни и раздавишь. На рынке внутреннем (который, кстати, уже первый в мире, в этом году планируется продать более 10 млн. новых авто) это не так существенно. Почему — не знаю. Может быть, потому, что китайцы — фаталисты в гораздо большей степени, чем мы? Ежегодно на дорогах Поднебесной гибнет более 100 тыс. человек, но большинство, заметьте, отнюдь не из–за «консервных» поверхностей своего автомобиля.
Ах, да, я же про шаньчжай... Широкая общественная дискуссия продолжается. Противники утверждают, что это грубо нарушает авторские права, свидетельствует об отсутствии креативности, а значит, наносит ущерб репутации не только конкретного продукта, но и всей китайской нации в целом. Репутации, как известно, зарабатываются трудно, а теряются в одно мгновение. В китайском случае, утверждают противники, вернуть репутацию товаров с маркой made in China при жизни этого поколения уже практически невозможно.
Сторонники же говорят, что шаньчжай и есть проявление креативности и даже инноваций. Мол, кто еще, кроме китайского гения, мог додуматься скопировать «Роллс–Ройс», iPhone и прочее, прочее, прочее? Да не просто скопировать, а творчески переработать: там форму фары подкорректировать, здесь — клавиши улучшить? То–то же.
Или вот другое выдающееся китайское ноу–хау: использование в концертах и рекламе людей, до боли похожих на звезд (через боль некоторые из них действительно проходят, когда делают пластические операции, чтобы усилить природное сходство). По городам второго и третьего уровня (есть в Китае такая градация) колесят артисты, очень похожие на звезд. Дают концерты на открытых площадках, открывая рот под оригинальную фонограмму. И не говорите мне, что Андрей Разин практиковал размножение «Ласкового мая» полтора десятилетия назад. У его мальчиков были разные лица, и увидеть, что перед вами не Юра Шатунов, можно было и невооруженным глазом. В Китае — только в бинокль, а в некоторых случаях и вовсе под микроскопом. «Фанера» никого не смущает, здесь так почти все поют (хотя вот недавно министерство культуры заявило, что будет бороться с этим постыдным явлением). Главное что? Главное — ощущение праздника, и если у вас есть настроение повеселиться, то вам и шаньчжай–звезды будет достаточно. К тому же это гораздо дешевле.
Чтобы дешево и сердито — это ж главное, мы ж такое тоже любим, правда? Иначе откуда на минских улицах столько людей, разодетых в «Дольче и Габана» и с сумочками «Луи Виттон»? Наверное, и шаньчжай–«Роллс–Ройсы» скоро до нас дойдут. Хотя их изобретатели (уж позвольте мне их так называть: все–таки, чтобы такое придумать, мозги нужны обязательно) рассчитывали на внутрикитайскую аудиторию: она и больше, и благодарнее.
Кстати, гонорар людей, похожих на звезд, зависит от двух факторов: знаменитости оригинала и степени похожести на него. Некоторые так культивируют эту самую похожесть, что внешним сходством не ограничиваются. Со временем некоторые так проникаются ролью, что буквально становятся другими людьми. И заболевают звездной болезнью, и требуют заоблачных гонораров. Но таких рекламодатели и организаторы концертов быстро отправляют в расход. Во–первых, потому что сами они в отличие от прототипов ничего оригинального не производят, а во–вторых, потому что им на смену придут другие. Это копий Энди Лау много, а сам оригинал — в единственном и неповторимом экземпляре.
Так что креативность — это все–таки главное. Не знаю только, утешает ли это сегодня производителей «Роллс–Ройса».
