В просторных коридорах международных корпораций становится душно. Пахнет грозой... Сырьевые и товарные биржи чуть ли не каждый день фиксируют новые ценовые всплески. Хотя рассуждения о возможности боевой операции в Иране пока базируются лишь на двусмысленных и абстрактных высказываниях американского руководства да на умозаключениях аналитиков, мировая экономика на вероятность схватки и последующей ценовой вакханалии реагирует очень нервно.Рост стоимости нефти перестал удивлять. Ну и что, что brent на Нью–Йоркской бирже перевалил в цене за 72 доллара за баррель? Пусть это выше рекорда, поставленного последствиями урагана «Катрина», но ведь еще не 100 — 150 долларов, о вероятности чего аналитики говорят все увереннее. Вслед за углеводородным сырьем стали дорожать на глазах драгоценные и редкие металлы. Стоимости золота в 610,1 доллара за унцию мир не помнил уже более четверти века. 26–летний ценовой максимум перешла и платина. Серебро преодолело рубеж наибольшей цены, зафиксированный 23 года назад...
Еще одно присловье: кому война — кому мать родна. Известно, что кризисы кого–то разоряют, а кому–то приносят баснословные прибыли. Не один биржевой спекулянт заработает себе лишнюю копейку на ситуации, грозящей миру глобальными экономическими потрясениями. Бог им судья. В конце концов, не спекулянты заварили всю эту кашу. Они просто отхлебнут по глотку от варева, а пенку, вне всякого сомнения, снимет шеф–повар.
Нефтяной рынок напрягает перспект
ива прекращения поставок «черного золота» из Ирана. В случае войны это неизбежно. Иран дает миру 2,7 млн. баррелей в сутки. Это четвертое место среди всех стран–продавцов. Иссякни сей поток, и мир приблизится к хаосу углеводородного дефицита. Понимают ли это США, готовя к вторжению в Иран не только штыки, но и ядерные боеголовки? Прекрасно понимают. Потому как Иран экспортирует нефть главным образом в Китай и Юго–Восточную Азию. Америка же получает углеводородное сырье из других государств Персидского залива. А перекрыв иранские скважины, Штаты основательно подпортят жизнь набирающим все большую силу азиатским тиграм и Китаю, отнюдь не без оснований претендующему на статус нового мирового центра силы. Дивиденды будут еще весомее после того, как иранская нефть перейдет под полный контроль США в результате военной агрессии.
О драматических последствиях войны беспокоятся и европейские финансисты. Иран начал вывод активов из западных банков. Он не желает повторять ошибки 1981 года, когда после разрыва отношений с США страна потеряла около 17 млрд. долларов. К изъятию капиталов тяготеет и иранский бизнес. Общая сумма вероятного оттока средств оценивается примерно в 18 млрд. долларов. И это не предел. Иранскому примеру может последовать и весь нефтяной бизнес арабского региона. И это уже станет настоящей головной болью для испытывающей дефицит инвестиций европейской экономики. Резкое сокращение ресурсов банков может спровоцировать рост стоимости заемных средств, и европейской экономике будет очень больно. А что при этом США? Да ничего. В американских банках иранских денег давно нет, а те нефтяные магнаты из Залива, которые опасаются за свои нефтедоллары, забрали их из Штатов еще в преддверии вторжения в Ирак. В общем, и с этой стороны для Америки война в Иране — мать родная. Слишком уж Европа зарывается со своим евро, в то время как зелень доллара становится все бледнее. И если как бы невзначай подложить свинью европейскому денежному рынку, то, глядишь, ситуация и поправится.
Таким образом, вероятная агрессия США против Ирана принимает характер тщательно просчитанного удара сразу по нескольким направлениям. И на каждом из них Штаты получают вполне конкретные дивиденды: контроль за ресурсами четвертого в мире продавца нефти; сдерживание Китая искусственным дефицитом углеводородов; восстановление статус–кво между американской и европейской валютами ослаблением денежного рынка Европы. Плюс чисто политический «эксклюзив» — США снова пойдут против мнения немалого количества авторитетных государств, подчеркивая свою исключительность и заботу о безбрежных «национальных интересах»...
