Известный советский опыт образования спортивных команд при крупных предприятиях в последнее время дает сбой за сбоем. Это у нас в Солигорске «Шахтер», по сути, принадлежит шахтерам, а какие шахтеры «футболят» в «Шахтере» донецком? «Нафтан», ДСК, «Белшина» еще трубят, а «Торпедо» простыл и след на автозаводах Минска и Могилева. В России загибается «АвтоВАЗ», а вместе с промышленным гигантом разваливаются на глазах и разного калибра хоккейно-футбольно-гандбольные «Лады». Вообще, чисто заводских клубов в европейском футболе осталось очень мало. Пока они не исчезли окончательно, портал Sports.ru решил рассказать, почему Volkswagen финансирует «Вольфсбург», зачем нужны друг другу Philips и ПСВ и куда делись железнодорожники из «Манчестер Юнайтед».
После перехода от любительского футбола к профессиональному настоящие заводские клубы в Европе сохранились только в моногородах — там, где с единственным градообразующим предприятием связан не только футбол, но и вся остальная жизнь.
Один из таких моногородов был создан в Германии в 1938 году специально для автомобильного завода компании Volkswagen. Назвали город, не мудрствуя лукаво, в честь малолитражки, которая должна была там выпускаться, — КдФ–Штадт. Правда, сразу после войны KdF переименовали в Volkswagen Beetle, а город — в Вольфсбург, в честь существовавшего поблизости замка.
Желание работников завода не только активно трудиться, но и активно отдыхать нашло понимание у руководства. Уже в сентябре 1945 года был создан спортивный клуб «Вольфсбург», включавший и футбольное отделение. С этого момента начинается продолжительное, но совершенно непримечательное существование футбольного «Вольфсбурга» во втором и третьем дивизионах немецкого футбола. Проснулись «волки» лишь в середине 1990–х: сначала вышли в финал Кубка Германии, а затем — впервые в своей истории — в бундеслигу. Дальнейший прогресс происходил уже на глазах нынешнего поколения болельщиков: сначала крепкий середняк, потом выход в еврокубки и, наконец, чемпионство.
Именно эта динамика раздражает немецких болельщиков за пределами Вольфсбурга. В то время как остальные клубы Германии вынуждены активно шевелиться для привлечения нескольких спонсоров, нувориши из «Вольфсбурга» могут позволить себе потратить не сколько есть, а сколько нужно. Десять лет назад руководство немецкого футбола запретило инвесторам владеть контрольными пакетами в клубах, доля любого из них не может превышать 50%. Однако для «Вольфсбурга» было сделано исключение — уж очень давняя и родственная у него связь со спонсором. Особый статус обеспечивает Volkswagen полный контроль над клубом и позволяет вкладывать деньги, не опасаясь препятствий со стороны несговорчивых партнеров.
Однако бездонным фольксвагенский кошелек кажется только со стороны — и по большей части тем, кого он не спонсирует. Компания готова много тратить, но ни на секунду не забывает о соотношении расходов и отдачи. В отличие от многих российских и английских клубов футбольный «Вольфсбург» — не игрушка и не способ потешить самолюбие руководителей. Это бизнес–инструмент с двумя четко определенными функциями — социальной и имиджевой. Клуб как таковой нужен работникам завода для досуга, а успешный клуб помогает рекламировать «народные автомобили» в Европе и мире. Кстати, узнаваемость у спонсора «волков» лучшая в бундеслиге: для 83,6% немецких болельщиков название «Вольфсбург» автоматически ассоциируется с Volkswagen. Именно поэтому, несмотря на сложную ситуацию в мировом автопроме, «волки» не пострадали финансово. В компании посчитали, что иметь собственный клуб выгодно, а собственный хороший клуб — еще выгоднее.
Есть свой заводской клуб и во Франции. В соседних городках Сошо и Монбельяр находится главный завод компании Peugeot. Чтобы улучшить узнаваемость автомобилей и, как сказали бы сегодня, «пропиарить брэнд», в 1928 году при заводе был создан футбольный клуб «Сошо». Уже через год в команду начали приглашать лучших игроков из Франции и Испании и даже платить им деньги за игру, хотя на тот момент это было запрещено. Результаты не заставили себя ждать — в 1930–х «Сошо» стал одним из лидеров французского футбола. Однако после Второй мировой в Peugeot сочли, что большие траты на футбол имидж компании скорее испортят, чем улучшат. С тех пор «Сошо» на лидирующие позиции не претендует. Материнская компания, до сих пор владеющая 99 процентами акций «Сошо», дает клубу ровно столько денег, сколько необходимо для сохранения места в лиге 1. Клуб, в свою очередь, не обязан приносить прибыль, но и убытков приносить не должен.
Несмотря на то что название голландского ПСВ содержит прямое указание на компанию Philips, электронный гигант свою роль в клубе не только не увеличивает, но даже сокращает. До 1928 года в ПСВ могли играть только сотрудники компании, теперь же Philips формально представляет в клубе лишь один из пяти членов наблюдательного совета. Тесные связи между компанией и клубом сохраняются, но расплачиваться за свои неудачи ПСВ приходится самостоятельно. Прошлогоднее непопадание в Лигу чемпионов создало в бюджете клуба дыру в 5 миллионов евро, залатать которую хотя бы частично мог выход в финал Лиги Европы. Проиграв «Гамбургу», руководство клуба из Эйндховена не попросило дополнительного финансирования, а продало в «Зенит» Данко Лазовича, невзирая на протесты главного тренера.
В последнее время Philips сокращает и размеры спонсорских контрактов с ПСВ, что не может радовать эйндховенских болельщиков. Начиная с 2008 года клуб получает от «родной» компании 5 миллионов евро в год вместо прежних 7,5, тогда как Aegon платит «Аяксу» целых 12 миллионов.
Есть в европейском футболе и команды, создававшиеся как заводские, но со временем вышедшие из–под корпоративного крыла. Например, «Сент-Этьен» был основан сотрудниками сети магазинов Casino, а клубный стадион до сих пор носит имя основателя компании Жоффруа Гишара.
Самый известный пример такого клуба — «Манчестер Юнайтед». Рабочие манчестерского депо Ньютон–Хит местной железной дороги основали собственную футбольную команду в 1878 году. Кстати, на предприятии она была не единственной: основатели «МЮ» ремонтировали вагоны и назывались «Ньютон Хит L&YR», а их первыми соперниками были рабочие локомотивного цеха из «Ньютон Хит Локо». Говорят, что и цвета первой формы — зеленый с золотым — соответствовали цветам компании.
В 1892 году руководство завода решило обустроить площадку рядом с заводом, на которой играли предшественники Гиггза и Скоулза, повысив заодно арендную плату. Игроков это не устроило, и «Ньютон Хит» переехал на другой конец Манчестера, лишившись железнодорожного финансирования и приставки L&YR — Lankashire & Yorkshire Railway. К 1902 году клуб оказался на грани банкротства, но в последний момент нашел новых частных инвесторов и сменил название на привычное нам «Манчестер Юнайтед».
То, что в Европе — редкое и исчезающее явление, в странах Азии — правило и стандарт. В Японии повальная «заводизация» футбола бросается в глаза — здесь ей способствует само устройство экономики и общества. Первый, еще любительский чемпионат Страны восходящего солнца состоял исключительно из дочерних команд крупных корпораций. Даже переход на профессиональную основу в 1992 году и запрет на прямое подчинение клубов компаниям ситуацию принципиально не изменили. Давние связи никуда не делись, и если заменить названия японских клубов названиями материнских компаний, турнирная таблица будет выглядеть, как список котировок на Токийской бирже: Mitsubishi, Fujitsu, Toyota, Mazda, NEC, Panasonic, Nissan, Yamaha...
И все–таки наличие богатых покровителей далеко не всегда обеспечивает клубу финансовое благополучие и успехи на футбольном поле.
Александр ТКАЧ.
