«Когда вы видите стул, на котором сидит скелет в одежде и обуви, трудно не поверить в полтергейст…»
Их служба опасна, трудна и совсем не видна постороннему глазу. Они приезжают на место пожара, когда огонь уже потушен, когда спасатели сворачивают рукава, а зеваки расходятся по домам. Но мало кто знает, что самая интересная и ответственная часть работы еще только начинается… Экспертам научно-практического центра МЧС предстоит ответить на главные вопросы, кто виновен в случившемся и кому выставлять многомиллионный счет? Обычный ли это пожар или спланированный поджог со всеми вытекающими последствиями? Что хотели скрыть преступники и как доказать их злой умысел? В одном таком расследовании принял участие репортер «Р».
…Улица Нововиленская, 13. Двухэтажная «хрущевка» остывает после ночного пожара, крыши нет. Милиционер пропускает нас за оранжевую заградительную ленту, и мы идем к входной двери. Внутри черным-черно от гари, деревянной лестницы между первым и вторым этажами нет – от нее остался только пепел. Вместо квартирных дверей – головешки. Должно быть, пожар начался в одной из квартир и затем перекинулся на остальные…
— Нет, вряд ли. Когда мы почувствовали запах дыма и попытались выбежать на лестницу, ручка была раскалена добела. Пришлось прыгать из окон, — скажет нам через четверть часа жилец одной их квартир второго этажа. Это же затем подтвердят и все остальные свидетели. «Выходит, первой начала гореть лестница. Вот только почему?» — задается вопросом Павел Каштанов, начальник отдела исследования и экспертизы ЧС и пожаров НПЦ столичного управления МЧС. И все начинается сначала.
За полчаса обследованы электрощиток, вся сеть освещения и слаботочные притоки теле- и радиокабелей. Не забыли ни одного выключателя, розетки и звонка. Следов аварийных режимов работы не замечено. Значит, причина возгорания лестницы не в коротком замыкании… Ладно. Хранилось ли что-либо на лестничной клетке второго этажа? «Мусор, картон, ветошь —в общем, всякий хлам. Сто лет тут лежал, и ничего», — пожали плечами жильцы. По автолестнице мы залазим в окно второго этажа. В ход идет газоанализатор – умный прибор, который даже после сильного пожара отыщет следы легковоспламеняющихся и горючих жидкостей. Пять минут, десять, пятнадцать — есть! Под плинтусом датчик находит концентрацию паров именно такого вещества. Скорее всего, это керосин или растворитель. Теперь ясно: мы имеем дело с классическим поджогом.
Итог: жильцы 16 квартир старого дома по улице Нововиленской перебрались в новое жилье. Центральный РУВД на основании заключения пожарно-технической экспертизы возбудил уголовное дело по статье «Поджог». Не исключено, что кому-то из счастливых отселенцев вскоре придется отвечать на весьма неприятные вопросы.
…Двенадцать экспертов научно-практического центра редко выезжают на простые пожары. Их вызывают, только когда в огне гибнут люди, когда сгорают памятники архитектуры, объекты хранения товарно-материальных ценностей или места с массовым пребыванием людей. С начала года проведена уже 71 экспертиза, выдано 30 заключений. И по каждому из них можно писать остросюжетный роман.
— В нашей работе нельзя доверять никому: ни версиям свидетелей, ни родственникам, ни законам формальной логики… Подвергать сомнению нужно все и вся. Иначе ошибешься. Элементарный пример: пожар в элитной бане на станции метро «Молодежная». Выгорело парильное отделение — владелец и банщик уверены, что всему виной электротэны. Мол, коротнуло… Мы посмотрели автоматические выключатели и определили: в момент пожара они были обесточены. Значит, дело не в тэнах. Позже под окном нашли ворох горелых газет, — рассказывает Александр Василевич, главный специалист группы испытаний НПЦ. – Офис частной компании. Сгорает кабинет, в котором хранилась важная бухгалтерская документация. Вокруг все твердят о старом здании и плохой проводке… Но рядом с подоконником находим куски чистого стекла. Объясню: если бы оно нагрелось от огня в помещении, то почернело бы и только затем треснуло. Получается, окно разбили еще до того, как начался пожар. Догадка вскоре подтверждается: газоанализатор показывает, что в вазоне содержится концентрация горючих жидкостей. Все ясно: поджог.
Когда причина пожара под вопросом, эксперты забирают из очага вещдоки. Удлинители, утюги, электронагреватели, кипятильники, выключатели, чудо-печки — все это испытают затем в лабораторных условиях и дадут однозначный ответ: мог этот прибор стать источником возгорания или нет. Процедура трудоемка: приходится связываться с заводом-производителем и запрашивать несколько образцов такого же оборудования. Затем отключаются все степени защиты и начинается тестирование. Белорусские предприятия за эти годы не прокололись ни разу. То ли дело печально знаменитые китайские гирлянды…
Говорит Андрей Швед, начальник НПЦ Минского городского управления МЧС:
– Если в целом, то основных причин пожара две: электротехническая, связанная с проводкой, электроприборами, сетями и всевозможным электрооборудованием. И вторая — занесение источника огня извне: окурки, спички, сварочные работы и, конечно, поджоги.
Есть и третий, более редкий и необычный вид – самовозгорание. Именно в таких примерах простые люди склонны видеть проявления потустороннего. И зря. Существует ряд несовместимых химических веществ, при контакте которых выделяется огромное количество тепла. Есть тепловые процессы, которые усугубляются с годами: например, деревянная обшивка бань со временем загорается сама собой. Это явление называется пиролизом. Самовоспламениться может даже стог сена, если долго его не перебирать. Внутри начинаются микробиологические процессы с большим выделением тепла…
— Когда на запойном алкоголике вдруг загорается одежда, тут все понятно: она настолько пропиталась спиртом, что вспыхнула от искры. Но когда вы приезжаете в частный сельский дом и видите стул, на котором сидит скелет в одежде и обуви, трудно не поверить в полтергейст, — признается Александр Василевич. – Этот случай произошел в 1994 году и заставил многих поломать голову. Потом уже выяснилось, что это убийство. В пенсионерку выстрелили из сигнальной ракетницы патроном с белым фосфором. Это вещество, сжигающее всю органику до костей, применялось еще во Вьетнаме.
Что самое тяжелое и ответственное в работе эксперта? На этот вопрос в НПЦ, не задумываясь, отвечают: разбираться с автомобильными пожарами и давать показания в суде. Почему?
— Если двухкомнатная квартира выгорает в среднем за 40 минут, то иномарка – за 5—7. Прибываешь на место – и видишь голый почерневший каркас. Поджог это или короткое замыкание можно узнать только со слов очевидцев. К слову, девять лет назад в Минске зафиксирован редкий случай пиромании: мужчина за один день поджег пять автомобилей. Под левое колесо подкладывал газеты и зажигал их – создавалось впечатление, что проблемы с аккумулятором. Прокололся он на пятом авто: у «японцев» аккумулятор справа, — говорит Павел Каштанов. – Но, пожалуй, самое сложное — выступать на судебном заседании, когда речь идет о материальном возмещении ущерба одной из сторон. Суммы нередко доходят до миллиона долларов, а мы несем уголовную ответственность за каждое слово, написанное в заключении.
На снимке: в ход идет газоанализатор — умный прибор, который даже после сильного пожара отыщет следы легковоспламеняющихся и горючих жидкостей.
