Серебряная медаль Дмитрия Асанова стала единственной наградой белорусских боксеров на Европейских играх в Баку и пока единственным пропуском на чемпионат мира. Но главное — подтвердила мнения тренеров, еще пару–тройку лет назад прочивших юноше из Молодечно большое спортивное будущее.Конечно, первые Европейские игры — не Олимпиада в Рио–де–Жанейро и даже не чемпионат мира. Однако еще до финала, в котором 19–летний белорус уступил россиянину Бахтовару Назирову, Диму называли не только главным открытием турнира, но и едва ли не главной надеждой всего белорусского бокса. Благо сам Асанов к дифирамбам отнесся с поразительным спокойствием.
— Открытие турнира? Не думаю... Хотя медали я, конечно, обрадовался. Все–таки наград на таких соревнованиях у меня еще не было. Волновался сильно, и этот мандраж сказался на боях. Особенно в самом начале. Мы прилетели в Баку заранее, но день перед первым боем все равно получился разбитым. Утром взвешивание, а в ринг я вышел только в восемь вечера. И все это время никуда не сходишь: сидишь и накручиваешь себя. Как бы это так отбоксировать, чтобы не опозориться? Европейские игры, телевидение, люди смотрят... Столько раз в голове прокрутил предстоящий поединок — не передать. В результате к вечеру почувствовал — перегорел. Никаких эмоций не осталось. Хорошо, что психолог вовремя сориентировалась — помогла настроиться.
— Что сказала?
— Объяснила, казалось бы, очевидную вещь: настраивайся на один бой и не думай о турнире. Мне помогло, хотя по–настоящему успокоился только перед полуфиналом. Тренер, помню, сказал: просто выйди и получи удовольствие от поединка. Так и сделал. В результате бой против англичанина Каиса Ашфака стал, наверное, моим лучшим поединком за всю карьеру.
— При этом фаворитом тебя никто не считал.
— Ашфак — один из ведущих бойцов мира и первый номер британского рейтинга в нашей категории, боксирует во Всемирной серии бокса, побеждал призеров Олимпиад.
— Британец на пресс–конференции наговорил о тебе много хороших слов.
— Меня до сих пор в мире бокса никто толком не знал. У топовых бойцов достаточно тесный круг общения. Все ездят по приблизительно одним и тем же турнирам, боксируют друг с другом, общаются. Представляют, кто на что способен. А тут появляюсь я, которого никто даже не узнает в лицо, не говоря уже о том, чтобы поговорить... Но меня, если честно, такое положение вещей вполне устраивает. Нравится быть таким андердогом, который вроде как в стороне от всех, в тени, и никто к нему не пристает с расспросами, разговорами и прочим вниманием.
— Теперь, подозреваю, незамеченным «проскакивать» уже не получится, а впереди — чемпионат мира...
— Не думаю, что ситуация в ближайшее время сильно изменится. Кто–то, конечно, будет знать, что я — финалист Европейских игр. Но, с другой стороны, это ведь не титул чемпиона мира и не олимпийская медаль, чтобы соперники на меня специально настраивались, а зрители отмечали бы в расписании дня мои бои как обязательные к просмотру.
— Другими словами, на чемпионате мира ты рассчитываешь повторить то, что удалось совершить в Баку?
— Если хорошо работать и готовиться, то все реально. Настолько реально, что даже не верится. Серьезно: когда только начинал боксировать, я смотрел на ребят, которые выступали на чемпионатах Европы или мира, и у меня в голове не укладывалось, как они выходят в ринг, дерутся с именитыми соперниками, их показывают по телевидению... Это был просто космос. А теперь, когда сам выходишь и побеждаешь, все кажется намного более простым и приземленным.
— Можешь вспомнить самого нереального для тебя в то время «космонавта»?
— С детства кумиром был Рой Джонс. Но он, думаю, очень многим боксерам нравился. А последние лет семь восхищаюсь Василием Ломаченко. Украинец за любительскую карьеру провел около 400 боев и потерпел лишь одно поражение! Собрал, кажется, все возможные титулы: Европа, мир, два олимпийских титула... К слову, свои первые Игры он выиграл как раз в моей весовой категории. Но меня куда больше впечатляет, как он тренируется. Как работает в зале, подтягивается по 100 раз, бегает марафоны... Это все очень круто! Его, к слову, тренирует отец, который до недавнего времени помогал и в работе со сборной Украины. И во многом благодаря его методике на чемпионате мира украинцы завоевали пять золотых наград и 7 олимпийских лицензий. Причем в Лондоне два парня также стали чемпионами, а трое — призерами Игр. Согласитесь, есть чему поучиться.
— Тебя, к слову, тоже тренирует отец — известный специалист и рефери Сергей Асанов. Это помогает?
— Последний год со мной уже в основном работает Юрий Чуйко, но они с отцом все равно советуются и согласуют мой тренировочный процесс. Я ведь на сборах постоянно, и отец не может контролировать, что и как я делаю. Такое внимание очень помогает, хотя, знаю, тот факт, что мой отец является мало того что тренером, так еще и судьей, у многих вызывает недовольство. В детстве, помнится, я даже специально изучал турнирные сетки, чтобы понять, «тянет» меня отец или нет. Бывало, даже высказывал недовольство, если мне, как казалось, попадался более простой жребий. Но потом всегда оказывалось, что никто не собирался меня куда–то продвигать. Да и смысла нет: это ведь бокс, рано или поздно ты в любом случае встретишься с сильным соперником, и к этому нужно быть готовым.
— В Баку ты дошел до финала, а многие все равно говорили об удачном жребии...
— Я читал эти интервью: отцу знакомые из России присылали ссылки. Смешно! Все ведь видели бои: неужели хоть в одном мне повезло или я незаслуженно победил? В финале, кстати, я хорошо смотрелся, по большому счету, лишь в третьем раунде. Если бы после этого мне подняли руку, я бы сам сказал, что это несправедливо.
— Пошел бы извиняться перед россиянином?
— Конечно. Кстати, после поединка, в котором Вазген Сафарьянц уступил поляку Матеушу Полски, тренеры соперников также подходили извиняться.
— А сам Матеуш, как показалось, был уверен, что победил заслуженно...
— Это вопрос человеческих качеств и поступков. Если ты проиграл — найди в себе силы признать это.
— Имея эксперта в лице отца, часто пытаешься разбираться в спорных ситуациях?
— Бывает, расспрашиваю, почему тому или иному спортсмену не отдали победу. Он объясняет: если не отдали — значит, были причины. И чаще всего, вникнув, понимаешь: действительно, были. Бывает, конечно, что и «прихватывают», но если вспомнить Василия Ломаченко, то рецепт от любых несправедливостей видится очень простым. Побеждать так, чтобы ни у кого не возникало и тени сомнения. Сколько было у украинца боев, когда ему, не пропустившему за раунд ни одного удара, судьи «рисовали» пять. В таких случаях он не спорил, а выходил и заканчивал бой досрочно.
— На сегодня ты единственный из белорусов, кто гарантировал себе участие в чемпионате мира.
— Я не почувствовал, что отношение ко мне изменилось. Разве что интервью брать начали, про ощущения расспрашивают. Если я завоевал медаль Европейских игр, это не значит, что превзошел достижения других ребят. Мне еще расти и расти...
komashko@sb.by
Советская Белоруссия № 125 (24755). Суббота, 4 июля 2015
