Молодежь активно идет во власть. И не только в Беларуси, где в недавних выборах участвовали более 6 процентов кандидатов в возрасте до 30 лет. ООН утверждает, что такова общемировая тенденция. Ведь предполагается, что к концу столетия около половины населения планеты будут составлять молодые люди не старше 25 лет. Именно молодежь вскоре станет определяющей силой в политике, экономике и культуре... Хорошо ли это? Один из авторов «Спор–площадки» оказался консервативен: он, к примеру, считает, что политиком, как и вообще всяким руководителем, может быть лишь зрелый, опытный человек. Другой же, напротив, полагает, что азарт и энергичность молодежи способны оживить работу любого органа власти. Кого поддержат читатели? Сайт и почтовый ящик «СБ» ждут ваших откликов.
Против
Имя им — легион
Роман РУДЬ, с сочувствием к детям:
— Вышел я тут как–то на вечерний променад, кваску из бочки хлебнуть — и вздрогнул: на столбе фото висит, а с него на меня скорбно глядит потерявшийся мальчик. Ну это я так решил поначалу, что под душераздирающим портретом (уши торчат, вихры во все стороны, взгляд затравленный) будет написано: «Внимание! Потерялся мальчик. Особые приметы...» Ан нет! Под снимком шли патетические строки: «Жители района, к вам обращаюсь я, ваш кандидат в депутаты...» Я чуть квасом не захлебнулся. Господи, обнять и заплакать — у ребенка шейка в воротнике болтается, как весло в проруби, а он уже туда, в большую политику лезет. В депутатское кресло. Законодатель...
И вот стояли мы там с мужиками, возмущались: ну кто пускает во власть таких «защитников наших интересов»? Как он сможет отстаивать чаяния взрослых людей, если сам лишь недавно начал бриться? Что он умеет, кроме как красиво завязывать галстук? Что знает о жизни, если еще не начал жить по–настоящему? Последние выборы показали, что имя таким вот неоперившимся «политикам» — легион. И они, имея за плечами лишь школу да пару курсов вуза, лезут не только в депутатские кресла. Глянешь на суету молодых общественных деятелей в коридорах райисполкомов, почитаешь их воззвания в интернете — и задумаешься, что впору открывать кружок «Юный чиновник». Специально для той части молодежи, которая мечтает пересесть со школьной скамьи сразу в руководящее кресло. Даже грезит, я бы сказал. Конечно, не для того, чтобы всерьез из этого кресла руководить, а лишь с целью «хорошо устроиться в жизни». Потому что это модно и выгодно. Спокойнее сидеть под крышей в офисе, чем трудиться под стрелой башенного крана на стройке. Престижнее ходить в пиджаке и с портфелем, чем в спецовке и с кельмой. Не верю я в искренность помыслов юнца, который якобы идет в горсовет, чтобы бороться там за интересы рабочего люда, если он не хлебнул фунт лиха вместе с этими работягами.
Приток свежей крови в политику объясняется просто: если во времена наших с тобой родителей романтичными считались слова «геолог», «гитара», «палатка», то у нынешнего поколения вызывают священную дрожь понятия «топ–менеджмент», «звено управления», «властные структуры». Вот и лезут пищом в эти самые структуры...
Ты, ратующий за молодых руководителей, ответь: как человек может управлять серьезными процессами и большими массами людей, если еще не научился рулить малюсенькой ячейкой общества — собственной семьей? Просто потому, что еще ею не обзавелся. Недосуг ему, карьеру строит. Откуда возьмется доверие к такому «руководителю», если он дом не построил и сына не вырастил, то есть делом не доказал, что способен нести ответственность хотя бы за своих близких? Не говоря уж о нас, далеких...
Почитай биографии нынешних политиков и больших начальников. Практически у каждого написано, что свой пуд соли он съел. То есть работал на заводе или на железной дороге, рубил лес или водил грузовик, пас коров или сеял хлеб. И только потом, постепенно, завоевав авторитет в трудящейся среде, пошел дальше, чтобы решать вопросы, знакомые ему не понаслышке, а изнутри. Такому человеку я бы доверился. Юнцу — ни в жизнь!
Мне кажется, молодых кандидатов в руководители или законодатели надо ограничивать как раз этим вопросом: «В каком полку служили?» В смысле, успели ли потрудиться самостоятельно, пощупать жизнь своими руками, лично заработать на кусок хлеба? Если нет, то увольте — сначала за плуг, потом во власть. Может быть, где–нибудь в поле, поруководив сначала хотя бы лошадью, а потом и целым трактором, они поймут, что руководство — отнюдь не синекура. Что командовать — это не значит хлебать день–деньской кофеек, поднесенный услужливой секретаршей. Растеряв наивные представления о «теплом местечке», возможно, они перестанут развешивать на столбах и заборах свои физиономии.
Нам с тобой в детстве все уши прожужжали Аркадием Голиковым. Помнишь? «Гайдар в 16 лет полком командовал, а ты, лоботряс, не можешь постель заправить (посуду помыть, мусор вынести, алгебру выучить)». Это был безоговорочный пример, что и в малом возрасте можно делать большие дела. Пояснений не требовалось, в большинстве случаев никто и не знал, каким именно полком руководил юный военачальник. Да и сейчас неизвестно, что в итоге случилось с этим — внимание! — 58–м отдельным полком по борьбе с бандитизмом. Зато хорошо известно, что стало с его командиром. Вчерашний подросток и будущий детский писатель на всю жизнь заболел травматическим неврозом, что выражалось в депрессиях, алкоголизме и даже попытке суицида... Вот так. Власть — штука тяжелая, ее не всякий взрослый вынесет. Куда уж пацанам... Пусть за девчонками бегают, а не за мандатами.
За
Придут честолюбивые дублеры
Андрей ДЕМЕНТЬЕВСКИЙ, делающий ставку на свежую кровь:
— Эка ты, Роман, копнул! Гайдара вспомнил, хотя наверняка и фараона Тутанхамона мог — тот ведь в 19 лет страной правил, а потом, увы, попал в пирамиду. Но ведь «комполка Аркаша» не в депутатском кабинете сидел — в окопах, с оружием в руках каждый день под пулями ходил. В таких условиях «крыша» едет независимо от возраста. Т.н. посттравматический синдром, которым страдал юный военачальник, — серьезная проблема участников боевых действий, но никак не нынешних чиновников, депутатов, менеджеров. И сейчас, напомню, мы не о периоде гражданки говорим. Нынче другие мерки, другие подходы к отбору кадров.
Говоришь, ты был возмущен тем, что во власть стремится безусый юнец? А я, наоборот, как избиратель выразил недоверие кандидату в депутаты местного Совета, который дежурно баллотируется на всевозможные посты еще с начала 90–х. Человек солидного возраста, а не стесняется писать о себе в листовках и анкетах: «Имущества нет, дохода нет, недвижимостью не владею». Скажи, куда такому в законодатели? Лично у меня большие сомнения в деловых качествах вечного кандидата в депутаты. Да и вообще, напрашиваются вопросы... Не лукавит ли? За чей счет живет? Почему седина в бороду, а нет ни кола, ни двора, ни работы? Разве способен якобы умудренный жизненным опытом гражданин решать проблемы района, если свою личную жизнь обустроить толком не может?
Пойми наконец то, что осознали не по годам рассудительные молодые ребята, идущие в политику, мечтающие о карьере законодателей: должность — не подарок, а кредит доверия, за который нужно постоянно отчитываться, причем с процентами. Сам понимаешь, что не деньгами его оплачивают, а незаметной, черновой работой, жизнью без выходных, под постоянным прессингом с разных сторон. Кто не ломается под грузом ответственности, не «бронзовеет» — идет дальше. Да, ты прав, нагрузки и стрессы — почти как в спорте высоких достижений. Как раз для молодых. Чиновник, депутат, тем паче начинающий, все время на виду, к нему приковано внимание, он постоянно должен доказывать, что не «блатной», не «парашютист», сброшенный влиятельным покровителем, что ест свой хлеб не зря. О каком таком «хорошо устроился» тут может идти речь? И как в спортивных командах, во властных структурах должны активнее выходить из тени молодые профессионалы. Так сказать, честолюбивые дублеры. Да, они, как пел Цой, «не могут похвастаться мудростью глаз и умелыми жестами рук», но оперируют современными знаниями и технологиями, лучше ориентируются в рыночных условиях, более коммуникабельны, чем многие старшие коллеги по депутатскому корпусу или «аксакалы» исполнительной власти. А еще — легки на подъем и благодаря юношескому романтизму предпочитают игнорировать традиции консервативной номенклатуры. Да и вообще — разнообразят учрежденческую рутину!
Помнишь, Роман, лет 15 назад в небольшом городке мы познакомились с молодым главным архитектором района? Парень недавно получил диплом, ему бы на дискотеках отплясывать да за девчонками бегать, а он с горящими глазами часами корпел над макетами и проектами. В рабочем кабинете застать его было трудно — носился на подержанной иномарке по проселочным дорогам, утрясал десятки проблем и, говорят, сделал успешную карьеру. А главное — многие его задумки воплотились в реальность.
Думаю, таких, не перекладывающих бумажки с места на место, энергичных парней и девчат в структурах власти разного уровня немало. Хотя могло быть и больше. К примеру, среди более чем 21 тысячи новоиспеченных депутатов местных Советов лишь 5,2 процента в возрасте до 30 лет. Народ не доверяет или молодежь у нас слишком аморфна и пассивна? Скорее всего, играют роль оба фактора. Но, согласись, смена должна расти не только олимпийская, молодые кадры требуются не только в бизнесе, но и в «вертикали», Парламенте, управленческих звеньях предприятий. Вообще, омоложение должно происходить в любой сфере, профессии. Почему, Роман, ты нормально воспринимаешь молодого водителя троллейбуса, солдата или вчерашнего интерна–хирурга (им доверены жизни), но шарахаешься от юниора–депутата, дело которого на первых порах — вникать в механизмы управления обществом? Почему мы считаем, что идти в бизнес человеку можно хоть в 18 годков, а в политику — только ближе к радикулиту?
Знаешь, для чего еще необходим социальный лифт, когда с первого этажа (вуза или цеха, школы, НИИ) молодой человек имеет шанс подняться «наверх»? Для того, чтобы мыслящую, политизированную часть поколения next не занесло в радикалы. Ведь многие ребята, в понедельник называющие себя анархистами–синдикалистами, во вторник — «лимоновцами», а ближе к выходным — «антифа» или антиглобалистами, — как раз те, перед кем створки лифта пока закрыты. Оттого и каша в голове, потому и местом сомнительной самореализации им порой видится лишь улица Булыжная. И мы их теряем...
