Надежде Кондратьевне казалось, что самое страшное она пережила во время войны. Отца расстреляли фашисты, брата отправили в концлагерь. Она, совсем девчонка, помогала партизанам. А как тяжело было после войны! Разруха, жить негде. Скиталась с мужем по частным углам. Потом купили ветхий домик. Отремонтировали, обустроили. Жили в нем много лет, детей растили. А теперь, в свои 84 года, пенсионерка осталась, что называется, у разбитого корыта. «Сыну нужны были деньги, он уговорил меня сдать дом квартирантам. Обещал, что ненадолго. Но вот уже два года я не могу попасть в свой дом. Просила хотя бы уголок мне дать, чтобы жить под своей крышей. Но сын и невестка даже разговаривать со мной не хотят...» — написала в редакцию Надежда Кондратьевна.
Слезы капали...
Грустная, но, к сожалению, достаточно типичная история. Не самая, кстати, драматичная из тех, о которых рассказывают наши читатели. Например, 86–летняя пенсионерка написала в редакцию, какую жизнь устроили ей внучка и ее муж. Бабушка выходит из своей комнаты только ночью — выпить на кухне чаю. Днем ее оттуда просто выгоняют, чтобы под ногами у молодых не путалась. Общение ограничивается неизменным пожеланием: «И когда уже ты, старая карга, в ящик сыграешь?» Соседка пожилой матери написала нам, как та просто панически боится сына. Его буйный нрав и крепкие кулаки сделали жизнь матери невыносимой. Бывало, после побоев не могла неделю встать с кровати, подушка от слез была мокрой. Но никому не жалуется, ведь свой сын, стыдно. Вот таким узлом оказываются порой завязаны семейные узы...
Писем, просьб о помощи, исповедей матерей, бабушек, обиженных детьми, внуками, редакция получает немало. Пожилые женщины оказались, как выражаются социологи, самой уязвимой группой населения. Конечно, и пожилых мужчин нередко обижают родственники. Но старушки–матери, бабушки все же чаще становятся в своих семьях жертвами насилия — физического, психологического, экономического.
— Публично обсуждать свои обиды, откровенно говорить о том, что им плохо в семье, женщины не научились, — считает психолог Роман Крючков. В территориальном центре социального обслуживания населения Первомайского района Минска он руководит службой помощи гражданам, пострадавшим от насилия. — Вот и в наш центр пенсионерки обращаются редко. Наверное, потому, что, во–первых, не хотят выносить сор из избы, а во–вторых, не надеются, что вообще можно изменить ситуацию в их семье. Хотя мы стараемся каждой помочь, объяснить, как себя вести с родственниками–тиранами.
Все путем. Тем ли?..
Вообще, помогать и защищать стариков у нас вроде бы есть кому. Органы социальной защиты немало делают для своих подопечных. В структуре центров социального обслуживания создано 140 отделений социальной адаптации и реабилитации. Они занимаются, кроме всего прочего, помощью жертвам насилия. К сожалению, эта помощь не всегда оказывается приоритетным направлением в работе. Есть еще кризисные комнаты, куда тоже можно обратиться. Но таких комнат на всю страну и двух десятков не наберется.
У правоохранительных органов тоже не всегда получается уберечь пожилых людей от их детей–тиранов. То есть формально, конечно, и сына Надежды Кондратьевны, лишившего мать угла в собственном доме, и внучку, тиранящую свою бабушку, и сына, избивающего мать–пенсионерку, наказать можно. Но! Тут вступает в действие правовой механизм. А он у нас универсальный — одинаковый и для молодых, и для пожилых. Это значит, если пожилого человека обижают, он должен вызвать участкового, написать письменное заявление, снять в поликлинике побои, причиненные детьми или внуками, и т.п. А потом обратиться в суд, ходить, возможно, не единожды на судебные заседания. Даже если у старушки–матери хватит сил все это одолеть, обидчиков накажут... штрафом 70 тысяч или принудительной трудотерапией на свежем воздухе. И лишь при криминальном исходе семейных баталий преступника отправят в колонию. Но из мест лишения свободы он ведь все равно возвращается в дом родной...
Так что милицейская «педагогика» имеет весьма скромный воспитательный результат. Любви и нежности к матерям и бабушкам не прибавляется. Да они и не хотят обычно затевать с детьми административно–правовую эпопею — сил нет, стыдно, ну и свои же дети, родные. И если до откровенной уголовщины не доходит, пожилые люди просто терпят. А каково им терпеть, знают только они сами...
За бортом
Насилие в семье — лишь одна, хотя и самая вопиющая грань ситуации, в которой оказываются пожилые женщины. Кстати, не только у нас, во всем мире эта ситуация непростая. В 2009 году департамент ООН по экономическим и социальным вопросам изучил ее и сделал вывод: внимание к положению пожилых женщин «противоречиво и не является систематическим». Пенсионерки с большей вероятностью живут в одиночестве, а не в браке, с меньшей вероятностью имеют доступ к доходам. Лишь 19 из 121 страны упомянули, что у них есть данные о здоровье пожилых женщин. Еще меньше стран озабочены проблемой насилия по отношению к пенсионеркам. Большой риск для них оказаться за чертой бедности признают почти все страны.
В Беларуси положение пожилых женщин вполне, так сказать, в русле этих тенденций. Хотя проблему домашнего насилия уже больше 10 лет обсуждают, исследуют (в основном активисты женских организаций), меры принимают, точнее, полумеры. Закон о предотвращении домашнего насилия, внесенный на рассмотрение в Парламент еще несколько лет назад, так и не был принят. Ограничились Законом «Об основах деятельности по профилактике правонарушений». Семейные баталии — оскорбления, угрозы, рукоприкладство — юристы по–прежнему квалифицируют как малозначительные деяния. Ну и отношение к ним тоже «малозначительное». Обычно семейного тирана штрафуют, отправляют на общественные работы, а совсем распоясавшихся — в ЛТП. И лишь при криминальном исходе дела семейные становятся уголовными.
Чтобы действительно переломить ситуацию с домашним насилием, особенно в отношении самых беззащитных — пожилых женщин, нужны не только усилия милиции и общественных организаций. Нужен определенный механизм работы — психологической, социальной, правовой — с неблагополучными семьями, в которых обижают стариков. И чем скорее мы его создадим, тем меньше слез прольют те, кто на склоне лет оказались беззащитными, чужими среди своих родных.
Комментарий
Ольга Соколовская, старший инспектор управления профилактики Главного управления охраны правопорядка и профилактики милиции общественной безопасности МВД:
— Насилие в отношении женщин совершается практически в 3 раза чаще, чем в отношении мужчин. За 2009 год из почти 3 тысяч зарегистрированных преступлений в сфере семейно–бытовых отношений в 2.203 случаях пострадавшими были женщины. Органы внутренних дел принимают меры превентивного характера, к которым можно отнести возбуждение уголовных дел за такие действия, как умышленное причинение легкого телесного повреждения, повлекшего кратковременное расстройство здоровья, истязание, угроза убийством. Уголовные дела можно возбуждать, если потерпевший находится в зависимости (чаще всего это пожилые люди). За проявление насилия, в том числе оскорбления, применяется и административная ответственность. Органами внутренних дел принимаются также меры по раннему выявлению семейного неблагополучия. Ведь нередки случаи психологического насилия, о которых правоохранительные органы узнают от третьих лиц. Все эти меры достаточно эффективные. И необходимо, на мой взгляд, вести речь не об ужесточении ответственности за насилие, а о том, что, в принципе, нужно принимать меры, руководствуясь не заявлением в милицию, — согласно действующему законодательству, человек сам решает, обращаться ли ему за помощью, — а отталкиваясь от самого факта насилия.
