В атмосферу 1941 года можно было окунуться уже накануне, 21 июня. Вечером в центре Бреста прошел традиционный парад военно-исторических объединений. Работали интерактивные музейные площадки, довоенные песни играл духовой оркестр. В духе тех лет были оформлены торговые точки и сцены.
А мне впервые удалось попасть в закулисье представления. За несколько дней до 22 июня реконструкторы собираются на небольшой территории возле Брестской крепости, в закрытом лагере. Здесь все, как на настоящем режимном объекте. Часовой, шлагбаум, проверка документов. Внутри – чистота, порядок. Начальник штаба военно-исторического клуба «Гарнизон» Олег Гребенников делает акцент именно на дисциплине:
- Реконструкторы приезжают сюда не на отдых. Лагерь - это тоже часть того духа, которым должны проникнуться участники действа. Армейские палатки, политзанятия, полевая кухня. Все в соответствии с тем, как было тогда, в последний мирный день 1941-го.
Те, кто надевает форму времен Великой Отечественной, отчасти пытаются не только отдать дань памяти ветеранам, но и прочувствовать мгновения жизни своих дедов и прадедов. Воевали они у большинства. И многие судьбы связаны с боевыми действиями на территории Беларуси. Дед реконструктора из Воронежа Олега Калашникова, Иван Григорьевич, перед войной служил в Кобрине. И за несколько дней до начала гитлеровского вторжения вновь попал на Родину, в командировку. А вот бабушка с годовалой мамой Олега, оставшиеся под Брестом, вырывались из окружения в кузове грузовика под авианалетом. Реконструктор сожалеет, что раньше скрупулезно не изучал фронтовой путь деда Ивана:
- Когда я был мальчишкой, серьезно к этому не относился. А сейчас ни мамы, ни отца уже нет. Спрашивать подробности не у кого. Назвать точно, где мои были в оккупацию и как прожили войну, не могу. Но знаю, что служил дед в полку «Нормандия Неман», была у него медаль за оборону Москвы, взятие Кенигсберга, за отвагу и две - за боевые заслуги. Я могу им гордиться.
А у Леонида Бондаря, приехавшего в Брест из Украины, с Полтавщины, прадед погиб в начале Минской операции. Но место захоронения после войны так найти и не удалось. В похоронке по ошибке указали совсем другую местность. Только сейчас благодаря поисковикам из Минска Леонид нашел могилу фронтовика:
- Безумно приятно осознавать, что братья-белорусы оказывают почести моему прадеду, возлагают цветы на его могилу. Неважно, кто по национальности. Тогда все защищали одну страну. И память об этом должна быть всенародная, неискоренимая. Памятные мероприятия проходят и у нас в стране. С митингами, возложением цветов, чтением стихов. Работают поисковые отряды, ухожены памятники. Увы, есть и вандалы. От них защититься сложно.
Казалось, в эти сутки город вовсе не спал. Уже ранней ночью в крепости было многолюдно. Гости приходили задолго до начала митинга-реквиема. Каждый, попадая через главный вход, шел дорогой памяти, выложенной лампадами, останавливаясь напротив экранов с военной кинохроникой. Главное действие развернулось у плит крепостного некрополя. В течение часа зрители наблюдали за ключевыми моментами героической обороны: бой пограничников, сражение на госпитальном острове, штурм казематов, издание Приказа № 1. Театрализованное представление сопровождалось музыкой и спецэффектами.
С экрана видеомонитора, транслировавшего предвоенные снимки, на посетителей смотрели защитники Брестской крепости. В числе их – один из руководителей обороны, Андрей Кижеватов. Сюда же, в Цитадель славы, в составе делегации из Пензы приехал его внучатый племянник Николай Кижеватов. Погибшего героя чтут на его Родине. В Пензенской области есть село Кижеватово, его именем названа улица в областном центре, школа. Установлены мемориальные доски. А еще в советские времена пограничники, родом из этих мест, как правило, отправлялись служить в Брест, на именную Кижеватовскую заставу. А вот Николаю, пошедшему по стопам легендарного родственника, повезло меньше:
- Я, к сожалению, попал в Среднюю Азию. Но душа все время стремилась в крепость. И была мечта приехать сюда именно на 22 июня с супругой. Это свершилось. Конечно, находясь в крепости, испытываю большое волнение. Мой дед много рассказывал об Андрее Митрофановиче. Говорит, был строгим, потому что остался старшим среди братьев в 8 лет, когда в 1914 году погиб их отец. Память о войне, ее героях нужно сохранять. И спасибо белорусам за то, что вы это делаете.
Пришли в крепость и те, кто еще сам помнит войну. Например, Вера Московкина, председатель организации бывших малолетних узников концлагерей из Смоленска. Ее угнали в Германию незадолго до освобождения города, и два долгих года несовершеннолетней девушкой она отбыла на гитлеровской каторге:
- Под оккупацией мы прожили всю войну. Возможно, по моему малолетству, нас бы и не забрали. Но мать поссорилась с полицаем, и тот добился, чтобы ее забрали. А я в юбку уцепилась мамину, ну и меня тоже кинули в машину. Разбирали в Германии завалы после бомбежек. Представляете, совсем юные девчата тягают каменные глыбы или железнодорожные шпалы? Освободили нас весной 1945-го…
К пяти утра события этой ночи перенеслись на Кобринское укрепление, где развернулось очередное представление, повествующее о первых днях героической обороны. Бои воспроизвели в деталях. Всего в Брест съехалось более 500 реконструкторов из 11 стран мира: от Испании до Японии. Интересно, что в самом Бресте находятся те, кто к такой реконструкции относится скептически. А вот ее японский участник Ивахаши Казухару из Токио видит в этом глубокий смысл:
- Это пропаганда мира. С одной стороны, мы показываем ужас войны на понятном для молодежи языке. С другой – заводим новые знакомства. У меня благодаря реконструкторскому движению появилось много друзей в Беларуси, Украине, России и других странах. Я думаю, чем теснее народы сближаются, тем меньше вероятность конфликта между ними. Интегрироваться надо и политически, и экономически. А войны оставить в прошлом. Вот что важно донести будущим поколениям.
Реконструкция закончилась. Гости разошлись, разъехались по домам. В стране наступил еще один мирный день. Оплаченный непомерно высокой ценой.
Фото автора и Александра Шульгача
