В коллекциях Национального художественного музея хранятся археологические ткани, гобелены, предметы гардероба различных эпох. Есть экспонаты, в которых ткань является лишь составной частью, например, веера и мебель. Восстановить артефакты прошлого для будущих поколений — задача, которая ложится на плечи реставратора. Представителей этой профессии, специализирующихся на работе с тканью, в нашей стране можно буквально пересчитать по пальцам. Елена Чeботаревич — одна из немногих, кто посвятил свою жизнь этой редкой профессии.
Главный инструмент реставратора — опыт. Он помогает найти правильную методику для каждого конкретного «пациента».
Хранители времени
Сейчас в Минске идет масштабная реконструкция музейного квартала. Планируется второй и третий этажи здания по улице Кирова, 25 отдать под мастерские. Именно сюда переедут реставраторы, для работы которых здесь будет в наличии все необходимое оборудование. Тут же, на базе Национального художественного музея, предполагается создать республиканский реставрационный центр. Ну а пока артефакты прошлого для будущих поколений восстанавливают в зданиях № 20 и 22 на улице Ленина.
В Национальном художественном музее хранится шесть коллекций, которые содержат предметы, имеющие в своем составе ткань, кружево, металлизированные нити, бисер… На реставрацию попадают самые разнообразные и удивительные артефакты — от археологических находок до костюмов XX века. Среди них образцы белорусского, восточного, западного, русского прикладного и прикладного народного искусства. Всего более 2500 единиц! Свыше 300 из них — из коллекции культовых тканей.
— Нужно быть универсалом. С одной стороны, уметь в точности воссоздать работу мастеров прошлого, повторив их аутентичный стиль, с другой — знать, как очистить произведение искусства, не повредив при этом экспонат. Реставратор обязательно должен иметь художественное образование и практические навыки.
Сегодня специалистов в этой области готовят два вуза — Белорусская государственная академия искусств и Белорусский государственный университет культуры и искусств. Елена Чеботаревич — выпускница второго. За ее плечами также Минский государственный художественный колледж имени А.К. Глебова. В музее девушка начинала работать волонтером. Со временем стала реставратором. В мастерских такие одержимые ребята, как Елена, скорее исключение, чем правило. Уж больно кропотливое занятие, и терпения хватает не всем.
Работа реставраторов напрямую связана с планом выставок. Они готовят музейные предметы из запасников к экспонированию: очищают от пыли и загрязнений, восстанавливают.
Все средства хороши
Арсенал реставратора заставляет приглядеться к нему поближе. Практически все типы клеев, краски, лаки и составы можно найти в специализированных магазинах. В ход также идут инструменты хирургов — скальпели, ланцеты и пинцеты. Есть и лупа, и микроскоп для детального изучения предметов. Но главный инструмент реставратора — опыт. Он помогает найти правильную методику для каждого конкретного «пациента». Елена, как и все начинающие специалисты, знакомилась с ремеслом с самых простых операций, постепенно восстанавливая все более сложные вещи.
Специалист признается, что нервы нужны железные, а движения — невероятно точные. Реставратор, как сапер, на ошибку права не имеет. Снимая миллиметровое загрязнение скальпелем, он не должен навредить предмету, с которым работает, ведь погубленный экспонат заменить невозможно. Поэтому начинается процесс с предварительного исследования, которое позволит выбрать оптимальный метод обработки.
— А как восстанавливают, например, ткани двухсотлетней давности? — любопытствую.
— Для начала ткань нужно очистить. Просто взять и постирать, разумеется, нельзя. Экспонаты очищаем разными способами в зависимости от состояния сохранности. Чаще всего вот в такой реставрационной ванне, — Елена проводит экскурсию по мастерской. — Благодаря специальной сеточке на дне изделие не погружается в воду, а только промывается водой. Соответственно, меньше риск повреждения или затеков ткани.
Рабочий процесс
На столе Елены лежат два предмета гардероба конца XIX века — шерстяной «андарак» и льняная рубаха. Обе вещи — образцы ткачества неизвестного мастера из коллекции музея «Народные ткани». С ними реставратор работает уже второй месяц. Рядом — иглы толщиной с волос и тонкие шелковые нити. Ими укрепляется полотно в местах разрывов.
— Экспонат был загрязнен, на нем имелись многочисленные разрывы, ткань в нескольких местах обветшала, — Елена Чеботаревич берет рубаху, параллельно показывает мне снимки экспоната в том виде, в котором он попал к ней в руки.
Если посмотреть на фото этой вещи до реставрации, то контраст между «было» и «стало» просто огромный. Мастер уже очистила экспонат. Ткань дополнительно укрепила, дублировав ее на хлопчатобумажную подложку. Сейчас разравнивает и укладывает нити в определенном порядке. Работа, скажу вам, сродни ювелирной!
При работе в ход идет лупа и даже микроскоп.
— Реставрация сейчас основывается на принципе сохранения и консервации, а не добавления и приведения в первоначальный вид. То есть не нужно добиваться, чтобы произведение искусства выглядело как новое, важно сохранить его аутентичным, — обозначила важный нюанс Елена Чеботаревич.
С «андаракам», то есть с юбкой, тоже пришлось повозиться. Беру в руки образец народного творчества позапрошлого века и изучаю работу мастера. С изнаночной стороны Елена сделала подложку в местах разрывов, укрепила нити утка и основы. И вот предмет гардероба почти как новый и готов к экспонированию! Кстати, старейший принцип врачебной этики «не навреди», приписываемый Гиппократу, можно смело отнести и к профессии реставратора. Все реставрационные процессы с предметом обратимы. Главное требование — музейный экспонат должен быть доступен к повторной реставрации вне зависимости от примененной технологии.
В конце нашей встречи разговор заходит о самых поздних по хронологии предметах, попадавших в руки специалистов отдела. В этом списке — слуцкие пояса, орнат и епитрахиль. Елене тоже доводилось работать с экспонатом из коллекции культовых тканей.
— Это воздух, — Елена Чеботаревич делает ударение на второй слог. — В церкви он используется в литургии во время обряда причастия и возлагается на дискос и потир. Экспонат XIX века. Он исполнен в технике ткачества с использованием шелка, золотной нити и галуна. Когда он попал ко мне, по всей поверхности были загрязнения, выцветания нитей, многочисленные разрывы... Золотистый узор был утрачен на 90 процентов! Чтобы вернуть воздуху первоначальный вид, понадобилось полгода.
gorbatenko@mail.ru
