Виталий Петров: «Формула-1 не перестала быть интересной»

Впервые мы познакомились с Виталием Петровым в далеком уже 2007-м году, когда он начинал свой первый полный сезон в молодежном чемпионате GP2. Первые интервью для белорусских СМИ, радость от первых побед, заставлявших организаторов искать незнакомую им еще мелодию российского гимна, вкус подиумного шампанского. Затем сногсшибательная новость о контракте с командой Формулы-1, первый подиум в Австралии и … разочарование от перехода в более слабую команду “Катерейм”. После ухода из Больших призов мы встречались с Виталием эпизодически. Но всякий раз это было теплое, даже если и недолгое общение. А это нынешнее интервью было незапланированным. Встретились в паддоке трассы Монтмело во время Гран-при Испании, и просто возникло взаимное желание поговорить.

- Виталий, тебе в этом году в сентябре будет 35. В принципе, это еще активный возраст для автогонщика. Какими ты гонками в настоящее время занят помимо Чемпионата мира гонок на выносливость?

- Это мое основное участие. Наш российский прототип BR1, который мы учили ездить и делали на нем первые шаги, уже имеет 3-й подиум подряд. Понятно, что против гибридов «Тойота» сложно бороться, у них своя лига. Поэтому для нас 3-е место – это пока наивысший возможный результат. Фактически мы боремся с командой «Ребельон» на равных, но не всегда это удается сделать, когда строишь абсолютно новую машину. 

- В этом чемпионате календарь сезона растянут на два года. И фактически нынешний этап «24 часа Ле Мана» – это итоговая гонка. Ты на следующий сезон что планируешь? 

- У меня с СМП «Рэйсинг» контракт, он продлевается каждый год. И думаю, что в следующем сезоне я тоже буду гоняться в этом чемпионате. 

- Поговаривали, что «Тойота» может уйти из гонок на выносливость, поскольку в чемпионате нет других заводских марок. 

- Нет, японцы уже точно остаются еще минимум на следующий сезон. 

- А ожидается ли приход такого же уровня команд?

- Пока нет. Поэтому «Тойота» по-прежнему остается впереди планеты всей, то есть вне особой конкуренции. Но я понимаю, почему японцы не хотят уходить. По сути дела они правы. «Тойота» в течение долгих 8 лет старалась создать хорошую машину и выиграть чемпионат, и особенно гонку в Ле Мане. Ей приходилось бороться с таким монстрами как «Ауди» и «Порше». И когда обе эти марки ушли, и японцы стали у всех выигрывать, то они теперь говорят: а почему мы должны делать машину медленнее? Пусть лучше другие делают свои машины быстрее. Конечно, с нашей точки зрения, «Тойота» не в нашей категории, ведь она использует гибридную установку и полный привод. Если бы у нас это было, то возможно мы бы дали им бой с первой же гонки. 

- То есть ваши шансы, это только когда у «Тойота» сбой или неполадки? Лишь в этом случае вы можете претендовать на первое место?

- По сути дела так. У нас вот с «Ребельон» борьба плотная. Мы в Спа-Франкошаме рассчитывали даже на второе место, поскольку была проблема у одного из экипажей «Тойоты». Но, к сожалению, у нас сломалась 5-я передача, и мы финишировали на третьем месте. Однако борьба была очень тесная. Нам нельзя было допустить ни одной ошибки в течение всей гонки. 

- Нынешняя гонка «6 часов Спа» была весьма оригинальной. Мне еще не приходилось видеть раньше таких погодных условий в гонках на выносливость.

- Я принимал участие в Кубке России по ралли в Карелии, и мне немножко знакомо, что такое снег. Но на самом деле в кольцевых гонках я тоже такого еще не видел. Это небезопасное занятие. Но если говорить объективно, то на тот момент, когда мы ехали, все необходимые меры безопасности были приняты. И в плане безопасности пилотов, и в плане ре-старта гонки. Все удачно прошло. Нам, конечно, было прохладно, то есть замерзали ноги, именно не туловище, а ноги. Во всем остальном все было в пределах допустимого. И я благодарен за это организаторам. 

- Зная, что будет холодно и что машину нельзя утеплить, ты сам утеплялся в плане дополнительной одежды, например?

- Так ведь никто не знал, что будет настолько холодно. Да и одеть было бы нечего. Оденешь зимние ботинки, не будешь чувствовать педалей. Надо было терпеть. 

- Но в конце концов все равно гонку досрочно остановили, поскольку из-за снега условия совсем ухудшились. 

- Да, и правильно сделали. Потому что иначе машины просто бы ехали последние несколько кругов тупо за сэйфети-каром. Условия уже не позволяли гоняться. Еще надо было бы ждать, пока колесами машины расчистят траекторию трассы до относительно безопасного уровня. 

- Сейчас вам предстоит Ле Ман. 24 часа. Что эта гонка для тебя лично представляет собой?

- Эта гонка интересна тем, что она очень сложная, так как нужно быть в форме все 24 часа. Времени на отдых предоставляется очень мало. Так сказать, на перезагрузку собственных батарей. Эта гонка - необычная. Она - не похожа на другие. Там всегда приятно выступать. 

- Давай вернемся к Формуле-1. Тебя называли первопроходцем, то есть эдаким Гагариным для России в «королевских гонках». Теперь в этом чемпионате каждый год едет кто-то из российских гонщиков. Как ты ощущаешь свою роль в том, что именно ты «распахнул двери» в Формулу-1?

- Я, честно говоря, в таком плане над этим не задумывался. Да, приятно сознавать, что именно я пришел сюда первым, но не более того. Мол, якобы я для кого-то что-то открыл. Я так не считаю. Если бы не я, то кто-то бы другой пришел в Формулу-1 и без моего появления.

- Тот факт, что российские гонщики практически присутствуют во всех элитных и молодежных чемпионатах, для российского автоспорта имеет большое значение?

- Это очень важно. Это показывает интерес к тому, чтобы российские гонщики занимались кольцевыми гонками, и, разумеется, картингом. В России теперь есть уже Формула-4. И это дает возможность приходить российским пилотам в европейские чемпионаты из России. Например, в Формулу-3 и Формулу-2, которые сопровождают Формулу-1 на ее уик-эндах. 

- В гонках на выносливость не редко можно увидеть пилотов из Формулы-1. Тебе вот, например, пришлось гоняться с Дженсоном Баттоном и там, и там. Более того, в прошлом году даже ездить в одном экипаже с британским чемпионом. Как ваши отношения с Дженсоном строились в команде?

- В целом, это не имело особого значения. Просто Дженсон профессионал своего дела. Мне легко с ним было работать с первых же минут. Я всегда с ним дружил в паддоке Формулы-1. Он – отличный парень, весьма приятный в общении. И когда он пришел в команду «СМП Рэйсинг», то мы как будто были знакомы с ним, не расставаясь, лет 10-15. 

- Дженсон Баттон, Кими Райкконен – это гонщики, можно сказать классической школы, которым присущ аккуратный стиль вождения. Нынешнее же поколение пилотов привносит в Формулу-1 такую агрессию, словно они только что пришли с картинга. У них на трассе зачастую идет борьба на выживание, они не чураются столкновений и откровенного выталкивания соперников с трассы. Как ты оцениваешь это поколение современных гонщиков?

- Я бы не был столь категоричным. Надо рассматривать каждый эпизод в отдельности. Например, с тем же Максом Ферстаппеном. Где-то во многом он был возможно не прав, что выбивал соперников, переступая даже за грань дозволенного. Но где-то он был пусть и жестким, но все же в рамках регламента. 

- То есть агрессивности, о которой я только что упомянул, ты не видишь в новом поколении пилотов?

- По правде сказать, нет. Все рассчитывают на обгон, пусть даже и с долей самоуверенности, которая присуща молодым пилотам. Иначе бы они в Формуле-1 не оказались. 

- Когда-то Формула-1 справлялась без системы подвижного крыла DRS. Сегодня это уже неотъемлемый атрибут даже в младших сериях. Каково твое отношение к этому элементу, призванному упростить обгоны?

- Пусть это и искусственно созданный элемент, но он дает шанс нам увидеть хоть какую-то борьбу на таких малообгонных трассах, как скажем Барселона или Хунгарроринг. Да, и на других трассах DRS немного оживляет обстановку, чтобы зрителям не приходилось скучать, наблюдая просто за проездом машин под трибунами. Если отменить DRS, то придется перестраивать почти все трассы, чтобы было интересно гоняться. Чтобы были очень длинные прямые, как , например, в Баку, или даже еще длиннее. Мое мнение: подвижное крыло идет на пользу Формуле-1. 

- Сегодня бытует мнение, что не плохо было бы вернуться к прежней организации зон вылета на автодромах. Из-за мер безопасности для Мото GP они были перестроены, в основном, из гравийных в асфальтные, и это снизило остроту борьбы за позицию.

- Я категорически против снижения мер безопасности на автодромах. Посмотрите на тот же «Индикар», когда Роберт Уикенс уходит из гонок весь переломанный и сейчас ездит в коляске, надеясь на какое-то улучшение здоровья. Разве зрители хотят видеть в гонках массу травм из-за аварий? Пилоты перестанут рваться в Фрмулу-1, потому что будет опасно здесь гоняться. Если говорить конкретно о гравийных зонах безопасности или об асфальтных, то в первом случае пилоты больше рискуют жизнью, если вылетят, и как правило, не возвращаются в гонку. А во втором риска для жизни меньше. А то, что они потом возвращаются в гонку, то что в этом плохого? Они ведь все равно время потеряли, пропустили соперника, и снова могут включиться в борьбу. Я уверен, что автоспорт должен быть максимально безопасным. Аварий и даже смертей по-прежнему немало, но я считаю, что Формла-1 движется именно в том направлении, в котором должна двигаться. Она должна показывать технологии и безопасность всему миру.

- А как ты относишься к идее расширить календарь до 25 гонок вместо нынешних 21?

- Я думаю, что это уже перебор. Ведь даже и 21 Гран-при в году – это нелегко. Это выматывает очень сильно пилотов.

- А если уменьшить гоночный уик-энд на один день, то есть не делать свободных заездов в пятницу, а только утром в субботу, потом квалификация, и в воскресенье - гонка? Тогда возможно и 25 гонок не будут таким большим напряжением?

- Вот в этом как раз есть смысл. Потому что при нынешнем режиме команды начинают приезжать чуть ли ни с понедельника. Во вторник начинают распаковываться. Пилоты прилетают в среду. А так бы было смещение на день. Больше времени пилотам на личную жизнь и на восстановление.

- На сколько , по твоему мнению, новый регламент и новые машины в 21-м году изменят расстановку сил в пелотоне?

- А черт его знает. Вряд ли кто сейчас может это определенно сказать. 

- Насколько доминирование «Мерседес» сегодня убивает интерес к Формуле-1? Можно ли сказать, что немецкая команда на самом деле еще сильнее, и только скрывает свою истинную мощь?

- Никто ничего не скрывает. Все хотят сразу же показать, насколько они быстры. Невозможно подыгрывать самому себе в том плане, что имея сильный болид, ты стараешься ехать медленнее. Но я не считаю, что доминирование как-то портит Формулу-1. Есть же ведь борьба на трассе? «Феррари» стремится догнать соперников. Да, и внутри «Мерседес» еще не все определено, поэтому интрига сохраняется. На самом деле сезон еще длинный и все может случиться. И сходы, и аварии, и просто неудачи. И даже интриги. Где-то поучится поехать быстрее, где-то медленнее, это – гонки. Формула-1 не перестала быть интересной.

- В этом году мы тебя увидели еще и в новой роли: тренер российского пилота Роберта Шварцмана, слушателя пилотской Академии «Феррари». Как ты к этому относишься?

- Ну, я бы так громко не называл эту работу. Я просто давал ему несколько советов, не знаю, помогли они ему или нет, надо у него спросить.

- Ты официально на это должности?

- Меня попросили от команды «СМП Рэйсинг» выехать на гонку, чтобы помочь Роберту. Что будет в будущем, я не знаю. Посмотрим. Пока это были тесты и первая гонка. О будущем еще не разговаривали. 

- Но уже есть и первый результат: выигранная гонка в Барселоне и лидерство в чемпионате. 

- Да, Роберт отлично начал сезон. Он – толковый парень. И если у него все хорошо сложится, он способен стать чемпионом. 


- И в завершение, что бы ты хотел сказать или передать белорусским болельщикам автоспорта? 

- Очень хочу приехать к вам в гости в Беларусь. Пока не хватает времени, но желание приехать большое. Я думаю об этом. 


Фото автора.