В стиле блюз

Вы когда-нибудь слушали песни Высоцкого на венгерском? В одном уютном будапештском пабе, пригубив "Эгри бековер", я широко раскрыла глаза, когда услышала знакомую мелодию. "Эх вы, кони, мои кони", - пел Хобо, но, естественно, по-венгерски. В этот вечер в баре "Олд мэн" ("Старик") давали концерт или даже органичнее будет сказать "лабали" музыканты "Хобо блюз". Мой венгерский приятель Золтан подпрыгивал на месте от восторга и с горящими глазами рассказывал о том, что в молодости обожал ходить на концерт этих "блюзовиков". Сам лидер коллектива Хобо - сын одного большого венгерского чиновника советских времен, отдававшего приказы о репрессиях. Его жизненная позиция - протест против действий отца. Рано ушел из дома, уехал в Америку и всегда на своих концертах призывал людей бороться с советским режимом. А его прозвище "Хобо" на блюзовом жаргоне означает "хой бой", так в 30-е годы в Америке называли молодых мужчин, которые, не имея возможности прокормить свою семью фермерством, брали с собой мотыги и отправлялись странствовать в надежде найти приработок. С тех пор так называют бездомных нищих бродяг.

А тем временем огромный волосатый верзила Хобо уже рычал о том, что настало время "растопить баньку по-черному"... Что у меня в этой жизни точно не получится, так это выучить венгерский язык. Ни одного знакомого слова, только все то же "Эгри бековер" ("Бычья кровь") - хорошее, кстати, вино. Немножко разгорячившись под воздействием этого волшебного напитка, я была уже готова к личному знакомству с Хобо. Но единственной возможностью завести беседу был г-н Золтан, который, похоже, настроился менее решительно. Для него Хобо - это кумир. Так я с ним и не познакомилась. А что хотела спросить? Почему Высоцкий? Так вроде и ясно, почему. Кто-то из блюзовых мэнов однажды сказал: "Блюз - это когда хорошему человеку плохо". Иногда еще уточняют - хорошему черному человеку... Говорят, блюз родился под знойным небом хлопковых полей Миссисипи. Бригадир полевых рабочих запевал, и его голосу вторили все остальные рабочие. Это даже не песня была, а ритмичные выкрики, выкрики о жизни, о боли, о любви. Блюз - это кровь, сочащаяся из ран души. И чем тоньше душа, тем чаще она рвется. И не важно, где - в Будапеште или Москве. Оттого и поет Хобо Высоцкого. То поет, а то рычит и воет.

- Сколько ж ему лет?

- Как ты думаешь?

- Думаю, лет 45, - еще раз посмотрела я на густую смоляную шевелюру Хобо, - ну да, лет 45.

- 58! - ликует Золтан.

По некоторым приметам я все же могу прочесть на лице музыканта наличие действительно бурной биографии. Но это тоже жизнь в стиле блюз. За соседним столом разгоряченные американцы жадно поглощают венгерское пиво "Дрехер" (хорошее пиво!), и поскольку ни Высоцкого, ни венгерского не знают, то просто топают ногами. Видно, чувствуют, что душевная песня.

Подходит бармен и извиняется за то, что не могут принять расчет карточкой. За это нас директор заведения лично отвозит домой на своей машине.

Я смотрю на Дунай, разделяющий Буду и Пешт, на светящееся здание парламента, черепичные крыши особняков и вспоминаю стихи о лошади Маяковского: "...и какая-то общая звериная тоска, плеща вылилась из меня и расплылась в шелесте..."

Высоцкий и огромное небо над Будапештом.

Жить - это красиво и сольно.

Все понятно.