Поиск панацеи от зависимостей, бичей нашего времени, напоминает движение маятника. Пока в Москве размышляют, а не вернуть ли вытрезвители, у нас заговорили об уменьшении числа ЛТП, которые, как показало время, не особо-то и эффективны. Выходит, пора взглянуть на реабилитацию алкоголиков по-новому? А как быть с наркоманией? Да, статистика тревожит меньше - за последние три года, например, от передозировок у нас стали погибать вдвое реже, на учете состоит на 3 тысячи меньше зависимых. Но ведь появляются новые виды наркотиков, и наша страна, увы, не застрахована от мировых тенденций. Как быть? Делать упор на реабилитацию или же наказывать рублем? Какие средства действительно хороши, а от каких пора избавиться, словно от рудимента? Ответ "СБ" искала вместе с главным наркологом Минздрава Иваном КОНОРАЗОВЫМ, врачом-наркологом Владимиром ПИКИРЕНЕЙ, заместителем председателя Республиканского социального общественного объединения "Твой шанс" Сергеем КРЫЖЕВИЧЕМ и монахиней ИОАННОЙ, сестрой Свято-Елисаветинского монастыря.
Сестра Иоанна |
Иван Коноразов |
Владимир Пикиреня |
Сергей Крыжевич |
|
Фото Александра КУЛЕВСКОГО |
|||
"СБ": Как выполняется сегодня поручение Правительства о создании реабилитационных центров в каждом регионе?
И.Коноразов: В стране утверждена концепция социальной реабилитации алкоголиков и наркоманов. Она предусматривает целый комплекс организационных, правовых и иных мероприятий. Это и совершенствование порядка трудоустройства наркозависимых и алкоголиков, и обучение их профессиям, и многое другое. Один из интересных научных проектов - разработка комплексной программы реабилитации людей, находящихся в ЛТП. А что касается отделений медицинской реабилитации для страдающих зависимостями (прошу не путать с социальными центрами!), то такие есть практически во всех регионах. В Гродно оно работает с 2006 года, пациенты из Минска и Минской области лечение и реабилитацию проходят на базе РПНЦ психического здоровья, городского клинического наркологического диспансера. В Гомеле завершается реконструкция одного из наркологических корпусов - там появится подобное отделение. Зависимым помогают в Барановичах, Светлогорске, других райцентрах, но пока в основном общественные организации. И это партнерство довольно эффективно.
В.Пикиреня: Хороший пример - "Позитивное движение". Волонтеры, врачи, дружественные этой организации, социальные работники оказывают помощь в восстановлении документов, направляют на диагностику ИППП, ВИЧ-инфекции, гепатитов, дают много информации - в общем, оказывают социальное сопровождение и помогают в реабилитации. Такая поддержка очень важна: поймите, на наркотики и алкоголь зависимые тратят большую часть своего времени, а когда отказываются от пагубных привычек, приходится начинать жизнь с чистого листа. Чем заполнить пустоту, которую раньше занимали психоактивные вещества? В первый год ремиссии крайне высок риск возврата, тут главное - не упустить человека.
"СБ": Официальная статистика говорит: лишь 30 - 40% прошедших реабилитацию зависимых держатся в ремиссии больше года. Как-то негусто...
В.Пикиреня: Это очень неплохие результаты, такая же тенденция во всем мире!
"СБ": А что предлагают государственные реабилитационные центры?
И.Коноразов: Чаще всего используется "миннесотская" модель. Она подразумевает участие не только специалистов-медиков, но и тех зависимых, которые долгое время пребывают в состоянии трезвости. Программа весьма эффективна и используется во всем мире уже долгие годы.
В.Пикиреня: Ее заслуга в том, что, даже если человек не выходит в стойкую ремиссию, само нахождение на реабилитации, работа с профессиональными психологами, специалистам по соцработе помогают менять его мышление. Он начинает задумываться о своей проблеме, что увеличивает его шансы на успех в будущем.
"СБ": Есть ли очереди на реабилитацию?
И.Коноразов: Нет. В эти отделения идет плановая госпитализация. Приблизительно 30 - 35 человек одновременно могут в течение 28 дней пройти реабилитацию по "миннесотской" программе. Все койки заполнены, пустых мест нет. Но и после выписки пациент может снова вернуться - пройти курс еще раз.
"СБ": Не кажется ли вам, что мы злоупотребляем методом пряника в отношении наркоманов и алкоголиков? Государство тратит на их реабилитацию немалые суммы, а они опять берутся за старое.
И.Коноразов: Силен не тот, кто не упал, а тот, кто упал и сумел подняться. Считаю, что людям надо подставить плечо. Если нам удалось спасти одного человека - это уже результат, ведь речь о чьей-то жизни. Кроме того, оказывая таким пациентам медпомощь, мы еще снижаем распространение ВИЧ-инфекции, туберкулеза, других заболеваний. А деньги... Вот, например, один участник программы заместительной терапии метадоном (ЗТМ) обходится примерно в 50 долларов в месяц. Если же наркозависимый, не состоящий в такой программе, совершает правонарушение, сутки его содержания в следственном изоляторе - это уже круглая сумма. А если попадает в тюрьму? Государство тратит тогда на него все 400 долларов в месяц. Простая арифметика...
"СБ": К слову, по поводу программ снижения вреда, к которым относится и метадоновая программа, очень разные мнения, в России они вовсе запрещены. Зачем они нам, дают ли эффект?
И.Коноразов: Конечно. Сергей, вы сколько лет были зависимы от наркотиков?
С.Крыжевич: Около 20.
И.Коноразов: Вот, если бы когда-то не приняли решение лечиться и государство не помогло - были бы сегодня живы? Не уверен...
С.Крыжевич: Общество часто относится к наркоманам и алкоголикам как к потерянным людям. Окружающие не готовы дать шанс, а ведь вера и поддержка других очень важна. Я в программе заместительной терапии метадоном уже 8 лет. Когда-то мне здорово помогла семья, на меня взглянули иначе, со временем устроился на работу, женился, родилась дочка - ей сейчас 6. Все это - эффект ЗТМ. Мало просто избавить человека от физической боли и ломки. Нам бы хотелось, чтобы общество стало более толерантным! Хотел бы пояснить, и, думаю, доктора меня поддержат: почему-то бытует мнение, что заместительная терапия - это замена одних наркотиков на другие. А ведь дозировка препарата подбирается индивидуально для каждого под контролем доктора. При этом не возникает, как многие думают, чувства эйфории, но можно жить и работать, как все нормальные люди. Хотя ситуация улучшается. Еще лет пять назад я не мог представить, что буду непринужденно общаться с главным наркологом Минздрава тет-а-тет!
"СБ": Нам участники ЗТМ жалуются: мол, привязаны к кабинету, который нужно посещать ежедневно.
И.Коноразов: Я бы не говорил, что они так уж привязаны. Если такой пациент едет в Украину, Молдову - в страны, где есть аналогичные программы, врач может выдать справку, она уходит по месту убытия, и там тоже можно получать заместительную терапию.
С.Крыжевич: Нет, речь о другом. Многие работают, учатся, создают семьи и воспитывают детей. И привязанность к кабинету создает сложности в трудоустройстве, ограничивает свободу передвижений. Я вынужден каждое утро, без выходных и праздников, его посещать. Представьте себе, что вам приходится отказаться от поездки семьей на дачу или к родственникам из-за приема лекарства, которое в большинстве стран выдается на руки. Мы создали организацию "Твой шанс" для того, чтобы включиться в процессы разработки положений о реализации программы и клинического протокола. Наша основная цель - борьба с распространением наркомании, ВИЧ-инфекции, гепатита. Мы сможем этого достичь вместе, и первый уважительный шаг медицины к людям, которые готовы и хотят лечиться, - думаю, это решение вопроса с выдачей лекарства на руки для самостоятельного приема.
"СБ": Но ведь все пациенты таких кабинетов - наркозависимые! Случалось, что медицинский метадон выносили, чтобы получить кайф...
С.Крыжевич: Я не призываю раздавать направо и налево, а лишь тем, кто социализировался, не имеет нарушений, работает и приносит пользу обществу.
И.Коноразов: Анализ программы показывает, что 62 - 63% ее участников официально трудоустроены, но есть же и люди, которые работают на договорах подряда - то есть очень может быть, что цифра еще выше. Другой вопрос, что порой на программу проходят люди без прошлого и настоящего, которые не имеют вообще никакой профессии. Так что ситуация неоднозначна.
"СБ": Если ЗТМ такая результативная, почему ее не назначают всем?
В.Пикиреня: Научные данные говорят: заместительная терапия метадоном для людей, которые страдают зависимостью от опиоидов, самая эффективная. Но есть ведь психостимуляторы, канабиноиды, галлюциногены - здесь такой подход просто не работает. Делая выбор в пользу какой-то одной программы или какого-то одного пути лечения, мы сознательно сужаем возможности для широкого круга людей. Подход нужно найти к каждому. Есть же еще и детоксификация, и реабилитация, и реабилитационные социальные и религиозные центры...
С. Крыжевич: Выбор есть. И чем он больше, тем работа эффективнее.
В.Пикиреня: Причем работа всех - и общественных, и государственных структур. Замечу, что с 2005 года в 2,5 раза уменьшилось количество психозов от алкоголя: было 24 на 100 тысяч населения, а сейчас - 9. Это благодаря планомерной работе государства. В частности, алкоголь стал более качественным. Что касается наркотиков, то мировые тренды такие: за последние 100 лет употребление опия уменьшилось втрое, но на передний план вышли психостимуляторы и новые наркотики. Здесь и подходы нужны новые, а их поиск пока отстает. Впрочем, прочитал недавно: в США МВД пошло по удивительно простой схеме - начало скупать маленькие партии спайсов и оставлять в интернет-магазинах плохие отзывы...
И.Коноразов: У нас передовая практика: в список запрещенных те или иные новые психоактивные вещества вносятся в течение всего 2 - 3 дней!
"СБ": Давайте скажем прямо: зависимость - это навсегда?
В.Пикиреня: Увы, это хроническая болезнь, имеющая стадии обострения и ремиссии. Задача врачей, социальных служб, церкви - сделать так, чтобы периоды ремиссии были как можно более длинными, в идеале - всю оставшуюся жизнь, а срывы случались как можно реже. Но срыв не означает, что человек безнадежен. Вмиг никто не перестраивается, никому не удается победить хроническую болезнь в одночасье.
Сестра Иоанна: К сожалению, многим это так и не удается. И таких случаев больше, чем положительных. В чем особенность наркоманов и алкоголиков? Эти люди не привыкли сопротивляться, плывут по течению - предложили, скажем, выпить, он идет и пьет. Есть у нас на подворье такой брат: вижу, что ситуация сложная, он колеблется, предложили работу, и он хочет уйти. Хорошо, если просто запьет и вернется. А если совершит преступление или погибнет?
"СБ": Но ваша опека для некоторых - единственный шанс подняться со дна.
Сестра Иоанна: На подворье сегодня живут 140 человек. Это люди, которые потеряли жилье, родных, они алкоголики, наркоманы, отсидевшие - таких 95%. Устроиться на работу им очень сложно. Ведь, допустим, вышел человек из тюрьмы, а куда деваться? Идут снова что-то воровать. Зная, что в колонии есть койка и еда... К счастью, даже в тюрьмах рассказывают друг другу о нашем подворье - и некоторые прямиком потом к нам идут. Таких мест не очень много, а работать с этими людьми сложно: у них столько всего за плечами.
"СБ": Есть такая российская статистика: лишь треть пациентов наркологов на самом деле желают завязать, еще треть - проходят лечение, чтобы на время отказаться от рюмки, остальные просто хотят контролировать дозу и частоту выпитого. То есть речь о том, чтобы лечение алкоголизма не сводить к полной трезвости. Как вы считаете, реально ли это с нашим-то менталитетом?
И.Коноразов: Если говорить об отказе от спиртного, тут все методы хороши. Алкоголь - это одно из самых тяжелых психоактивных веществ, которое чревато последствиями и для пьющего, и для общества. Да, есть определенная категория людей, которая не может полностью отказаться от спиртного. Приходит пациент на прием к врачу с несомненными проблемами здоровья, и специалист видит, что это следствие чрезмерного употребления алкоголя, объясняет, дает какие-то советы... Но у нас ведь как получается: врачи во всем виноваты! Повысилось давление в понедельник - виноват доктор, потому что неправильно лечил, а не ты сам, потому что неделю пил литрами пиво, крепкий алкоголь и закусывал все это жирной пищей.
"СБ": Так, может, панацеей стало бы наказание рублем? Во многих государствах пьющие и курящие платят повышенные страховые взносы. Вопрос, правда, как это у нас контролировать...
И.Коноразов: Такая практика в мире есть. Расчет страховок с учетом вредных факторов. Курит человек - ставка повышается на 15%, употребляет алкоголь - еще выше, низкая физическая активность - еще. У нас система другая - медицинская помощь доступна для каждого. В итоге не все добросовестно относятся к своему здоровью. Но за последние годы мы видим: ментальность населения меняется. В том числе ограничения прививают правильные стереотипы поведения. Например, большинство уже не думает над тем, чтобы распивать пиво в парке.
"СБ": А что нам мешает хотя бы договориться с торговлей по поводу специализированных отделов спиртного, желательно с отдельным входом? Сколько лет говорим, а такие отделы не имеют даже крупнейшие торговые сети! И потом, вас не настораживает, что магазины работают уже с 7 - 7.30 утра и до полуночи? Совершенно ясно, на какой контингент они ориентируются.
И.Коноразов: Это достаточно серьезный шаг. Тут же вопрос не только в том, чтобы ограничить алкоголь, - много нюансов. Вместе с тем в законодательстве уже закреплено право местных органов исполнительной власти вводить ограничения на реализацию алкоголя.
"СБ": Вы имеете в виду "дни трезвости"? Они часто у населения вызывают недоумение... Торговые центры умудряются на этом даже рекламу делать - мол, закупайтесь заранее!
И.Коноразов: На мой взгляд, язвительно-критические мнения как раз и звучат от людей, которые употребляют.
В.Пикиреня: Эти акции носят не только кратковременный эффект - они привлекают внимание к проблеме. Дают повод задуматься. Привык покупать каждый день алкоголь, а тут не смог купить - может, делаешь что-то неправильно?
И.Коноразов: Есть такой расчет: 80% всего алкоголя на любой территории выпивает 20% проживающего на ней населения.
"СБ": Не первый год читатели поднимают и такой вопрос: зачем мы применяем столь широко кодирование, которое на Западе не признается за метод?
И.Коноразов: Я стою на своем: если это помогло хотя бы одному человеку, оно имеет право на существование. При наркомании, скажем, кому-то подходит заместительная терапия и больше ничего - ни стационарное лечение, ни реабилитационные программы... Кто-то проходит детокс, реабилитацию, еще одну, эффекта нет, зато его дает курс эмоционально-стрессовой психотерапии... Знаете, нельзя взять одну таблетку, разломать ее, раздать всем и гарантировать излечение.
"СБ": В общем, это сразу Нобелевская премия тому, кто придумает, как вернуть наркоману или алкоголику контроль над дозой?
С.Крыжевич: Да все премии мира, но если бы это было так просто!
Сестра Иоанна: Я не могу с медицинской точки зрения проблему обсуждать, но убеждена: очень большое дело - доверие. Если человек доверяет и от этой своей слепоты старается исцелиться, обращаясь к Богу, тогда есть эффект. Важна и поддержка семьи. Мужчины часто жен оставляют, если те начали пить. А вот жены тянут этот крест. К некоторым нашим подопечным на подворье семьи в гости приезжают, даже с Украины. Но домой не забирают, знают, что сорвется. По 10 лет некоторые так живут. А когда нет родных и семьи, очень тяжело. Близкие, а также медицинская и духовная помощь помогают случиться чуду.
meleshko@sb.by
pasiyak@sb.by
