Военные погосты: забота или презрение?..

«Unbekannt» — значит «неизвестный» — Согласно Женевским конвенциям «Об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях» от 27 июля 1929 года и «Об обращении с военнопленными» от 12 августа 1949 года и в соответствии с международными обязательствами, изложенными в статье 120 Женевской конвенции 1949 года, государства должны обеспечить, чтобы умершие в плену у них были погребены с честью и, если возможно, согласно обрядам религии, к которой они принадлежали, чтобы могилы их содержались в порядке и захоронения всегда можно было разыскать. Ответственность за уход за ними и за регистрацию всех последующих перемещений тел лежит на державе, контролирующей данную территорию, — рассказывает Анатолий Шарков. – До конца 50-х годов так и было: выделялись средства, закреплялись люди, которые периодически приводили в порядок такие кладбища. Потом, в одну ночь, по чьему-то указанию сверху трактора запахали эти места и засеяли травой. Многие захоронения в Витебске, Барановичах, Минске и других белорусских городах просто перестали существовать. Безусловно, проблема военных захоронений весьма деликатная и, несмотря на давность лет, требует рассмотрения как в правовом, духовно-нравственном, так и в практическом плане. Ведь многие родственники похороненных в земле Беларуси и ныне ищут своих отцов, матерей, братьев и сестер. Девять лет назад мне довелось побывать в Германии в составе делегации российских и зарубежных журналистов в летнем молодежном лагере. Целью поездки, приуроченной к 50-летию окончания Второй мировой войны и организованной Бранденбургским образовательным центром, был уход за военными захоронениями Второй мировой войны. Молодежь из Беларуси, России, Дании, Германии плечом к плечу трудилась на самом большом в этой стране и Европе военном кладбище в Хальбе, где, по оценкам экспертов, захоронено около 220 тысяч человек, в том числе немецкие и советские воины. Многие могилы безымянные. На аккуратных каменных «подушечках»-надгробиях написано: «unbekannt», что значит «неизвестный». Такие же надгробия могли появиться и на кладбищах, расположенных в нашей стране. Например, на гражданском кладбище в деревне Тарасово Минского района, где в общей могиле почти четверть века назад перезахоронили останки 1098 военнопленных: немцев, румын, чехов, австрийцев, поляков, французов, югославов, венгров и болгар. С противоречивыми чувствами я ступала на кладбище вместе с председателем Ждановичского сельского Совета Валерием Москалевым и главным специалистом по сохранению историко-культурного наследия Минского районного центра культуры Светланой Ждановой. Умом понимала, что право на поминовение имеет каждый из захороненных здесь военнопленных. А вот сердце говорило о другом, о том, что мою бабушку, партизанскую связную, в 1942 году по доносу предателя расстреляли фашисты. Аккуратный прямоугольник черного невысокого заборчика огораживает территорию где-то 4 на 6 метров, в землю впечатаны серые камни. Три креста, могильная плита, на которой есть такие строки: «Здесь покоятся 1098 военнопленных Второй мировой войны. Чтите их память…» — За захоронением ухаживают ученики Тарасовской базовой школы, — рассказывает Валерий Москалев. – Периодически убирают здесь, следят за порядком. На мой вопрос: «Случались ли здесь акты вандализма?» Валерий Викторович ответил отрицательно. Интересуюсь его мнением как человека, облеченного властью, необходимо ли увековечивание этих людей. — Любой человек заслуживает того, чтобы о нем остался след на земле, в том числе и такой. Кто бы он ни был по национальности, вероисповеданию, друг или враг. В той же Германии могилы советских солдат досмотрены. Мнение о том, что могилы военнопленных немецких солдат и солдат других стран, воевавших на стороне германских вооруженных сил, в принципе, должны содержаться в порядке, высказывает и председатель Постоянной комиссии по социальным вопросам Совета Республики Национального собрания Беларуси, председатель Республиканского совета Белорусского общественного объединения ветеранов генерал-лейтенант Анатолий Новиков. — Думаю, — говорит Анатолий Николаевич, — по таким захоронениям у наших ветеранов не должно быть возражений. Но важно помнить и другое: по оценке военных специалистов, в белорусской земле похоронено около ста тысяч немецких солдат и офицеров и большинство из них – не военнопленные, а каратели, принесшие горе и боль белорусскому народу. К тому же и соглашение между правительством Республики Беларусь и правительством ФРГ об уходе за военными могилами не ратифицировано. В некоторых его статьях прописаны положения, абсолютно не устраивающие ветеранов. Переговоры по их уточнению продолжаются. В частности, в сентябре планируется в Минске провести международную конференцию с участием заинтересованных организаций с немецкой и белорусской сторон, чтобы попытаться найти взаимоприемлемое решение. А вот на кладбище в Борисове, по информации Анатолия Шаркова, были захоронены военнопленные 183-го лагеря, отдельного рабочего батальона МВС и спецгоспиталя №1673 — всего около трех тысяч человек. Четверть века назад останки перезахоронили в трех километрах восточнее города. В каждой из одиннадцати могил военнопленные покоятся по национальной принадлежности: венгры, румыны, французы и другие. — После того, как Италия отказалась участвовать в войне на стороне фашистской Германии, многих итальянских солдат расстреляли или отправили в лагеря, — уточняет Анатолий Васильевич. — Их останки, в частности, были захоронены в Глубоком Витебской области. Когда об этом узнали итальянские власти, останки соотечественников откопали и перезахоронили на родине. «Дайте миру шанс!» Это одна из записей в Книге отзывов кладбища-памятника Хальбе. В ней сказано, что, по приблизительным данным, среди 30 тысяч похороненных тут немецких солдат примерно 15 тысяч поплатились жизнью за критические высказывания о войне, часть расстрелены за дезертирство, за то, что покинули фронт, опасаясь за свои семьи, некоторые не видели смысла в войне. Другое захоронение, которое наша группа приводила в порядок, было советское – в Баруте, где похоронено более тысячи двухсот красноармейцев. По обеим сторонам центральных ворот мемориала на постаментах застыли советские танки. Побывали мы и на других аналогичных кладбищах, встречались с потомками тех, кто по тем или иным причинам служил в войсках вермахта. Мне не удалось найти ни одного запущенного интернационального кладбища, все они досмотрены и приведены в надлежащий вид, как и выявляемые новые захоронения независимо от того, чьей стороне они принадлежат. «Примирение у могил – шаг к укреплению мира». Под таким девизом в 1995 году проводилась конференция, одним из организаторов которой был Народный союз Германии по уходу за военными могилами. На ней выступал Анатолий Шарков, который в то время поднял проблему захоронений военнопленных и интернированных немецких граждан в нашей стране. Безусловно, эти вопросы, несмотря на давность времени, требуют своего разрешения. Не сейчас, так в ближайшем будущем. По возможности расставить точки над «i» в этой деликатной теме мы попросили председателя Постоянной комиссии по международным делам и национальной безопасности Совета Республики Национального собрания Беларуси, председателя Комиссии по вопросам внешней политики Парламентского собрания Союза Беларуси и России Николая Чергинца: — Еще в бытность председателем Комитета по социальной защите военнослужащих неоднократно занимался этими вопросами. Наши ветераны на всю оставшуюся жизнь запомнят Великую Отечественную войну, в которой погиб каждый третий белорус. А ведь до сих пор еще тысячи советских солдат не захоронены по-христиански. Поэтому тема захоронений немецких солдат и офицеров, в том числе и военнопленных, воспринимается так болезненно. Согласитесь, пока не увековечена память всех погибших воинов Красной армии, несколько неэтично браться за других. Россия и Украина ратифицировали с Германией соглашение об уходе за военными могилами. У нас же в ходе его подготовки были допущены неточности, не позволяющие пока это сделать. Например, нас не устраивает положение о том, что немецкая сторона может проводить раскопки в белорусской земле чуть ли не по законам своей страны. Кроме этого, в документе не определена система контроля, в частности санитарного. В ФРГ выросло новое поколение людей, которые осудили ту войну и ее организаторов, приняли законы против фашизма. Нужно учитывать, что не может нынешнее поколение отвечать за прошлое. Думаю, что в конце концов вопрос по захоронениям разрешится и соглашение будет ратифицировано. Теперь же хотелось бы, чтобы руководители местной власти проявляли гуманность и уважение к данным могилам, находящимся на территории их районов, и по возможности досматривали их.