Травы хватит на всех

"Как же - буду я им платить!" - возмущался механизатор колхоза имени Чапаева, что в Лепельском районе, Валерий Симоненко. - У меня зарплата меньше, чем сумма, которую за пастбище требуют. А там коровам-то и есть нечего. Пойдем - покажу".

Луг, на котором пасутся коровы местных жителей, и впрямь не ахти - с низкорослой, едва выбивающейся из земли травкой, свежую зелень которой сплошь перебивают высокие рыжие стебли прошлогоднего бурьяна. Совсем не похоже, что за пастбищем кто-то ухаживает. "Да сюда уже лет 15 никто, кроме коров, не заходил, - словно читает мои мысли пенсионерка Надежда Вахмистрова, всю жизнь доившая в колхозе коров. - Понятно, если бы колхоз бороновал, подкармливал, пересевал здесь травы, воду подвозил для скотины... Конечно, такие услуги мы бы оплачивали - в разумных пределах, разумеется. А так шутка ли - 50 тысяч рублей в месяц отдать за то, что коровка траву пощиплет, которая сама по себе растет. Конечно, люди возмущены. Некоторые подумывают о том, чтобы продать своих кормилиц".

Страсти на Лепельщине не утихают с зимы. Публикация в местной "районке" положения о договорных условиях по закупке сельхозпродукции у крестьян наделала много шума. Впервые документ ввел понятие платы за пастбище. С этого года просто так кормить коров на общественных лугах могут лишь те сельчане, которые обязуются за год сдать в колхоз не менее 1.300 килограммов молока. Правда, есть альтернатива - отработать в хозяйстве 10 - 15 дней на уборке камней, прополке корнеплодов, подъеме льна и т.д. Но она подходит лишь молодым и здоровым. Старикам не по силам спину в поле гнуть. "Это всего лишь рекомендации для сельхозпредприятий. Хозяйство при заключении коллективного договора может определять свои условия, применяя индивидуальный подход к каждой семье, - говорит мне начальник управления сельского хозяйства и продовольствия Лепельского горисполкома Владимир Куренной. - Есть инвалиды, пенсионеры, многодетные семьи, которым, разумеется, нужны льготы. Однако немало сельчан работают на стороне, пользуются колхозным пастбищем, а молоко стремятся продавать на рынке. Пусть тогда и платят за выпас скота".

Времена, когда за счет хозяйства безбедно существовали личные подворья, кажется, уходят. Сегодня колхозы и совхозы считают деньги. Вот только счет порой получается какой-то искаженный. Одно дело - брать плату за услуги либо материальные ресурсы, которые тратит колхоз, и совсем другое - за пастбище, до которого, как в деревне Завидичи, не доходят руки. По словам председателя колхоза имени Чапаева Станислава Кожана, подкормлена всего треть пастбищ. Почему же тогда определена плата для всех, кто не подпишет договор на сдачу молока и откажется работать в хозяйстве, - 30 тысяч рублей в месяц? Для сравнения: средняя зарплата в хозяйствах района за 4 месяца составила всего 46 тысяч рублей. Получается, чуть ли не весь заработок придется отдать сельчанам, у которых не найдется молока для сдачи в колхоз. Как, например, у пенсионерки Валентины Стальмаковой, купившей корову, чтобы прокормить безработную дочь и двоих внуков. Но за что ей платить - за бурьян на завидичском пастбище?

Впрочем, до взимания денег за пастбище дело не дошло. Хотя одни местные жители, встревожившись не на шутку, стали активнее сдавать молоко (закупки его по району выросли на треть), другие засобирались полоть свеклу, третьи живут, как жили, игнорируя объявления, вывешенные колхозным руководством в людных местах и призывающие к заключению договоров.

Но буквально на днях в лепельские деревни пришла приятная весть. Президент высказался против взимания платы за выпас скота. Следствием стало письмо на имя председателя Витебского облисполкома за подписью вице-премьера Александра Попкова с указанием ее отменить и повсеместно исключить подобные случаи. Главный аргумент - такие действия свидетельствуют о невыполнении на местах требования Президента по поддержке личных подсобных хозяйств.

- Из своего опыта не припомню, когда бы с сельчан брали плату за выпас скота, - сказала мне заместитель начальника отдела внедрения новых форм хозяйствования Минсельхозпрода Людмила Козлова. - Наоборот, крепкие хозяйства стараются поддерживать частников, предоставляя им льготы по обработке приусадебных участков, что оговаривается, как правило, коллективным договором. В Лепеле, по-моему, таким образом захотели решить две проблемы: компенсировать недостаток рабочих рук, привлекая "посторонних" на сельхозработы, и поднять закупки молока.

По словам специалиста Витебского облсельхозпрода Александра Шелухи, копии письма за подписью Александра Попкова направлены во все районы. На этой неделе плату за пастбище на Лепельщине отменили. Правда, некоторые руководители хозяйств и чиновники на местах по-прежнему считают, что в этом деле должен быть дифференцированный подход. Но, позвольте, кто определит его критерии - объективно и непредвзято? Понятно, когда плату потребуют с фермера, выводящего на колхозное пастбище стадо своих коров и зарабатывающего на рыночной продаже молока хорошие деньги. А если начнут взимать деньги с шофера городского предприятия, чья коровка кормит пятерых детей?.. Тогда что - опять потребуется вмешательство сверху?

И еще. Выскажу, пожалуй, чисто субъективное мнение: не суть важно, кто получил продукцию, - работник колхоза или санитарка санатория. В итоге она все равно попадет на наш общий стол. Так, может, не стоит делить сельчан на "своих" и "чужих"? Деревня издревле жила толокой, основывая свой уклад на взаимопомощи и взаимовыручке. И примеряя на себя нынче денежно-рыночные отношения, не потеряет ли она что-то главное?