Распитие спиртного не доводит пассажиров до добра
Каждый день через Минский железнодорожный вокзал проходит около 400 тысяч человек, из них 70 тысяч – пассажиры. И это только по будням. В выходные народу здесь еще больше.
Неудивительно, что в таком оживленном месте не обходится без криминала и происшествий. В прошлом году на вокзале было совершено более 200 преступлений. Особенно опасно в этом отношении время с 18.00 до часа ночи.
Милиционерам здесь пришлось повидать всякое. В прошлом году, например, бомж у мусорных баков рядом с вокзалом мирно собирал бутылки и отскребывал ножом этикетки. Подошел зэк, только вернувшийся из заключения, и отобрал все, что было у того в карманах.
А было там, как ни странно, 50 рублей и презерватив. Бомж не выдержал и всадил зэку нож под ребра. К счастью, пострадавший смог добежать до вокзала и его спасли, бомжа задержали.
— Но самая большая проблема для нас – это распитие спиртного, — рассказал мне заместитель начальника Минского отдела внутренних дел на транспорте Владимир Чепялинский. – И сейчас я вам это докажу.
В дежурке Чепялинский знакомит меня со сводкой преступлений и происшествий, совершенных за вчерашние сутки.
Вот, например, запись о том, что «скорая» забрала с вокзала пьяного жителя Молодечно с ушибами груди и рук. Он рассказал, что был избит неизвестными.
А вот зафиксировано, что в подземном переходе обнаружен пьяный житель деревни Заречье Круглянского района, получивший травму головы по собственной неосторожности.
Дальше – нетрезвая минчанка, оставившая свой мобильный телефон «Сименс А-60» на одном из столиков и обнаружившая пропажу, только приехав домой.
И конечно, целый список граждан настолько подшофе, что единственным способом спасти их от пассажиров и от самих себя было задержание и изолирование.
— Такое у нас каждый день, — резюмировал Чепялинский. – С употреблением спиртного связано где-то 80 процентов преступлений и почти 100 процентов несчастных случаев.
Ладно бы все это ограничивалось синяками, ушибами и утерянным мобильным. Часто люди расплачиваются за свою тягу к алкоголю куда более серьезно.
Они становятся жертвой краж и ограблений. Схема действий преступников обычно проста. Вначале намечают жертву, потом ее спаивают и ведут в какое-нибудь укромное местечко (на съемную квартиру, например), где и обирают.
— Помню, одному бизнесмену самолично деньги возвращал, отобранные у преступников, — рассказал Чепялинский. – Оказалось, поссорился с женой, да с горя и пошел сюда в рулетку играть. С четырьмя тысячами долларов в кармане.
Кстати, самая большая кража, совершенная на вокзале, о которой помнят милиционеры, – 25 тысяч долларов. Это было лет пять назад, деньги «увели» у иностранного гражданина.
Как сделать, чтобы преступлений на вокзале стало меньше? Предложения милиции на этот счет просты и понятны.
— Во-первых, нужно сократить количество торговых точек, продающих спиртные напитки, — рассказал Владимир Чепялинский. – Сегодня на вокзале целых 45 точек, и везде есть водка, вино или пиво.
Кроме того, на вокзале лучше бы запретить спиртное, скажем, с 18.00. И хотя по решению городских властей дешевые напитки в городе и так не продаются с 23.00, этого мало, считают милиционеры. Контингент затаривается заранее.
— И во-вторых, нужно сократить число увеселительных заведений, — продолжил Владимир Чепялинский. – Сейчас здесь четыре видеозала, много игровых автоматов, рулетка, боулинг… Я не против, чтобы пассажир, ожидающий поезд, мог себя занять. Но…
Но дело в том, что милиционеры проводили исследование, кто же именно пользуется услугами увеселительных заведений на вокзале, кто сидит вечером за столиками кафешек и на стульях в зале ожидания. Оказалось, что большинство, – молодежь, проживающая неподалеку.
Я было попытался спорить с Чепялинским, памятуя о том, чему учат в последнее время умные люди: мол, запрет алкоголя – не выход из положения. Но тут…
— А ну-ка стой! Стой, тебе говорю! – вдруг закричал Чепялинский, заметив что-то позади меня, на эскалаторе. Я обернулся.
Парень, которому адресовались слова милиционера, ничего не слышал. Его занимала другая задача, как бы устоять на движущихся вверх ступеньках, будучи вдрызг пьяным.
Чепялинский бросился к эскалатору. Но было уже поздно: парень, танцевавший пьяную джигу, не удержался и лицом упал на ступеньки.
Чепялинский, к счастью, тут же оказался рядом, быстро нажал одну из красных кнопок у основания эскалатора, и лента замерла.
— Это хорошо, что я знаю, где нажимать, — объяснял он мне через минуту, когда парня с исцарапанным лицом увели в медпункт. – А ведь другие-то не знают! Затянуло бы одежду в паз, и мог на всю жизнь остаться инвалидом.
Чепялинский вздохнул, покачал головой и посмотрел на меня:
— Вот. А вы говорите...
