Воспоминания лучшего следователя Минской области
В каждой профессии есть свои гуру — авторитетные специалисты, у которых учатся мастерству молодые сотрудники. Для журналистов это опытные коллеги и матерые редакторы, а для криминалистов — не «всемирно известные» сыщики Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро, а более опытные и мудрые коллеги. Один из тех, на кого равняются молодые стражи порядка, — Сергей Сергеевич Поляк, отдавший профессии следователя более 30 лет.
Карьера Сергея Поляка началась в 1969 году, когда он — студент юрфака БГУ — стал общественным помощником прокурора Ленинского района Минска. Участвовал в проверках, опрашивал свидетелей. Постепенно опытные сотрудники подметили у него тягу именно к «детективной» работе, и в мае 1974 года он получил должность следователя Ленинского РОВД. А позже стал следователем по особо важным делам. Коллеги с уважением называют таких специалистов «важняками».
—Одно из моих первых уголовных дел было о карманной краже. Задержали вора, который от осознания безысходности в моем кабинете плакал: «Товарищ следователь, это у меня в крови! Стоит в автобус зайти — как рука в чужой карман тянется! Ничего с собой поделать не могу...» В неполные 30 лет у него было уже семь судимостей: можно сказать, карманные кражи стали его профессией, — вспоминает Поляк. — В те годы моими наставниками были Николай Чергинец, Владимир Савичев, Владимир Быков и Валентина Лускина. Именно она учила нас, что главное в следственной работе — неукоснительно соблюдать закон. Не фабриковать уголовные дела, а собирать доказательства исключительно законным путем; не привлекать к ответственности невиновных людей и тех, чья вина не доказана. И сейчас, спустя 30 лет, я с чистой совестью могу сказать, что никому незаконно обвинения не предъявлял.
Пример тому — история, с которой началась моя работа следователя по особо важным делам в УВД Минской области. Мне поручили проверить достоверность чистосердечных признаний, которые прислал заключенный по фамилии Гуревич из колонии строгого режима в поселке Новосады. В своих показаниях он подробно описывал, как несколько лет назад совершал грабежи, разбойные нападения, убийства... Понятное дело, что оставлять без внимания подобные заявления было нельзя. Прибыв в колонию, я сразу же ознакомился с личным делом осужденного. И что вы думаете? Сопоставив даты якобы совершенных им преступлений со сроками нахождения его в исправительных учреждениях, я понял, что все эти признания — вымысел. Так как все это время он находился за колючей проволокой. Вряд ли преступника отпускали в увольнительные...
Память у этого осужденного была отменная. А в колонию частенько наведывались следователи, в производстве у которых были «повисшие» — нераскрытые — уголовные дела, и беседовали с осужденным — вдруг он признается. Гуревич запоминал фотографии с мест преступлений, показания свидетелей и спустя время строчил «повинные письма». Расчет был прост: на подобные заявления следователь обязательно отреагирует, потребует, чтобы подозреваемого привезли в места, где совершались преступления, — все ж развеяться в этапах веселее, чем сидеть сиднем в зоне... Вернувшись в Минск, я подготовил подробный рапорт об этом лжеце и успел почти забыть любопытный случай, как на первой полосе газеты «Правда» вышла разгромная статья о том, как украинские милиционеры полгода катали по стране изобретательного белорусского преступника. К сожалению, наказание за подобные трюки не было предусмотрено...
Самые сложные в расследовании уголовные дела, по мнению Сергея Сергеевича, — экономические преступления. Собирать доказательства по ним крайне трудно: следователю приходится досконально вникать в технологию производства на молочных, мясных, деревообрабатывающих комбинатах... Обвинение по экономическим преступлениям должно быть безупречно доказано, иначе весьма квалифицированные адвокаты подсудимых в пух и прах разобьют доводы. Еще сложнее — дела по обвинению медработников: ведь нужно доказать, что лечение больному было назначено неверное или несвоевременное...
...Летом 1991 года, когда официально Советский Союз еще существовал, но республики уже начинали отделяться друг от друга, какие–то бандиты наловчились воровать новехонькие грузовики марки МАЗ. Возле отдела сбыта завода поджидали тех работников строительных организаций и колхозов, которые приезжали за автомобилями в одиночку. «Садились на хвост» и на двух легковушках преследовали их по междугородной трассе. Затем одна из машин вырывалась вперед — километров на 5 — и высаживала на дорогу одного из преступников, который был переодет в форму сотрудника Госавтоинспекции. Он «тормозил» грузовик якобы для проверки документов. Когда водитель выходил из кабины, ему в лицо выпускали струю паралитического газа (кстати, это были первые случаи его применения в нашей стране). Отбирали ключи зажигания, документы, а самого шофера связывали, надевали повязку на глаза и оставляли в глубине леса... Некоторые бедолаги блуждали по нескольку суток...
— Разгадав принцип «работы» банды, мы тоже устроили «засаду» возле завода, чтобы выследить тех, кто будет преследовать грузовики. При очередном нападении одного из бандитов удалось задержать, и вскоре он дал признательные показания. Оказалось, что из Минской области грузовики перегоняли на Псковщину, а позже — в Эстонию. Конечный пункт назначения — известный добычей сланца город Кивыльи. Всего в банде было 8 участников: одни захватывали авто, другие их перегоняли, третьи в арендованном цехе разбирали, чтобы позже продать на запчасти... В командировку мы отправились группой 15 человек. Под дулами автоматов преступники не только выдали все свои тайники, но и заново собрали два накануне разукомплектованных грузовика! На выезде из проходной сланцевого комбината рабочие с криками «молодцы, белорусы!» нам аплодировали — такое впечатление на них произвела наша спецоперация! Тогда я убедился, что между сотрудниками милиции и полиции самых разных стран существуют профессиональная солидарность, понимание и непременная взаимовыручка.
Свой опыт и профессиональные секреты Сергей Сергеевич Поляк щедро передавал молодым сотрудникам. Считает, что коль его в свое время уму–разуму учили авторитетные следователи, то и он должен помогать новичкам. В 2004 году ему, первому среди работников милиции Минской области, указом Президента было присвоено почетное звание «Заслуженный работник органов внутренних дел Республики Беларусь».
— Сейчас мои «выпускники» — Андрей Лис, Андрей Кириллов, Андрей Мартынов — успешно трудятся на руководящих должностях в УВД Минской области. Так же, как сын Сергей и невестка Наталья: он — старший дознаватель, она — старший следователь. Дочь Людмила тоже с детства мечтала работать в милиции, но после окончания юрфака решила стать правозащитником — почти 14 лет трудится адвокатом Минской городской коллегии адвокатов. Четко отстаивает в суде свою позицию, всегда старается найти смягчающие обстоятельства для своих клиентов и зорко следит за промахами милиции в расследовании уголовного дела: чуть что — камня на камне от обвинения не оставит. Детьми своими горжусь, ведь получается, что мы с ними настоящую династию основали! Главное, чтобы не растеряли традиции и не забывали о чести, достоинстве и патриотизме офицера милиции.
