Выскажу крамольную мысль: если бы не произошло внешнеполитического обострения, то западным правительствам пришлось бы придумывать (или создавать) другой повод для санкций. Да, они бьют и по их экономике, субъектам хозяйствования, крупным корпорациям. Это экономически непрагматично, но далеко не значит, что политически невыгодно и нецелесообразно. Как раз наоборот. Дело в том, что давно в разных формах обсуждается проблематика усиления государства в экономике западных стран. Во время острых кризисов (как, например, ковида), когда крупные корпорации отвернулись и от общества, и от политического руководства, на самых западных политических верхах звучат революционные лозунги: не пора ли покончить с засильем крупного капитала в стратегических отраслях? Вплоть до национализации. До конкретных дел пока не дошло. Хотя дискуссий велось немало, и открытых, и кулуарных. Иной раз в тональности почти «апрельских тезисов»: при всем своем экономическом либерализме западный истеблишмент в большинстве своем понимает, что если не произойдут коренные трансформации сверху, то будет революция снизу. И новая волна руководителей сделает то же самое. Но уже без них. И сейчас активно занялись обузданием крупных корпораций, накидывая на них уздечку рестрикций. Чтобы показать, кто в доме хозяин: бизнес и рынок или политическая воля, подкрепленная репрессивным аппаратом.
Поклонение рыночным принципам с его дланью всемогущей уже превратилось в чистую демагогию. В которую, собственно говоря, никто и не верит. Электорату в развитых странах нравились либеральные теории ровно до той поры, пока под их покровом истеблишменту удавалось обеспечивать рост благосостояния населения. И хотя пирог бенефиций распределялся неравномерно, обитающий в комфортных коттеджах средний класс весьма спокойно смотрел на дворцы финансово-корпорационных воротил. Однако последние полтора десятилетия прослойка небогатых, но очень обеспеченных граждан катастрофически сужалась. И в ЕС, и в США. Единицы переходили в разряд миллионеров, но большинство деградировало в категорию менее обеспеченных людей. Сложно сказать, в какой бы момент этот процесс достиг критических величин, когда «низы не хотят». Но тренд принимал весьма опасную динамику еще в середине 2010-х. И вылился в социальные протесты. Разные движения вроде «уничтожим Уолл-стрит» в США, «желтых жилетов» во Франции если не вылились в массовые выступления, то грозили перерасти в полноценный социально-политический кризис.
Власти пытались «подоить» крупный капитал и корпорации, но «буржуазию» просто так, голыми руками, не возьмешь. И уж точно не «раскулачишь» законодательными нормами и разными благородными инициативами. Как ни удивительно, но транснациональные корпорации являются самыми скромными донорами бюджета в западных странах. Когда ты большой, ворочаешь десятками миллиардов долларов, «пропихиваешь» своих людей в парламент, на тебя работает штат самых высококвалифицированных юристов, адвокатов и других специалистов, то обыграешь любое национальное законодательство. Даже американское. И оградишь свои интересы от «назойливой» социальной ответственности. Помните, сколько было историй по вопросам офшоров, борьбы с выводом капиталов, войн профсоюзов (самый знаменитый скандал связан с Amazon)… И все это происходило в столь «благостном» западном мире.
Правда, поле боя осталось за крупными корпорациями. Но сейчас власти берут реванш. Попробуй еще лет пять назад, а тем более в начале века, немецкие власти национализировать «Uniper». Невозможно! Скандал! Бизнес давят! В былой практике «неприкосновенности частной собственности» такие корпорации тоже на произвол судьбы не бросали. Но спасали другими средствами: давали льготы, субсидии, кредиты, помогали вылезти из ямы другими способами. Конечно, несправедливо за счет налогоплательщиков спасать частные компании, у которых есть конкретные владельцы и бенефициары. Но и развалиться им было невозможно позволить: все-таки они владеют критической инфраструктурой. А сейчас немецкие власти фактически национализировали своего энергетического гиганта, а люди только аплодируют. Справедливости ради надо отметить, что проблемы у «Uniper» возникли именно из-за санкций, которые приняло немецкое правительство. Если вывести за скобки разную политическую риторику, то политики в Берлине создали проблемы корпорации, а потом прибрали ее к рукам. Да, потратили несколько миллиардов. Но сколько на ту же процедуру (выкуп акций на свободном рынке) потребовалось бы денег в нормальной экономической ситуации? Намного больше. Налицо элегантная национализация. В западной терминологии — государственное рейдерство. Социально справедливое, но противоречащее всем либеральным устоям, которые с пеной у рта проповедуют на всех углах. По крайней мере, в других странах.
Политики сегодня могут торжествовать: раньше они в сложных ситуациях падали на колени перед крупным бизнесом. Сегодня он массово пошел на поклон. За субсидиями, с просьбой сделать исключения из санкционных правил, выдать лицензию на те или иные сделки… Господа, да мы наблюдаем великую капиталистическую революцию! Гордая корпорация «Nokia» челом бьет своему правительству и американскому, чтобы получить лицензию (на фоне рестрикций) для обслуживания своего оборудования в России! Илон Маск, самый богатый человек на земле, не хочет финансировать связь для ВСУ, но продолжает это делать! Не знаю, кто его предупредил — Минздрав (американский, естественно), Госдеп, ФБР или ЦРУ, — но у меня возникает вопрос: а кто, собственно говоря, управляет уже «Nokia», «SpaseX» и многими другими компаниями? Их акционеры, советы директоров, топ-менеджеры или чиновники? Ответ совершенно неочевиден.
Сколько сегодня санкций? Десятки тысяч. Против России, Китая, Ирана, Беларуси, Кубы и так далее и тому подобное. И львиную долю их ввели стремительно: в течение последних 2—3 лет. Западные правительства сами не могут разобраться в своих же ограничениях. А им это надо? Да нет. Политики взяли на себя роль судей, которые оценивают, нарушил тот или иной субъект хозяйствования — миллиардер, корпорация, банк — рестрикционный режим или нет. А так как по-хорошему соблюдать все санкции невозможно от слова совсем, то политики в одночасье подмяли под себя весь бизнес. Теперь они могут казнить или миловать. Причем при полной поддержке своего электората. Когда ударило по их карманам, западный обыватель задумался над целесообразностью санкций. Но в его сознании уже нарисовали образ «кровавых режимов» за пределами «демократической крепости». Им не нравится эта осада. Но тем более их гнев можно направить (искусственно) против конкретных компаний, которые нарушают санкции. Фактически общаются с «врагом».
Поэтому вся санкционная политика сводится не только к попытке передела мира, а к перераспределению собственности внутри страны. Формально владельцы компаний могут и не меняться. Но управленческую функцию уже в значительной степени «оттянуло» на себя государство. Точнее, отдельные политики. А если говорить начистоту, то в каждой стране своя история. В более социально ориентированных Германии и Франции этот передел может закончиться действительно национализацией и более справедливой социальной политикой. А она подсказывает восстановление связей с Востоком. В США и других суперлиберальных юрисдикциях владельцы формально не изменятся, но контроль будут осуществлять чиновники. Передел произойдет наверху, а внизу люди этого и не почувствуют. Впрочем, любая революция, и «великая капиталистическая», — процесс непредсказуемый. Будем наблюдать.
volchkov@sb.by
