Самое лучшее, что есть в Камбодже, — люди и храмы Ангкора. В храмах мы были в прошлом году — об этом я подробно писала.
Люди интересны всегда и везде. И знаете, я давно заметила: в Азии люди куда любопытнее, чем в Европе. Это, конечно, субъективный взгляд, отрицать не буду: я вообще полагаю Азию континентом гораздо более любопытным, чем Европа. Потому что, когда о Европе говорят «старушка», ставят очень точный диагноз, с которым и большинство европейцев согласны. Мы с ними постоянно об этом говорим, когда в Азии встречаемся. Там история закончилась, здесь — в самом разгаре. Там жизнь налажена, предсказуема, а потому неизбежно скучна (хотя, согласна, в скуке есть своя спокойная прелесть — особенно для угомонившихся и пенсионеров), здесь — все каждый день меняется, хаос — норма жизни, а потому каждый день дарит массу открытий. Это привносит в жизнь перчинку, а без специй, как известно, едят только те, кто на диете. Для людей здоровых (физически и психически) жизнь без перца — не в кайф. Да, кстати, еще когда Камбоджа была протекторатом Франции, в каждом уважающем себя ресторане метрополии на столе стоял перец из Кампота — есть в Камбодже город с таким славным для нашего уха названием. Перечная столица. Сейчас местный перец поставляется во многие страны мира, туристы везут его отсюда как самый лучший сувенир, он красиво расфасован в коробочки из пальмовых листьев, раскрашенные в неизменно яркие цвета.
Французских ресторанов с перцем из Кампота немало и в Камбодже — это наследие того самого протектората. Причем многими такими ресторанами (я бы даже сказала, большинством) владеют самые настоящие французы. В Камбодже (как, впрочем, и во всей Азии) это вообще тенденция: европейцы, австралийцы и прочие новозеландцы бросают свои развитые, но сильно из–за этого поскучневшие страны и приезжают в Азию. Женятся на местных («бросить все для Азии» — это чаще мужской поступок. Мы, женщины, не так быстро устаем от пусть и скучного, но комфорта), открывают небольшой бизнес — гостиничку, ресторанчик — и тихо балдеют от этого счастья.
Что, говорят, в наших местах downshifting (это когда вы по карьерной лестнице идете не вверх, а вниз, причем совершенно сознательно) — модное понятие? В Камбодже это — правда жизни.
В Пномпене мы жили в гостинице, владелец которой — француз русского происхождения Александр. Жена у него, кстати, тоже русская. И гостиниц уже три, четвертую собирается открывать через два года на островах (острова южного побережья Камбоджи сейчас в стадии активного освоения, причем активнее всего строят там курорты предприниматели из России). Что, в Европе не сиделось? Говорит, скучно, а вот в Азии не соскучишься.
Французы, которые ненавязчиво, но целенаправленно возвращаются в свои бывшие колонии и протектораты, правы в одном: здесь они могут получить уровень жизни, который за те же деньги в Европе немыслим. До сих пор перед глазами стоит миленькая такая картинка: в одном из самых популярных кварталов Пномпеня из небольшого магазинчика, торгующего продуктами из Франции, выходит человек — судя по внешности, француз (их на самом деле совсем нетрудно отличить от англичан или, скажем, немцев). У него в руках — бутылка хорошего (и, конечно, родного) красного вина (выбор спиртных напитков в Камбодже потрясающий, цены — дешевле только подделки), отвязывает своего французского же бульдога и удаляется прогулочным шагом. Наверное, домой. Там он сядет в кресло–качалку на своей террасе, выходящей прямо на берег Меконга, откроет бутылочку вина и в неспешной беседе с бульдогом скоротает еще один вечер. Они оба прекрасно приспособились к азиатскому, на самом деле вполне предсказуемому хаосу — им хорошо. И гораздо теплее, чем в Европе. Во всех, между прочим, смыслах.
Пномпень — Сиануквилль — Пекин.
Фото Михаила Пеньевского.
