Упасть, чтобы встать?

Всемерное оздоровление проблемных субъектов хозяйствования - лейтмотив сегодняшнего совещания у Президента. На совещании будет обсуждаться проект концепции совершенствования законодательства об экономической несостоятельности, проще говоря, банкротстве. Институт банкротства является неотъемлемой частью экономики любого государства. О проблемах сферы рассказывает председатель Высшего хозяйственного суда Виктор КАМЕНКОВ.

- Виктор Сергеевич, несмотря на то, что институт банкротства в Беларуси существует давно, в общественном сознании это слово отождествляется с такими понятиями, как разрушение или уничтожение. А что в действительности представляет эта процедура и в чем ее польза для экономики?

- Отчасти вы правы. О банкротстве говорят порой однолинейно. Но все же восприятие термина постепенно меняется. За последние три года многие люди, а главное, руководители предприятий, исполкомов стали понимать, что это не только разрушение, не только долговая яма, но и экономически мотивированный выход предприятия из кризисной ситуации. Сегодня тема банкротства регулярно обсуждается в СМИ, что касается хозяйственных судов, то для возбуждения дел к нам обращаются и сами руководители проблемных предприятий. Таковы законодательные нормы. Процедура банкротства предусматривает двухступенчатую работу. Прежде всего с целью экономического оздоровления предприятия проводится санация. И нередко вполне успешно. Так, из 40 государственных предприятий или с долей госсобственности, на которых проводится процедура санации, 30 всего за год показали заметные позитивные сдвиги.

- Вы можете привести конкретные примеры?

- Возьмите Дятловский завод инвентарных изделий. Когда принимали к производству дело о его банкротстве, один только перечень наименований по кредиторской задолженности состоял из 46 пунктов. Долгов 83 млн. рублей, а на счете полтора миллиона. Еще 5 должны были дебиторы и 4 лежало в товаре на складе. По всем статьям - классический банкрот. Управляющий приступил к санации: продал часть неиспользуемого имущества предприятия, оптимизировал штатную структуру, расторг договоры аренды с заниженной оплатой и так далее. В итоге к началу этого года была не только полностью погашена кредиторская задолженность, но и появилось почти 35 миллионов свободных денег. Дело о банкротстве было прекращено.

Еще пример. ОАО "Березовский комбинат силикатных изделий". На момент возбуждения процедуры банкротства у него вообще денег не было, а затраты на производство значительно превышали выручку. За год санации ситуация была переломлена, и на сегодня комбинат вдвое увеличил выпуск продукции, постоянно увеличивает зарплату, заключил договоры поставок продукции по предоплате и дисциплинированно рассчитывается по старым долгам.

Но в том случае, если санация не приводит к желательным результатам, суду приходится принимать решение о ликвидации предприятия.

- А куда в этом случае пойти людям? Чем зарабатывать на жизнь? Ведь у банкротства есть серьезнейшая социальная сторона...

- Ликвидация предприятия не всегда означает потерю работы. Есть примеры, когда приходил новый собственник и не только не сокращал численность персонала, но и, наоборот, увеличивал ее. Понятно, бывают и противоположные ситуации. Здесь уже необходимо тесное сотрудничество с местными властями, разработка специальных программ по трудоустройству, при необходимости - переобучение людей другим специальностям. Такая работа сегодня также проводится. Но она явно недостаточна. Особенно на уровне местной "вертикали": в небольших населенных пунктах, при банкротстве градообразующих предприятий. Эту проблему я намерен поднять на совещании.

- Мне приходилось слышать, что право на управление предприятиями-банкротами получают люди, которые не имеют опыта управленческой работы, порой специального образования. В силу этого об их квалификации можно говорить лишь условно. Как бы вы прокомментировали этот тезис?

- Конкретными данными. На сегодня обучение по программе антикризисного управления прошли 366 человек. Из них аттестовано только 298, а лицензию управляющего получили всего 140. Из тех, кто работает, экономическое образование имеют 64 человека и 44 - юридическое. По два высших образования у 43 специалистов, у 10 - кандидатская степень и у одного - докторская. Стаж работы от 5 до 20 лет имеют 80 человек. При этом 51 ранее работал директором предприятия, а 18 - заместителями. Как видно, с точки зрения образования, опыта и квалификации специалистов все более-менее в порядке. Но реальная проблема в другом. Дел о банкротстве сегодня около 1.600. И как качественно с ними справиться столь малому корпусу управляющих - вопрос. Особенно в регионах. Ведь на Минск и Минскую область приходится 101 человек, в областях - единицы.

- Получается, что каждый управляющий одновременно ведет по нескольку дел?

- Были случаи - до двадцати.

- Не носит ли работа таких специалистов формальный характер? Даже очень способным людям хорошо управлять двумя десятками предприятий вряд ли возможно.

- Когда суды назначают таких управляющих, они смотрят, что из себя представляют предприятия. Очень много дел по таким, которые существуют только на бумаге. У них нет офиса, имущества, других активов. Одним словом, "пустышки". Таких можно ликвидировать и десяток без особых трудов. Получится, что у управляющего может быть восемь "пустышек" и два-три реальных предприятия. Но все равно это проблемы не решает. Что, например, делать в Могилевской области, где управляющих четверо, а реальных дел о банкротстве около полусотни? Направлять из Минска? Одни только командировочные лягут на предприятие таким бременем, что лучше бы оно и далее пребывало в своем полумертвом состоянии.

- И где же выход?

- Нужна скоординированная работа с правительством. Думаю, имеет смысл разработать государственную программу подбора и подготовки антикризисных управляющих. По нашим прогнозам, в течение нескольких лет будет рассматриваться до 500 дел о банкротстве в год. В идеале необходимо, чтобы за право управлять каждым из них боролось не меньше трех претендентов. Причем необходимо создать систему, которая позволит равномерно закрыть потребность в этих специалистах как в центре, так и в регионах. Нужно учитывать и специализацию. Где будет работать управляющий: в аграрном секторе, в промышленном или в какой-либо иной отрасли? Уверен, что это может заинтересовать и местные власти. Ведь они сегодня испытывают острый дефицит управленческих кадров. А такие обученные специалисты, да еще и с опытом практической работы - это готовый кадровый резерв.

- Виктор Сергеевич, не существует ли, на ваш взгляд, проблемы в самой процедуре назначения конкурсных управляющих? Их назначает суд и тем самым выступает в некотором роде распределителем высокооплачиваемой работы. Нет ли здесь почвы для злоупотреблений?

- Надо начать с того, что суд назначает управляющих не самостоятельно, а по рекомендации кредиторов и департамента по санации и банкротству Минэкономики. Однако я бы не стал говорить, что это делает систему идеальной. Кредиторов может быть много, и иной раз выбирать управляющих приходится из кандидатов для каждого из них. Поэтому поводов для опасений здесь достаточно. Мы предлагаем, чтобы в подборе управляющих принимали активное участие местные органы власти. Кто-то скажет, что откроется новая кормушка для чиновников. Но здесь все зависит от того, как выстроить систему. Если исполкомы будут подбирать кандидатуры совместно с тем же департаментом и кредиторами, то провернуть что-то незаконное будет проблематично.

Уверен, что местные власти не должны оставаться в стороне от этой работы. Ведь одно дело, когда банкротится небольшая торговая фирма с двумя палатками. Совсем другое, когда возбуждается дело в отношении крупного, может, даже градообразующего предприятия. И кто, как не местная власть, более всего заинтересован в качественном его оздоровлении.

- К совещанию подготовлены проекты нескольких документов. Какие инициативы заложены в них, кроме тех, о которых уже сказано?

- Мы предлагаем ужесточить основания для возбуждения дел о банкротстве. Сегодня мы видим, что кредиторы далеко не всегда ведут себя добросовестно. Есть попытки использования процедуры банкротства для передела собственности или устранения с рынка конкурента. Например, был случай с "Гомсельмашем", когда российское предприятие обратилось не с иском о взыскании долга, а сразу с заявлением о банкротстве. И это при том, что сумма долга в сравнении с активами предприятия - мизер. Поэтому должна быть четкая последовательность действий: судебное решение о взыскании долга, заключение исполнителей о невозможности это сделать и только потом можно инициировать банкротство. При этом следует четко определить нижнюю границу суммы долга, при которой процедура может быть начата. Кроме того, необходимо определить разные подходы к санации и банкротству предприятий, имеющих особую государственную важность. Например, градообразующих или военно-промышленного комплекса. Для обеспечения надлежащей защиты государственных и общественных интересов при осуществлении процедур банкротства правительством и Высшим хозяйственным судом разработаны проекты Декрета Президента "О некоторых вопросах экономической несостоятельности (банкротства) юридических лиц и специальных мерах при осуществлении процедур банкротства в отношении юридических лиц, имеющих важное государственное значение" и Указа Президента "О перечне юридических лиц, имеющих важное государственное значение, в отношении которых возможны осуществление процедур банкротства и применение специальных мер". Этими нормативными правовыми актами выработана новая концепция регулирования процедур банкротства организаций различных форм собственности. Об этом также пойдет речь на совещании у Президента.