Трассу нефтепровода Баку – Тбилиси – Эрзурум – Джейхан и параллельного газопровода с осени прошлого года патрулируют спецконтингенты США, Великобритании и Турции (стран – участниц Европейской энергетической хартии). До середины июня намечено увеличение этих контингентов. Те же страны «представлены» в охране нефтепроводов из Северного Ирака к портам Турции, Сирии, Ливана и Израиля. А в рамках НАТО еще в 1950 году предусмотрено международное патрулирование международных маршрутов, имеющих стратегическое значение для безопасности стран – членов блока.
Заметим, что все упомянутые государства подписали и, за исключением США, ратифицировали документы Европейской энергетической хартии (ЕЭХ), предусматривающей, в частности, «транснациональный» доступ ко всем объектам энергетики и транспорта, работающим на экспорт энергопродуктов. Эти документы были, что называется, в пожарном порядке разработаны и навязаны странам бывшего СССР, включая Россию, в 1991-1994 годах.
То есть наладив стабильный импорт российского энергосырья, Запад одновременно добился согласия ряда стран СНГ на возможность экстерриториального контроля энерготранзитной системы экс-СССР в случае срывов в поставках оттуда углеводородов.
По очевидным причинам Россия, подписав такие документы, до сих пор их не ратифицировала. Хартия навязывает нам крайне невыгодные условия. Но все страны бывшего СССР, за исключением Беларуси, эти документы ратифицировали. Такая ситуация является серьезным рычагом давления на Россию и Беларусь по вопросам транзита нефти и газа, экспортных цен на это сырье, транзитных тарифов, управления транспортно-энергетическими комплексами (т.е. трубопроводами, портами и т.п. объектами).
И неудивительно, что почти все страны – члены ЕС ныне ультимативно требуют от России ратификации упомянутых документов, угрожая, например, задержками в сооружении российско-германского Трансбалтийского газопровода («Норд-Стрим»), других аналогичных артерий, лоббируя невыгодные России нефте- и газопроводные проекты.
Вдобавок документы ЕЭХ предусматривают применение норм международного права, если, например, споры по транзиту энергопродуктов между странами СНГ не урегулированы в их взаимных переговорах. Недавние проблемы с транзитом российских газа и нефти через Украину и Беларусь стали очередным предлогом для нового прессинга на Россию по ратификации документов Европейской энергетической хартии.
А Транзитный протокол и Договор к ЕЭХ предусматривают, что, в случае неурегулирования транзитных споров и соответственно перебоев с поставками энергоресурсов в рамках стран-«подписантов» ЕЭХ, государство-поставщик и «транзитное» государство должны подчиниться коллективным решениям других стран – участников Европейской энергетической хартии. В том числе, если потребуется, международному контролю за поставками и транзитом энергопродуктов, который не исключает применения военного контингента НАТО.
Поэтому неслучайно участие в ЕЭХ весьма отдаленных от Европы Австралии, Новой Зеландии, Канады и Японии: они являются военно-политическими союзниками США и НАТО, в том числе в рамках неевропейских аналогов НАТО. Этим государствам тоже выгоден транснациональный контроль за поставками энергопродуктов и энерготранзитными мощностями распавшегося СССР.
Еще в ноябре 2006 года генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер заявил, что «обеспечение безопасности в сфере энергетики в будущем станет одной из задач НАТО. Блок является военно-политическим союзом, а энергетическая безопасность, свободный доступ к энергии и безопасность транспортных путей – часть стратегической концепции НАТО. Я могу себе представить, что, например, военно-морские силы НАТО могли бы играть некоторую роль в обеспечении безопасности морских путей, по которым осуществляется транспортировка нефти и других энергоносителей».
По имеющейся информации, Польша, Венгрия, Чехия, Хорватия и страны Балтии, с подачи НАТО и Евросоюза, ведут переговоры по договору об энергетической безопасности, предусматривающему обращение за помощью к НАТО в случае создания угрозы энергобезопасности этих государств. Причем термин «угроза» трактуется в самом широком смысле.
К тому же совместное военное предотвращение угрозы срыва энергоснабжения, в том числе импорта энергоресурсов, предусмотрено в рамках созданного в 2005 году Совета министров обороны стран Юго-Восточной Европы, в котором ныне участвуют все балканские страны. Штаб-квартира этого Совета – в Вашингтоне, а большинство участников такого альянса входят и в НАТО.
По мнению политолога Баграта Арзуманова, «появление иностранных военных контингентов на закавказско-турецких энергетических маршрутах показывает, что экстерриториальный военный контроль за этими артериями в рамках ЕЭХ уже начался. Поскольку Россия не протестовала против такой ситуации, создан прецедент, который в принципе можно распространить и на транзитные проблемы РФ с европейскими странами и странами Балтии. Можно и спровоцировать эти проблемы, чтобы затем навязать транснациональный контроль, в том числе и военный, за транзитными нефте- и газопроводами».
Кстати, только миниатюрная республика Сан-Марино отказалась присоединиться к ЕЭХ, квалифицировав ее как «инструмент ликвидации национального суверенитета в энергетике и неоколониального контроля за энергетическими коммуникациями»…
