Виталий Петров первым из русских гонщиков прорвался в «Формулу-1». Теперь коллеги Виталия, пилоты разных стран, учат русский язык, а повара его команды осваивают блюда русской кухни. Почему он боится ездить на такси и по какой причине до сих пор не женат, спортсмен рассказал нашему корреспонденту на фестивале автомобильного спорта в Сочи.
День, когда очень быстро повзрослел
6 февраля 2011 года. Выборг
– Прекрасное зимнее утро – морозное, солнечное. Мы со старыми школьными друзьями уехали за город – погонять по лесу на снегоходах. С улюлюканьем носимся между деревьями, настроение отличное, бесимся, как дети. И вдруг вижу на проселочной дороге машину отца. Нехорошее предчувствие кольнуло в сердце. Подъезжаю к нему: «Что-то случилось?» Отвечает хмуро: «Оксана (Оксана Косаченко – менеджер Виталия Петрова. – Прим. «ЗН») просила срочно тебя разыскать, твой мобильный отключен. Кубица разбился. На ралли в Италии его «шкоду» на трассе занесло. Врезался в защитный барьер. Множество переломов, состояние тяжелейшее. Говорят, ему грозит ампутация руки».
Отец мрачный. Кубицу он лично не знает, но переживает сильно, ведь что-то подобное может случиться и со мной.
На трассе мы с Робертом скорее соперники, чем друзья. Но отношения у нас нормальные, товарищеские.
Простившись с друзьями, мчусь домой, залезаю в интернет – читаю, что пишут об аварии. Набираю номер Оксаны: «Все уже знаю, подробности можешь не рассказывать. Как отнесешься к тому, чтобы слетать его проведать?» Оксана откликается: «И я хотела тебе это предложить». Забронировали билеты на самый ранний рейс до Ниццы, оттуда до больницы «Санта-Корона», где лежит Кубица, рукой подать. Поспал я пару часов и рванул в Пулково, прихватив для Роберта подарки: китайские шарики для гимнастики рук и иконку великомученика и целителя Пантелеимона, мне ее из Иерусалима друзья привезли. Роберту она сейчас нужнее…
«Придется подождать, завтра будем выводить его из искусственной комы», – сказали нам в больнице, куда мы примчались сразу же из аэропорта. И через день, когда мы завтракали на террасе отеля, позвонила медсестра: «Роберт только что пришел в себя. Приезжайте, но не больше чем на 10 минут». Зашли в палату реанимации, на кровати – Роберт, весь в бинтах, бледный, осунувшийся, совсем непохожий на себя. Глаза открыл, узнал, улыбнулся через силу. Я тоже улыбаюсь в ответ, но на душе тяжело: невыносимо видеть его таким беспомощным. «Выздоравливай быстрее, команда тебя ждет. Заскочу к тебе на днях, расскажу, как машину настраивают». Он кивает, глаза заблестели. К чемпионату «Формулы-1» 2011 года мы в Испании готовили гоночный автомобиль Renault R31. Машина создавалась под Кубицу, под его стиль – именно он у нас в команде считался лидером. Теперь все изменится, потому что Роберт не успеет восстановиться к чемпионату. Но ему, конечно, важно знать, что все будет в порядке. Прилечу к нему, расскажу – думаю, это придаст ему сил.
Из палаты выхожу другим человеком. Нет, машин и скорости бояться не стал – это было бы слишком.
Идем с Оксаной на парковку, молчим.
Что же будет теперь?
Иногда мы получаем ответ сразу, едва сформулировав вопрос.
Оксане позвонил владелец команды Жерар Лопес. Динамик включен, по-этому я слышу, как он говорит: «Виталию срочно придется повзрослеть». Шепчу Оксане: «Я правильно его понял?» Она кивает: да. Это значит, что Роберта должен буду заменить я и совершенствование машины – теперь моя задача.
Работать надо будет еще больше, и я уже не имею права рисковать собой. Пришлось отказаться и от соревнований по картингу, в которых гонял с непрофессионалами, и от проекта «Большие гонки»… А повзрослеть я как раз уже повзрослел – тогда, когда был в палате у Роберта.
Метр в кепке за рулем
19 июля 2011 года. Сочи
Столица будущих Олимпийских игр 2014 года проведет первый российский Гран-при «Формулы-1». Это 
событие уже включено в календарь чемпионата мира. В Имеретинской низменности планируют построить трассу, но пока она даже еще не спроектирована. Для показательных заездов организаторы шоу огородили территорию вокруг Зимнего театра. Сегодня Петров промчится здесь на своем болиде.
Механики выкатывают его Lotus Renault, несколько минут каким-то особенным способом гоняют мотор – и изумленные зрители угадывают в реве болида мелодию гимна России. Буря аплодисментов. Петров улыбается – сюрприз удался! А теперь в болид – и вперед!
Праздник продолжался весь день. И только в шесть вечера мы с уставшим Виталием отправились ужинать в один из прибрежных ресторанчиков.
– Я знаю, что за рулем вы оказались еще до школы. Сложно поверить, чтобы ребенок мог дотянуться до педали в настоящем, взрослом автомобиле…
– А я смог! Долго уговаривал папу, пока он не сказал что-то типа: «Ну садись, раз такой шустрый», – и уступил водительское кресло. Это было на пустыре за домом, так что никакой опасности для окружающих я не представлял, к тому же отец сидел рядом. Мне кажется, он и сам не верил, что у меня что-то может получиться. Но я повернул ключ зажигания, выгнулся и носочками дотянулся до педалей. Машина метров двадцать проехала вперед и, что характерно, не заглохла. Изумленный папа очень меня хвалил, а я раздувался от гордости. Мы часто возились с папиной «пятеркой» вместе, я помогал ее ремонтировать – изучил, наверное, все узлы и детали. Года через два, когда мне было лет семь, вышел смешной случай. мы с папой отправились на дачу к его друзьям, и на проселочной дороге он разрешил мне порулить. И вот стоят мужики на крыльце, курят, ждут отца. Видят: несется его машина, а водительское место – пустое! Авто эффектно тормозит перед домом, дверца открывается – и тут появляюсь я, метр в кепке. Все просто ошалели!
Мне было 15 лет, когда я начал ездить на сборы – местечковые соревнования вроде первенства Выборга или чемпионата Ленинградской области. Гонял на гоночной «восьмерке», которую купил мне отец. С радостью и азартом участвовал везде, куда приглашали, и часто выигрывал. Когда Оксану спрашивают, сколько у меня всего наград, она отвечает: «Полная комната кубков».
К Оксане папины знакомые подвели нас на каких-то соревнованиях. Отец говорит: «Мой сын очень увлечен гонками. Вы не могли бы порекомендовать его куда-то?» Это был 2002 год. Оксана в ту пору была журналистом и комментатором канала Россия по спортивным автогонкам. Cама гоняла на чемпионатах, многих знала. Так вот, она свела меня с нужными людьми, но поначалу из нашей затеи попасть в одну из команд ничего не вышло. Хочу подчеркнуть, что гонки – это и спорт, и бизнес, причем крайне жесткий. Но нам это было не по карману. Мой отец не олигарх. Да, он совладелец Выборгского судостроительного завода. Но по московским меркам его даже обеспеченным трудно назвать. Узнав, что денег у меня нет, собеседники потеряли интерес. Поразмыслив, Оксана сама решила взяться за проект «Виталий Петров». Для начала она позвонила Джанкарло Минарди (был руководителем команды «Формулы-1» Minardi, нынешней Scuderia Toro Rosso. – Прим. «ЗН») и потащила меня на смотрины в Италию. Джанкарло уделил нам минут двадцать. Поговорили, и он сказал Оксане: «Может быть, что-то путное из парня и выйдет, если ты будешь над ним много работать». Оксана повезла меня к знакомому – чемпиону мира Винченцо Соспири, у него была команда в «Формуле Рено», и он меня взял. Но на выступления там тоже были нужны деньги. Много. Вложилась и сама Оксана, и отец, и его партнеры – те самые, которые наблюдали мою детскую езду. Оксана убедила их в том, что Россию давно пора ввести в «Формулу-1», и в том, что я способен стать пилотом. Некоторые крутили пальцем у виска: куда там прорвешься, в Европе-то? Отчасти они были правы. По итогам 2002 года меня назвали лучшим гонщиком России, но на старте своей первой гонки в Италии я стал всего лишь 26-м. Просто уровень подготовки гонщиков в Европе и у нас – это как небо и земля! Спонсоры хотели видеть меня первым, а мое место в третьей десятке расценили как полное поражение. Целый год папа с Оксаной тянули меня вдвоем, пока все же не удалось вновь убедить наших партнеров вложиться. В 2006-м я выступил в «Евросерии 3000» и стал третьим. Одержал победы на трассах: Хунгароринг (Венгрия), Муджелло (Италия), Сильверстоун (Англия) и Каталунья (Испания). Оксана сказала: «Пора пробоваться в «Формулу-1».
После четырех побед подряд это не казалось нам невозможным…
Манная каша у меня с комочками
– Многое ли зависит от пилота в «Формуле-1»?
– Почти все зависит непосредственно от самой машины. Позволят ее технические характеристики выиграть – значит, выиграю. Не позволят – как ни старайся пилот, первым к финишу не придет. У меня есть особенности вождения – например, меня очень трудно обогнать, все это знают. Но и это не поможет, если машина будет слаба.
Гонщику обязательно надо уметь правильно общаться с инженерами. Их в нашей команде более 500 человек, и ты должен знать, как объяснить любому из них, что хочешь изменить в машине и почему. Проехал, к примеру, по трассе с кочкой – ага, значит, к следующему заезду надо приподнять днище, чтобы не задевать. Трассу-то не изменишь!
– Вы живете сейчас в Англии – так удобнее для вашей работы. Удалось привыкнуть к другой стране?
– Живу я в Выборге, а в Англии у меня работа, работа и еще раз работа. Квартира у меня в Оксфорде небольшая, не думайте, что хоромы, – всего-то две комнаты да кухня. Мне бы и однокомнатной хватило, но я снимаю двушку, чтобы друзьям было комфортнее у меня останавливаться. Я начал выступать за границей в 19 лет и первое время сильно скучал по близким, по друзьям. И позвонить лишний раз хотелось, и эсэмэсил бесконечно, пока не начал получать счета с большим количеством нулей. И бытом пришлось заниматься – продукты покупать, вещи стирать… Готовлю я себе сам. К овсянке, которая так нравится англичанам, пока не привык, по-прежнему предпочитаю манную кашу. Но получается она у меня почему-то с комочками.
«Я тебья лублу»
– Кстати, как вас, новичка, приняли в Renault? В команде есть ритуал посвящения?
– Нет, просто объявляют: такой-то пилот теперь с нами. Дальше информация поступает постепенно. Сначала о тебе узнают те, с кем в ближайшее время едешь на гонки, потом остальные – на базе.
Отношения в команде дружеские. С моим приходом ребята потихоньку начали учить русские слова. Приветствуют меня: «Привет» – прощаются: «Пока». Руководитель команды говорит: «Спасибо большое». А как-то мы даже договорились использовать некоторые русские выражения в стратегии гонок.
Молодые ребята-механики интересовались у меня, как объясниться русской девушке в любви (наши красавицы мужчинам всего мира нравятся!), и с энтузиазмом учили фразу «Я тебья лублу».
– С дамами вы обращаетесь так же уверенно, как с машинами?
– Смотря какая она! К каждой нужен свой подход. Это как с машиной: в дождь нужны одни настройки, а в сухую погоду – совсем другие.
– Вам нравятся анекдоты про женщин за рулем?
– Я не считаю, что все женщины плохо управляют автомобилем. Знаете, в моем контракте прописано, что я обязан находиться в оптимальной для исполнения обязанностей форме. Проще говоря, обязан себя беречь. Дома в Выборге сажусь за руль, но там не слишком опасно: город маленький – не разгонишься. Так что за превышение скорости меня еще ни разу не оштрафовали. Но в Москве и Питере и сам не вожу, и услугами таксистов не пользуюсь: слишком странные маршруты они выбирают, да и вождение оставляет желать лучшего. Так что в обеих столицах и в Европе меня возит Оксана. Она идеально водит, любому мужику фору даст!
– Как вы думаете, почему в автогонках участвует мало женщин?
– Это объяснимо: им просто не хватает физической силы терпеть колоссальные перегрузки. У болида вес
650 кг, так что гонщику нужен крепкий плечевой пояс, развитая мощная шея, руки, спина. Но женщины в автоспорте все-таки есть. К примеру, мне очень нравится самая известная девушка «Индикара» Даника Патрик, выступающая за Andretti. Потрясающая гонщица!
Могу разбогатеть хоть завтра
– Вы уже можете назвать себя обеспеченным человеком?
– Вряд ли. Хотя моя жизнь и застрахована на 5 млн евро. К гонщикам обеспеченность вообще приходит с годами. Но могу разбогатеть хоть завтра, если мне предложат выгодный рекламный контракт. Его сумма напрямую зависит от профессиональной успешности. Взять, к примеру, Марию Шарапову: 2-3 млн она получает за спорт, а реклама приносит 20-30.
А свой первый гонорар (в 2004 году на чемпионате прототипов «ЛАДА Революшн» я стал вторым) – 400 тыс. рублей – отдал выборгскому детскому дому, который отец патронирует. Осознание того, что в твоих силах хоть немного помочь сиротам, грело душу.
– Может, вам светским львом сделаться, модным тусовочным персонажем стать? Реклама и в этом случае сама вас найдет…
– Нет, это не мое. Лучше уж гонки.
Алла ЗАНИМОНЕЦ, ООО «Теленеделя», Москва (специально для «ЗН»), фото Андрея ЭРШТРЕМА
