Как у народной ткачихи Марины Гущо из Городка хотели купить в Венесуэле ее льняное платье
РАЗГОВОР с руководителем кружка ткачества Городокского дома ремесел и фольклора Мариной ГУЩО я начал с провокационного вопроса. Зачем в наше время ручная вышивка, ткачество? Любые полотенца, покрывала и многое другое уже давно успешно делают машины, все это в изобилии есть в магазинах. «Я работаю, — ответила Марина Леонидовна, — не ради того, чтобы обеспечить людей потребительскими вещами, которые, как вы заметили, с успехом делают машины на фабриках. Я хочу сохранить старинное искусство. А это, согласитесь, большая разница. Через ручное ткачество, без преувеличения, передается душа народа, а это главное в любом творчестве». Встреча с Мариной Гущо была не случайной. Недавно в государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь занесен элемент нематерального наследия «Технология ажурного ткачества» В народе ее называют «кисея». Ажурное ткачество, широко распространенное в Городокском районе еще сто лет назад, постепенно ушло в небытие. Не осталось в живых ни одной мастерицы, владевшей им. Марина Гущо возродила этот вид народного творчества, что можно без преувеличения назвать гражданским подвигом.
— Марина Леонидовна, говорят, в вузе вы удачно вышли замуж за минчанина. Почему же осели в Городке, а не в столице?
— Родом я из Кричева. После школы поступила на художественно-графический факультет Витебского педагогического института. Перед окончанием вуза, в 1989 году, вышла замуж за однокурсника Петра. Мы с ним учились в одной группе. Он минчанин. Окончил институт с красным дипломом, имел свободное распределение. Декан был в шоке, когда узнал, что Петр хочет поехать работать в Городок. Из столицы в провинцию? Непостижимо! Но у мужа выбор был осознанным. Он любил здешние места. Его бабушка здесь жила, и внук часто к ней приезжал, нередко целые каникулы проводил. Поэтому можно без преувеличения сказать, что корни его здесь. Плюс в отделе культуры райисполкома мужу обещали быстро решить квартирный вопрос. К сожалению, дальше слов дело не пошло. Пришлось после многолетних мытарств самим браться за жилищную проблему и своими руками строить дом. Он до сих пор полностью не готов, но живем мы там уже несколько лет.
— Почему смыслом вашей жизни стало ткачество, а не что-то иное?
— Любовь к рисованию пришла от дедушки, который был самодеятельным художником, а бабушка научила шитью, вязанию и прочему рукоделию. Но с ткачеством в детстве не встречалась, познакомилась с ним лишь в вузе. Может, потому что оно было чем-то новым, а может, по какой-то другой причине захотелось его постичь. И стала делать небольшие гобеленовые работы.
Основательно же ткачеством занялась, когда приехала в Городок. Немного поработав на различных должностях, стала руководителем клуба декоративно-прикладного искусства «Вытоки». Через два года при отделе культуры создавали Дом ремесел. Предлагали стать директором. Отказалась. Знала, что надо будет одновременно руководить и заниматься хозяйственными вопросами. А мне хотелось творчества. Не мое это амплуа — быть начальником. Поэтому и пошла руководителем кружка ткачества, который возглавляю уже более 20 лет.
В кружок приходят взрослые и дети. Правда, в последнее время девочек ходит все меньше. Думаю, это связано с тем, что ткачество — очень кропотливое занятие. Трудно найти усердных детей.
— А чем ажурное ткачество отличается от обычного?
— Все виды ткачества, кроме ажурного, плотные. А ажурное напоминает ткань сетчатой структуры, похоже на марлю. Оно соткано из тонкого, нежного льна. В книгах называются три вида его. Но обо всех говорится в прошедшем времени, как об утраченном искусстве.
Станок для него нужен обычный, но работа в стиле ажурного ткачества весьма сложная. Простые льняные нити лохматятся в процессе работы, начинают путаться между собой. Поэтому надо быть постоянно начеку.
Бывшему директору Городокского краеведческого музея Екатерине Уверской много десятилетий назад довелось пообщаться с последними мастерицами ажурного ткачества. Они сами уже ничего не делали, но на словах рассказали технологию. Она записала. Если бы не эта выдающаяся женщина, которая не дала прерваться связи поколений, я бы не смогла ничего восстановить, не знала бы как. А Екатерина Егоровна все мне детально рассказала из того, что услышала от бабушек, и я решила попробовать. Знаете, появилось какое-то непреодолимое желание. Мысль о том, что удастся поднять это искусство из пепла, порождала вдохновение, давала силы. Кроме рассказов Уверской, обратилась за помощью к специальной литературе по истории декоративно-прикладного искусства.
— Ваш муж тоже специалист декоративно-прикладного искусства. Он мастер по дереву. Сложно ли жить двум творческим людям под одной крышей, где две мастерские? Помогаете ли друг другу, спорите ли?
— По-всякому бывает. Если речь идет о выборе цветовой гаммы для произведения, он советуется со мной. А в композиции рисунка, его объеме — тут он больший специалист, я прошу его совета. Бывают, конечно, и споры, но за много лет мы так притерлись, узнали друг друга, что почти всегда являемся помощниками друг для друга и очень редко — оппонентами.
— Ваш сын пошел по стопам родителей?
— Он учится там же, где и мы. Теперь это называется художественно-графическим факультетом Витебского государственного университета имени Машерова.
— К чему у него больше склонность?
— К компьютеру! Как и у всей нынешней молодежи. Но в творческом плане его тянет к дизайну помещений. И мы не против. Нельзя механически повторять родителей. Но у сына открылось еще одно направление в творчестве: он параллельно поступил на отделение иконописи духовной семинарии.
— Вы — одна из немногих женщин нашей страны, побывавшая в Венесуэле. Как попали туда?
— В 2007 году мне позвонил Иван Галабурда, который в Министерстве культуры курировал народных мастеров. Он был знаком с моим творчеством, поэтому предложил в рамках культурной программы визита Президента в Венесуэлу отправиться в эту страну с группой мастеров декоративно-прикладного искусства. Правда, было условие — ехать с миниатюрным ткацким станком, так как место в самолете ограничено. Помогли муж и сын. Они быстро изготовили станочек согласно требуемым размерам и упаковали в разобранном виде. А на месте я его собрала с помощью коллеги, резчика по дереву.
В столице Венесуэлы Каракасе мы были целую неделю. Демонстрировали свое творчество в резиденции президента Венесуэлы. Встречали там Президента и Уго Чавеса, дарили им подарки. Впечатление осталось незабываемое. Потом три дня белорусские народные мастера работали, чтобы показать свое искусство простым жителям страны. Люди особенно восторгались тем, какое у нас в Беларуси тонкое ткачество. И не только этим. Многих впечатлило мое платье из ткани Оршанского льнокомбината. Оно тоже тонкое, легкое. В Венесуэле очень жарко, а лен весьма подходит для их климата. Некоторые даже просили меня продать им это платье. А еще Венесуэла запомнилась тем, что все хорошо отдохнули и загорели под южным солнцем.
Василий ГЕДРОЙЦ, «СГ»
Фото из архива Городокского Дома ремесел и фольклора
