(Продолжение. Начало в № 153 — 159.)
Часов в десять утра на перроне собралось много народу. Руководители района устроили краткий митинг по случаю прибытия новых переселенцев. Горячо поприветствовали их и пожелали больших успехов и удачи на новом месте...
На митинге выступали один за другим представители нескольких колхозов Приморского в те годы района. Все они нуждались в новых работниках и приглашали к себе, наперебой расхваливая условия жизни и работы. Конечно, в порыве любви к переселенцам они не замечали, что их многообещающие слова далеко расходились с делами своего только что созданного колхоза. Но это выяснялось позднее.
А сейчас, сразу после митинга, людей целыми семьями грузили с вещами в автомобили и увозили по неизвестным поселкам. За ними с осторожностью в сопровождении владельцев переправляли коров и овец. Нас отвезли от райцентра за 30 километров, в центральную часть Земландского полуострова, который сейчас называется Калининградский полуостров, в небольшой колхоз «Маяк». До нас там жило семей десять. Колхоз возглавлял Гаврилов Данила Никитич. Половина семей — многодетные. Председатель колхоза был рад пополнению — рук не хватало. Работая в одном коллективе, наши родители быстро освоились с новыми обязанностями и трудились наравне с другими.
Нашу семью поселили на втором этаже самого большого в поселке трехэтажного дома, на фронтоне которого сохранилась старая немецкая надпись Got mit uns («С нами Бог»). Квартира была огромной: первую комнату площадью 15 кв. м занимала кухня, с печкой–голландкой с конфорками для приготовления пищи, и две жилые комнаты по двадцать метров. Последние комнаты отапливались одной большой кафельной печкой.
Скот разместили в большом кирпичном сарае, где стояли также коровы и овцы других семей.
В одноэтажном доме через дорогу находилось правление колхоза из трех человек: председатель Данила Никитич Гаврилов, бывший до переселения работником райисполкома. Его все уважали за интеллигентность и доброе отношение к людям. Главным бухгалтером работал Григорий Ефимович Карасев, тоже очень внимательный человек.
На другой день утром отец пошел в правление. Его с радостью приняли, познакомились, поговорили и выдали на семью первую порцию: 20 кг ржаной муки, мешок картошки.
Дети наконец стали есть досыта — хлебные лепешки, картошку, молоко. Иногда родители покупали колбасу, пряники, дешевые конфеты. С тех пор мы больше никогда не испытывали тяжелого голода, который пришлось пережить в войну и засуху.
Нас радовала окружающая природа: леса, озера, сады вокруг уцелевших домов и поселков. Удивляли дороги — бетонированные или асфальтированные, и мощеные булыжниками на второстепенных направлениях. Все дороги были с обеих сторон обсажены величественными каштанами, липами, кленами. Покрытия дорог несли на себе отметины войны — ямы и ухабы от разрывов снарядов, но это мы как бы и не замечали...
За отцом закрепили лошадь и повозку, мать выходила на работу вместе с другими женщинами. Вскоре они освоили свои обязанности и работали наравне со всеми...
Через полтора года в нашей семье родилась самая младшая дочь Мила. Она обрела здесь свою родину.
Дети быстро познакомились со своими сверстниками, которые приехали в поселок тоже из Горьковской области на два года раньше нас и успели узнать, что делается вокруг. И с удовольствием показывали нам свободные, еще незаселенные целые поселки. А потом повели показывать высоты в лесу, где проходили всего пять лет назад ожесточенные бои с фашистами. Еще сохранились старые блиндажи и длинные траншеи. Мальчишки находили здесь винтовки с патронами и вокруг множество стреляных гильз. У некоторых ребят на чердаках домов, где они жили, имелись тайники. Но девчонок в эти военные дела они не посвящали и с собой в запретные для них зоны не брали.
В лесу и на лугах ходить было опасно. Случалось, люди подрывались на минах. Поэтому на землях колхоза продолжали работать на полях и лугах саперы. Они ходили цепочками с миноискателями и после своей работы оставляли плакаты с надписью: «Проверено — мин нет!» Только после этого пастухи могли выгнать стадо на луг. Также поступали и трактористы перед вспашкой поля.
Однажды летом один из местных мужиков решил проверить в десяти метрах от дороги на окраине леса, не появились ли грибы или черника. Ногой в траве зацепился за какую–то проволоку. Прозвучал взрыв — и человека не стало.
В небольшом озере на краю поселка мы прямо обыкновенной корзиной тралили по дну, и нам каждый раз попадалось по два–три карасика. Набрав полведра этой рыбки, мы отнесли улов матери, которая поджарила его на сковородке. Было много радости.
Потом подростки показали нам в полукилометре от поселка более крупное озеро, но предупредили, чтобы мы не купались в нем и не ловили рыбу. За год до нашего приезда ватага ребят пробовала ловить там бреднем. Оказалось, что после боев в этом озере военными было затоплено множество мин и снарядов. Один четвероклассник погиб от взрыва.
Среди пышных лугов, в низине, где колхозники заготавливали сено, протекала очень чистая быстрая речка, шириной всего два метра, где ребятишки видели форель и находили много раков.
Винер Опекунов.
(Окончание следует.)
Советская Белоруссия №160 (24297). Среда, 28 августа 2013 года.
