В МОСКВЕ проходят переговоры руководства аграрных ведомств Беларуси и России. Тема, которая уже набила оскомину, — сомнения в качестве белорусских продуктов питания. Тех, напомню, за которые россияне голосуют рублем: вкус нашей «молочки» оценен по достоинству, она сразу сметается с прилавков. Но Россельхознадзор вновь высказал претензии к пяти отечественным перерабатывающим предприятиям — ОАО «Милкавита», Рогачевскому молочно-консервному комбинату, молочной компании «Новогрудские дары», Слуцкому сыродельному комбинату и Сморгонским молочным продуктам, филиалу ОАО «Лидский молочно-консервный комбинат».
Правда, санкции пока приостановлены, их ввод или отмена как раз и будут зависеть от результата московских встреч. Пока же отгрузки идут строго по графику. По словам исполняющего обязанности директора компании «Новогрудские дары» Сергея Юрчика, в Россию уходит до 80 процентов продукции, и нареканий никогда не было. Контроль качества — строжайший.
— У нас действует трех-четырехступенчатая система контроля, — говорит заместитель министра здравоохранения, главный санитарный врач Беларуси Игорь Гаевский. — Но иногда получается, что товар, который продается в российском магазине, не выпускается белорусским производителем. Я несколько раз был в Москве в составе нашей делегации вместе с представителями ветслужбы, когда мы пытались во всем этом разобраться. Но с Россельхознадзором очень сложно разговаривать, учитывая, что иногда приведенные ими аргументы и находки не выдерживали никакой критики. Выбранные ими образцы непонятно где отбирались, испытывались. Порой представители Россельхознадзора бывают удовлетворены итогами инспекции, а потом опять возникают проблемы. Мы стараемся выстроить более конструктивные отношения: если выявляется продукт, который не соответствует требованиям РФ, они нас информируют, мы проводим свое расследование, в конечном итоге можем найти понимание, не доводя ситуацию до абсурда.
Да, но стоит ли на зеркало пенять, если у самих, мягко говоря, лицо немного перекошено? Я вот о чем. С нового года в ЕАЭС вступает в силу требование техрегламента «О безопасности пищевой продукции», в соответствии с которым на переработку разрешается принимать молоко только здоровых коров. Введены ограничения на использование сырья от животных, болевших лейкозом. Документ подписан всеми членами ТС и одобрен Экономической комиссией Евразийского союза. И вот здесь радетели за безопасность продукции, которые сыпят обвинениями налево и направо, признали, что к такому повороту сюжета не готовы. И хорошо всем известное «Союзмолоко», в интересах которого часто действуют федеральные контрольные ведомства, направило письмо в Минсельхоз Российской Федерации с просьбой отсрочить на три года вступление в действие некоторых положений техрегламента.
Стоит ли говорить, что об ужесточении требований было известно заранее? Подобные ограничения действуют во многих странах, в том числе и в Евросоюзе, куда мы хотели бы продавать свою продукцию. У производителей молока и молочных продуктов ЕАЭС было достаточно времени для подготовки к работе в новых условиях — изменения технологий, проведения необходимых профилактических мер и так далее. Кроме того, все участники рынка сами готовили техрегламент и де-факто являются соразработчиками ключевых документов, регулирующих вопросы безопасности продукции в этой сфере.
Но, думаю, такой крутой поворот имеет свою подоплеку. Надои молока в России устойчиво сокращаются. Недавно озвучена конкретная цифра — дефицит восемь миллионов тонн. Из-за запрета с 1 января 2016 года производство может упасть еще на миллион тонн. В некоторых регионах почти треть хозяйств не смогут поставлять сырье по требуемым стандартам на перерабатывающие предприятия. А в среднем по стране под ограничения потенциально попадает 7—8 процентов всего поголовья. Придется вырезать до 300 тысяч голов крупного рогатого скота.
Руководитель «Союзмолока» Андрей Даниленко заявил, что все сырье проходит обязательную процедуру пастеризации и абсолютно безопасно для человека. А потому в условиях его дефицита нет необходимости вводить дополнительные ограничения, к которым отрасль не готова.
В свою очередь, в российском Минсельхозе обещают, что в 2016 году увеличат объемы поставок в регионы за счет федерального бюджета препаратов, в частности, для диагностики лейкоза и других заболеваний КРС. Интересно, что помешало это сделать раньше, когда документы еще готовились?
Но есть еще одна сторона медали… Почти половину молока в России дают фермерские и личные подсобные хозяйства. Не секрет, в основном они используют экстенсивные технологии производства. Как говорится, берут валом и объемом, качество на вторых ролях. Общефедеральные требования для них далеко не всегда закон, главное — прибыль, на месте и сейчас.
Наша республика к внедрению новых стандартов подготовилась заранее. Уже с 1 сентября ужесточены требования к молоку по всем параметрам, а от второго сорта вообще отказались. Чем не пример для партнеров? Впрочем, здесь все понятно. Обжегся раз на молоке — лучше перестраховаться и продлить переходный период.
Особенно это выгодно для крупных производителей — монополистов, которые, вероятнее всего, и лоббируют перенесение сроков. Сейчас идет кампания по заключению договоров на поставку сырья на будущий год. Соответственно, пересматриваются и цены. Если новый техрегламент вступит в силу в полном объеме, как и планировалось, с 1 января, то чистые по лейкозу хозяйства вполне резонно смогут требовать повышения стоимости своей продукции.
Только обидно за партнеров. Таможенный союз подразумевает единую для всех участников систему техрегулирования различной продукции, тем более пищевой. Но молочная река вновь показала подводные рифы договоренностей. На 21 декабря в Минске намечено первое заседание рабочей группы Беларуси и России по молочной промышленности. Что же, пора удалить пену из общего молочного бидона.
shevko@sb.by
