Сорок лет назад история Беларуси состояла из двух этапов: первобытнообщинный строй и социализм. Когда в музыкальной школе я впервые узнала о светлейшей княгине Каролине Витгенштейн - любимой женщине композитора Ференца Листа - мне и в голову не приходило, насколько это близко к Беларуси.
Теперь благодаря ученым из замкового комплекса «Мир» я знаю, что несчастная Каролина, в девичестве Ивановская, приходилась невесткой владельцу Мирского замка Льву Петровичу Витгенштейну.
А история такова…
Впрочем, тут переплелись сразу две истории, одна увлекательнее другой. История того, как князья Витгенштейны завладели миллионом десятин земли и сотней тысяч крепостных крестьян на территории нынешней Беларуси. И история того, как ученые из замкового комплекса «Мир» во главе с бывшим директором музея, кандидатом исторических наук Ольгой Попко разыскали документы рода Витгенштейнов и написали о них книгу.
Увесистый том под названием «Князья Витгенштейны и их владения в Российской империи в XIX веке» - третий по счету в книжной серии Genus Albaruthenicum («Род белорусский»), основанной музеем в 2015 году. Первая книга посвящена роду Ильиничей, который владел Мирским замком в XV–XVI столетии. Вторая - перевод книги Томаша Кемпа о Николае Радзивилле Сиротке, который стал первым Радзивиллом в Мирском замке.
И вот, наконец, книга о Витгенштейнах. Книга о Беларуси, какой она была в XIX столетии, ведь значительная часть нынешней территории страны в буквальном смысле принадлежала Витгенштейнам.
- Это история огромного количества имений, - рассказывает Ольга Попко. - Князьям Витгенштейнам принадлежало на территории Беларуси свыше 180 имений и более 400 населенных пунктов. Такие города, как Слуцк, Глубокое, Копыль, Мир, Смолевичи и так далее. Колоссальные владения!
О том, что Смолевичи принадлежали князьям Витгенштейнам, я узнала в 2006 году, когда занималась генеалогическими разысканиями в Национальном историческом архиве. Это имя было везде - в описаниях деревень, в метрических записях о рождениях, свадьбах, смертях. Это неотъемлемая часть тысяч и тысяч судеб.
- Возможно, этот проект изменит чью-то жизнь, - уверяет Ольга Попко. - Кто-то найдет здесь фамилии своих предков, а их здесь немало. Мы не ленились, писали через запятую, как звали управляющего в имении в Налибоках, сколько зарабатывала горничная у князей Витгенштейнов… Это обогащает наши представления о предках. Нам есть что рассказать потомкам.
По случайному совпадению именно в 2006 году, когда я наткнулась на Витгенштейнов в старых метрических книгах, директор Национального исторического архива Алла Голубович обнаружила целый пласт документов в Федеральном архиве немецкого города Кобленц. Как они туда попали - еще один сюжет для небольшого романа. Но должны были пройти годы, чтобы это открытие стало подлинным достоянием белорусской науки.
Зато Ольга Николаевна Попко не только изучила эти документы, но и побывала в гостях у замечательных людей - потомков рода Витгенштейнов. Как и встарь, они живут в больших пустынных дворцах и все еще помнят о своих белорусских имениях.
Здесь, в этих дворцах, нашлись и портреты Радзивиллов и Витгенштейнов.
Ведь Витгенштейны неслучайно стали хозяевами всех радзивилловских богатств. Когда Доминик Радзивилл умер в 1813 году от ран, полученных в битве при Ганау, после него остался незаконнорожденный сын Александр и дочь Стефания, которая и унаследовала львиную долю его земель и прочих сокровищ. Стефания была чрезвычайно хороша собой, с малых лет воспитывалась под покровительством троюродной сестры ее бабушки - вдовствующей императрицы Марии Федоровны - и в 16 лет стала фрейлиной.
Два года спустя ее выдали замуж за Льва Петровича Витгенштейна, у которого за душой не было абсолютно ничего, кроме фельдмаршалского звания его отца и кое-каких связей при дворе. Этот брак продлился совсем недолго - юная красавица, которую воспевал Пушкин, умерла от туберкулеза. Когда Ольга Попко увидела во дворце Шиллингсфюрст ее портреты, то поняла, что, скорее всего, правы пушкинисты - гениальный русский поэт изобразил на полях «Евгения Онегина» княжну Стефанию.
Ольге Николаевне удалось договориться с князем Константином Гогенлоэ - хозяином Шиллингсфюрста и потомком княжны Стефании - о покупке 18 фамильных портретов из 40 хранящихся в этом замке.
Плюс коллекция фотографий конца 1880-х - начала 1890-х годов, принадлежавших дочери Стефании - княгине Марии Львовне Гогенлоэ. Она была женой канцлера Германии Хлодвига Гогенлоэ и жила в основном за границей. Но принадлежащие ей белорусские и литовские поместья были для них любимым местом времяпрепровождения. Супруги, их родственники и друзья страстно увлекались охотой на медведей и лосей, а их любимыми охотничьими угодьями были принадлежащие им Налибоки. В охотничий домик был даже проведен телефон.
В путешествиях по имениям и охотничьим местам княгиню и ее семью сопровождал управляющий имением Верки (ныне Веркю на территории Вильнюса), фотограф-любитель Йохан Хикса. Он запечатлел виды усадьб и сцены охот, лица хозяев, их гостей и слуг - бесценные свидетельства давно ушедшей жизни. Часть этих фотографий можно было увидеть на выставке в Президентской библиотеке.
На одной из фотографий я опознала Григория Александровича Пушкина - младшего сына поэта. Его жена Варвара Алексеевна Мошкова, урожденная Мельникова, получила в приданое от отца имение Маркутье (ныне Маркучяй на территории Вильнюса). С 1884 по 1899 годы Пушкины бывали там наездами, так что они оказались соседями Гогенлоэ, которые в 1880-х годах особенно любили свое виленское поместье.
Возможно, среди «неизвестных» обнаружатся и другие известные лица, ведь Витгенштейны были в центре тогдашней европейской и российской политики. Да, они не меняли архаичных порядков, установленных Радзивиллами, не тронули даже убыточную слуцкую мануфактуру, которая в XIX веке вместо знаменитых поясов производила золотую парчу для церковных облачений. Но они создали ту Беларусь, где восток Европы встречается с западом.
