Эта публикация продолжает наше исследование белорусских военных аэродромов. Читатели узнали об объектах Гродненской, Витебской, Минской, Могилевской, Брестской областей («Был только МиГ», «Небо их помнит», «Надежный щит Мачулищей», «Взлетные полосы ждут своего часа», «Пришла тишина — ушла молодость» «СБ» за 5, 12, 19, 26 июля, 9 августа соответственно). Сегодня мы предлагаем репортажи с Гомельщины.
Трава пробилась сквозь бетон
История 290–го отдельного тяжелого разведывательного авиаполка так же, как и история Зябровского гарнизона в Гомельском районе, просуществовавшего с 1952 года, завершилась в августе 1994 года, когда последние самолеты Ту–22 покинули нашу страну. На фюзеляже одного из них авиаторы написали: «Прости нас, белорусская земля! Не мы тебя с Россией разлучили, мы, как Россию, берегли тебя и, как Россию, мы тебя любили...»
Сейчас взлетная полоса, с которой поднимались в небо самолеты дальней авиации и на которую запросто мог приземлиться советский многоразовый космический корабль «Буран», пустует. До сих пор ее покрытие в хорошем состоянии, хоть и пробивается кое–где трава между бетонными плитами. Периодически здешние места оглашаются шумом моторов. Взлетку давно облюбовали экстремалы — любители драгрейсинга — автогонок на прямой трассе с места на ускорение. Причем если раньше здесь гоняли нелегально, то сейчас драгдни в Зябровке проходят на официальном уровне. Вот такая дань новому времени...
По выходным же над взлетной полосой бывшего военного аэродрома часто можно наблюдать полеты малой авиации. Мотодельтапланеристы и парашютисты упорно отстаивают свое право «смотреть на землю свысока». Гомельский аэроклуб, обретший в 2011 году юридическое лицо, уже год как официально здесь прописался. Мы даже сторожа встретили во время фотосессии на взлетке... Да и авиамоделисты успешно осваивают здешнее небо.
История с географией
Если бывшие казармы, которые сейчас начали постепенно сносить, оставляют довольно мрачное впечатление, то сам военный городок, нынче вышедший в отставку, выглядит уютно и опрятно. О былом летном прошлом напоминают стела в самом центре городка да авиационные названия кафе и магазинов: «Полет», «Мираж»... А еще нового человека не может не удивить здешняя «домовая арифметика». Вот стоит многоэтажка с номером 159, а нумерация соседнего дома перевалила за 230. Где же 160? Возможно, в Мурманске или в районе Владивостока — об этом знало лишь Министерство обороны Советского Союза. И сейчас номера сохраняются. И где этот дом — местные знают хорошо, а вот с названиями улиц еще путаются...
Майор авиации в отставке Леонид Литус — один из местных старожилов, служил в Зябровке с 1961 года. И — редкая стабильность для военного человека — почти все время был здесь. Из белорусского послужного списка выпал только период службы в эстонском Тарту, откуда летчик дальней авиации летал на Землю Франца–Иосифа... Сегодня он рад вспомнить о том, что было:
— Тогда, в начале 60–х, зябровская взлетная полоса была только–только построена. Летали тогда здесь Ту–16. Через год появились еще три или четыре Ту–22 — новые тогда самолеты. На них я и летал. Самое долгое было летать на Черное море. Как воскресенье — так тревога и туда на разведку. Летали одним самолетом и следили за американскими кораблями. У меня 7,5 тысячи часов налета. Даже по тем временам это — много. А еще я пел в ансамбле песни и пляски, был старшим инструктором в Доме культуры. Культурная жизнь у нас кипела. Здесь даже именитая София Ротару выступала и в Зябровке ночевала. На моих глазах тут многие дома построились. А некоторые объекты мне пришлось пробивать. Даже этот памятник Ленину...
Ветерану гарнизона подполковнику Борису Козловских тоже есть о чем рассказать:
— Я в Зябровку летал еще по долгу службы из Белой Церкви при выполнении каких–либо заданий. Многие летчики–командиры переучивались в Рязанском центре переподготовки и распределялись по разным полкам дальней авиации. А конкретно на службу сюда в гарнизон я попал в 1986 году. Приехал как раз в декабре. Ажиотаж после Чернобыля уже немного спал. Приехал служить в центр по переучиванию спецконтингента, который тоже находился здесь. Спецконтингент — это ливийские граждане. И техников, и летный состав обучали на самолетах Ту–22, а после летной практики отправляли на родину.
Когда я прибыл сюда, Зябровка активно расстраивалась. Появились новые пятиэтажные жилые дома, новое здание почты. Было еще старое здание аптеки, ее уже потом перенесли в новое. Кафе, которое сегодня частное, было офицерским. Женсовет там проводил праздники для детей. Здесь и в воинской части, и в гарнизоне соблюдался военный порядок. Его отслеживали командиры, начальник гарнизона и его заместители. Уборка была на плечах военнослужащих. Праздники проходили очень дружно. Активно работал тогда Дом культуры. Это сейчас он ремонтируется много лет, а в то время художественная самодеятельность по подразделениям, поэскадрильно работала. Опять же спорт развивали. У нас были солдаты, которые впоследствии участвовали в сборной Союза по хоккею. Здешние ребята все умели на коньках кататься. Сюда команды из города приезжали и играли с нашими.
Когда из Зябровки полк выводили, я уже перевелся в Россию. Как уходили, прощальный вечер отдыха видел только на старой кинопленке. Вернулся сюда жить, когда дослужил, — в 1995 году. Здесь у меня квартира оставалась, семья жила. Сам городок с тех пор изменился мало. А вот взлетка, когда полк ушел, стала зарастать. Пустующие здания, в которых полк размещался, разрушились. Был момент, когда все здесь было пущено на самотек. Но сейчас постепенно все упорядочивается. Заселяются квартиры, новые дома строятся.
Былое и думы
Борис Козловских провел для нас небольшую экскурсию по музею, который создан на базе зябровской средней школы № 1. Здесь бережно хранят свидетельства былых расцвета и славы. Сухие строчки документов: «Боевой путь полк начал в Забайкалье на аэродроме Уккурей в апреле 1941 года. В полном составе в военных действиях против гитлеровцев не принимал. Но уже в первые дни Великой Отечественной на фронт было направлено семь летных экипажей, а потом еще и еще... Но основной состав в полной боевой готовности базировался на дальневосточных аэродромах. В начале августа 1945 года полк вступил в боевые действия против Японии...
После войны летчики продолжали оттачивать свое мастерство на разных аэродромах необъятной страны. И только в августе 1951 года полк, подготовленный к воздушной разведке как в дневное, так и в ночное время, перелетел в Новозыбков, а в ноябре того же года обрел постоянный дом — белорусский аэродром, рядом с которым начал расти военный городок № 56. От привязки к железнодорожной станции его стали называть «Зябровка».
— Те, кто служил в Зябровке, были настоящими профессионалами, — утверждает бывший заместитель командира части, а нынче председатель местной ветеранской организации Евгений Емельянов. — Случайные люди здесь немыслимы. В первую очередь запомнился коллектив: сплоченный, в котором каждый болел за общее дело. Недаром 290–й авиаполк называли кузницей летных кадров — отсюда вышло немало профессионалов высочайшего класса, и везде они пользовались особенным авторитетом.
Например, в 1953 — 1958 годах в Зябровском гарнизоне служил участник первого Парада Победы в Москве прославленный летчик Александр Сорока. О его крутом характере и одновременно о человеческом отношении к летчикам и техникам ходили легенды. Он не раз горел в боевых машинах, на честном слове долетал до аэродромов...
Случалось, что долетали не все. Были в полку и ЧП: в воздухе отказывали двигатели... С этим столкнулись экипажи Кузнецова, Безвербного и Оськина. Из всех троих жив остался только бывший командир отряда, летчик 1–го класса, майор в отставке Виктор Безвербный. В начале разговора предупреждает — только не называйте меня «пилот»:
— Мне просто повезло. Отломавшиеся лопатки двигателя улетели наружу. Когда я сел, мне сказали: «10 — 15 секунд — и ты бы горел». А когда двигатель сняли, сказали: «Ты уже горел. Тебе 1,5 — 2 секунды оставалось! Ни одной живой лопатки у двигателя не было».
Дружил Виктор Безвербный с другим Виктором — Оськиным, который спас ценой собственной жизни кварталы Гомеля и его жителей от взрыва падающего сверхзвукового самолета Ту–22. Он стал десятым по счету Героем России и первым в истории дальней авиации. Это было в 1992–м, за два года до вывода полка из Беларуси... Герою–летчику присвоено звание почетного гражданина Гомеля. Его именем названа одна из улиц областного центра и новая улица в Зябровке.
Лилия ВЕЛИЧКО.
Фото Алексея НАРЕЙКО.
Бобровичи: здесь летали в любую погоду
Ветеран авиации Александр Владимирович Жибров в своих воспоминаниях приводит такой курьезный случай. Человек 20 летного состава после прохождения барокамеры в Старо–Константинове возвращались в родную воинскую часть — в Бобровичах Калинковичского района, но по плану должны были сделать посадку еще где–то. Вечерело, летели в облаках. И вдруг через иллюминатор Ан–12 увидели аэродром дивной красоты — с белым полотном, стоянками, живописным лесом вокруг. У новичков невольно вырвалось: «Cмотри, какой аэродром! Просто красота!» А старшие товарищи с улыбкой уточнили: «Так ведь это же наши Бобровичи!»
Взлетная полоса военного аэродрома в Бобровичах действительно долгое время считалась самой лучшей в Белоруссии. Очень качественный дорогостоящий дренаж делал «взлетку» пригодной для полетов после любых осадков. Да и во многом другом Бобровичи были лучшими...
Эта воинская часть была преемницей 953–го штурмового авиационного полка имени ЛКСМБ, удостоенного орденов Суворова и Кутузова III степени и за участие в освобождении Витебска получившего название «Витебский», который, пройдя доблестный боевой путь и сменив десяток точек базирования, обосновался в Бобровичах. Удачное географическое расположение и совокупность других благоприятных факторов сделали Бобровичский аэродром важным объектом в системе дальней авиации СССР.
В 1942 году 953–й полк формировался как штурмовой на Ил–2. В послевоенный период вылеты совершали на МиГ–17, а с конца 60–х до 1978 года первая и вторая эскадрильи полка летали на Су–7БКЛ, третья на Су–7БМК.
Майор запаса Владимир Григорьевич Остапенко, который начинал службу в Бобровичах в 1969 году, вспоминает, что, несмотря на удаленность от больших городов, часть никак нельзя было назвать «провинциальной». Здесь и тогда уже использовались передовые организационные методы, которых не было во многих других частях, например, централизованное обеспечение заправки полетов. Проводились испытания новых видов топлива, благодаря которому увеличивалась дальность полетов, экономичность расходования горючего. Авиационных техников полка отправляли на обучение коллег из развивающихся стран — Сирии, Египта и других.
В 1976 году в Бобровичах был сформирован новый 306–й отдельный полк истребительных бомбардировщиков. Капитан запаса Александр Алексеевич Степанов именно в тот период прибыл сюда на службу. Вот что он рассказывает о тех временах:
— Начинали с нуля: строили стоянки, обустраивали территорию. Население военного городка тогда разом увеличилось более чем на 300 человек. Поселили нас в здании профилактория, жили по 12 человек в комнате. Первый год наши летчики летали на МиГ–17 и на Су7БМ, на второй — все пересели на Су7БМ. В 1982 году «семерки» перегнали в Бирофельд и все освоили Су–24...
Кстати, Су–24 — технику четвертого поколения — в Бобровичах получили первыми в Белоруссии. Летный состав проходил переобучение в Липецке, техники — в Москве и Новосибирске. В свою часть самолеты перегнали, только когда те выполнили по 25 часов налета в Воронеже.
Получению новой техники предшествовало участие бобровичских авиаторов в масштабных учениях «Запад–81», которые контролировались Министерством обороны СССР. За высокий уровень боевой подготовки многие военнослужащие части получили тогда правительственные награды и были представлены к внеочередным званиям.
Вообще, в различных учениях здесь участвовали часто, много летали — в Прибалтику, Украину, Сибирь, подготовка летного состава и техники была серьезнейшей.
— Я начинал служить в Германии, потом 10 лет служил в Бобровичах, после чего были Польша, Украина. Хочу сказать, что уровень боеготовности техники в Бобровичах не уступал контингентам советских войск за рубежом в период обострения отношений с НАТО. Готовность самолетного парка, как правило, была не меньше 85 процентов, — вспоминает майор запаса Владилен Анатольевич Сурмин, среди наград которого — медаль «За боевые заслуги», полученная за освоение новой техники. — Нередко днем и ночью приходилось пропадать на работе, готовиться к очередным полетам, учениям. Часть была на особом контроле, и мы всегда должны были быть на уровне.
Мои собеседники — бывшие авиационные техники. Им обоим довелось послужить и в других местах. А вот Александр Алексеевич Степанов все годы службы отдал Бобровичам. Выйдя в запас, авиаторы не расстались с военным городком, который стал для них родным, и преемниками своей части — 123–й авиационной комендатурой, а затем 123–м отдельным батальоном охраны и обслуживания аэродрома. Кто–то остался здесь работать как гражданское лицо, кто–то просто часто наведывался в гости. К слову, 3 августа 123–й отдельный батальон, базирующийся в Бобровичах, отметил свое 20–летие как воинское подразделение в составе Вооруженных Сил Республики Беларусь.
953–й полк в мае 1994 года был передислоцирован на аэродром «Каменка» Российской Федерации. Привыкший к постоянному гулу мощных моторов военный городок (кстати, один из самых больших в республике — площадью около 1.000 га) тогда словно замер. Авиаторы были душой Бобровичей. Никто из них никогда не пожалел, что служил здесь, в 20 км от райцентра Калинковичи, а не в каком–нибудь большом городе. Ведь жили все очень дружно и после тяжелой службы умели устраивать праздники для всех. Случалось, отправляли в Украину грузовики за фруктами и овощами, а потом накрывали столы для всех жителей Бобровичей — бесплатно!
Дружба проявлялась не только в радости, но и в горе. Всегда стоят цветы у памятника погибшему экипажу в составе Кириченко Владимира Кондратьевича и Матвеева Юрия Николаевича, который находится на территории части. Другой памятник — капитану Юрию Алексеевичу Гуськову, который погиб в Су–7, взорвавшемся на взлете. Летчик успел отвести самолет в сторону от населенного пункта Горочичи. Недавно этот памятник повредили вандалы. Товарищи по службе с помощью воинской части его восстановили.
...Когда–то не верилось: неужели в Бобровичах не будет самолетов? Но у каждой воинской части, как и у человека, своя судьба. Несомненным остается одно: те, кто служил на аэродроме в Бобровичах, внесли достойный вклад в развитие военной авиации.
Ирина ТРИПУЗОВА.
Советская Белоруссия №158 (24295). Суббота, 24 августа 2013 года.
