уКЛОНчивая биология

Скандал с первым человеческим клоном, якобы появившимся на свет на исходе прошлого года, похоже, грозит прочно обосноваться в информационных сводках на ближайшие несколько месяцев. В январе глава компании "Клонайд" доктор Бриджит Буасселье сообщила миру о рождении очередного клонированного младенца,

в феврале ждут еще трех. И хотя независимым экспертам обещали предоставить полную доказательную базу и, в частности, возможность взять у ребенка и его матери образцы ДНК, чтобы убедиться в их генетической идентичности, фактов

как не было, так и нет. Стоит ли удивляться, что серьезные ученые оценивают "околоклоновый" скандал однозначно: "Дискредитация идеи, чистой воды популизм, игра на грани фола". Однако само клонирование обсуждают сегодня со всех точек зрения - и медиков, и генетиков, и религиозных деятелей, и простых обывателей.

Один из самых ярых противников подобных экспериментов - совет президента США по вопросам биоэтики, члены которого напирают на то, что разрушать одну жизнь во спасение другой несправедливо, что материал клонирования - не просто сгусток клеток на ранней стадии развития, а уже практически одушевленный организм. В Институте молекулярной генетики РАН тоже озабочены этической стороной, ведь полноценного клона получить очень сложно: на один успешный эксперимент подчас приходятся сотни провальных, где в таком случае их жертвы? Что семьи, пошедшие на поводу у экспериментаторов, получат в итоге - общего ребенка или биологическую копию одного из родителей? Каков будет реальный биологический возраст тканей новорожденного - как у обычного ребенка (то есть 9 месяцев с момента зачатия) или как у донора ДНК (то есть 30 и более лет)? Вопросов, возражений настолько много, что в них тонут голоса немногих защитников идеи - ее вдохновителей, и, как показывают социологические опросы, единственной категории населения, безоговорочно поддерживающей опасное начинание, - родителей, потерявших маленьких детей и страстно желающих любой ценой "вернуть их к жизни".

Религиозные, этические, юридические опасения общественности обоснованны и понятны. А что значит клонирование с точки зрения законов эпидемиологии и биологического мира? Этот аспект проблемы любезно согласился прокомментировать "СБ" Александр Владыко, доктор медицинских наук, заведующий отделом биотехнологии и особо опасных инфекций НИИ эпидемиологии и микробиологии. Интерес наш не праздный: именно под знаком биологии, как предрекают, пройдет XXI век. И вердикт науки таков: клонирование человека антиприродно, противоестественно.

- Нужно отдавать себе отчет: то, чем сейчас заняты ученые, - лишь мизерная часть "генетической кухни" самой природы. Образно выражаясь, мы - капля в океане биологических процессов. Они происходят всегда и везде. Даже на скальпеле хирурга, помещенном в стерильные условия, уже на вторые сутки появляется слой микрофлоры, пусть не патогенной, но она есть. Современные ученые знают "правила игры" - что можно делать, что нет. Почему развивается мир? Потому что мы все - разные и постоянно обмениваемся друг с другом генетической информацией. Идти против природы нельзя, она за это мстит. Китайцы вот разместили рядом со свинофермами птицефермы - в результате человечество получило постоянно действующий очаг, генерирующий новые штаммы вируса гриппа. А чем аукнулись вырубка ливневых лесов, освоение африканских территорий, отказ от вакцинации против натуральной оспы? Появились новые так называемые популяционные фильтры - ниши для страшнейших инфекций, это я вам говорю как эпидемиолог. А теперь представьте, что будет, если клонирование людей, штамповка их подобий будет поставлена на поток. Мы сами искусственно сформируем для себя еще одну нишу, еще один резервуар, еще один источник опасности. И вполне вероятно, самый страшный...

Главная же проблема в том, что, как подчеркивает Александр Владыко, клонирование - это путь в неизвестность. Слишком многое для науки остается пока за кадром. Взять хотя бы исходный материал, клетку: ведь она уже имеет свою историю, присущий только ей набор мутаций в генах, причем обратный отсчет, отсчет на гибель, начался прямо с момента рождения человека. Не потому ли у клонов все процессы в организме ускорены, обострены? К примеру, всем известная овечка Долли прожила чуть более 6 лет, а доконал ее артрит - болезнь, абсолютно не свойственная овцам. Показателен и тот факт, что сам механизм клонирования биологический мир в определенном смысле уже проходил, достаточно вспомнить размножение гидр. Однако мудрая природа на этом не остановилась, пошла дальше. Выходит, эксперименты "Клонайда" не ведут человечество вперед, а, наоборот, отбрасывают к началу эволюции?

Другое дело, и в этом Александр Станиславович солидарен со многими своими российскими и западными коллегами, - клонирование терапевтическое. Америка выделила на его развитие 250 миллионов долларов, 600 бесплодных британских пар согласились на клонотерапию с использованием новейших технологий. Смысл в том, чтобы брать либо клетки из пуповины новорожденных, либо стволовые клетки, замораживать их, а потом при необходимости внедрять в организм доноров как лекарство. Удалили, скажем, больному печень - ему после соответствующей обработки подсаживают клетки, которые быстро развиваются и постепенно возмещают печеночную ткань. Еще более заманчиво взять на ранней стадии по одной клетке у каждого человека и нарастить их до стадии специализации, примерно до 100 единиц, - таким образом, у всех нас появится свой индивидуальный генетический банк "на черный день". Уже сегодня клонотерапия дает обнадеживающие результаты при лечении болезни Паркинсона и женского бесплодия. Сложнее с онкологией. Ведь эмбрион развивается, используя тот же злокачественный механизм непрерывного роста, однако иммунная и гормональная системы матери держат его под контролем. Уберите этот надзор - появятся психические и телесные уродства. А что будет, если удалить опухоль, на ее место поместить донорскую клетку, но сам механизм образования оставить? Наверняка кому-то это и продлит жизнь, но кардинально проблему не решит.

Шумиху вокруг клонирования население поняло по-своему, дав простор для полета фантазии. Многие мечтают: вот бы возродить кого-нибудь из гениев! Или усопшего, но горячо любимого родственника! Увы, по мнению Александра Владыко, клонировать предков и вообще человека не готовы нигде, и чем цивилизованнее страна, тем лучше она это понимает: "С точки зрения науки клонирование - это фиксация человека с определенными свойствами и на определенный период. Воскресим мы, скажем, Петра I. Но как долго он проживет, справится ли с современным объемом генетической информации? С другой стороны, он и сам принесет в нашу среду свою новую-"старую" информацию и неизвестные вирусы. И потом, хотя интеллект генетически детерминирован, еще неизвестно, в чем именно он проявится, во благо или во зло. Наша психика лишь на 50 процентов контролируется генами, остальное - среда, образ жизни; поместить же в прежние условия мы Петра I никогда не сможем". А что же белорусской науке по силам на сегодняшний день? Да практически все, о чем сейчас говорят в мире, считает Александр Станиславович. Интеллектуальный потенциал, знание технологий, готовность, интерес у наших ученых есть. Более того, разработана уникальная система надзора и прогноза за всеми возбудителями, которая позволила бы контролировать биологический мир, в том числе и защищать человека от генетической атаки неизвестных клонов. Нет главного - денег, а без них о клонировании в каком бы то ни было виде можно только философствовать.