Террор под микроскопом

Более 60 лет назад в чашку, в которой английский ученый Флеминг "сеял" бактерии, из воздуха попал грибок, и часть колонии стафилококков погибла. Выяснилось, что вредные микробы не могут существовать вместе. Так случайно был обнаружен эффект пенициллина, синтезированного 12 лет спустя. Ученые ликовали. Говорили даже, что впору закрывать книгу инфекционных болезней. Пенициллином лечили направо и налево. Один за другим появлялись новые противомикробные препараты. Но постепенно "волшебные" средства переставали действовать. Микробы вырабатывали к ним устойчивость, появлялись более жизнестойкие штаммы, найти управу на которые могли только еще более эффективные средства. Получался порочный круг: чем мощнее оружие изобретал человек, тем прочнее становилась броня. Тут-то и родилась новомодная теория о том, что эра антибиотиков заканчивается. Производители, пользуясь удобным случаем, начали продвигать на рынок "лекарства ХХI века". Есть ли у антибиотиков настоящие конкуренты?

Микобактерии туберкулеза потеряли чувствительность почти ко всем традиционным противотуберкулезным препаратам. Если в 60-е годы пневмонию, сепсис запросто лечили тем же пенициллином, то сегодня традиционные методы почти бесполезны... "И этого следовало ожидать, - говорит главный клинический фармаколог Министерства здравоохранения Михаил Кевра. - Ведь микробы появились на 50 миллионов лет раньше человека и научились приспосабливаться ко всему. Их нельзя победить, с ними надо просто сосуществовать".

Нередко антибиотикам противопоставляют фаги - вирусы, пожирающие микробы. Зацепившись нитями за поверхность бактерии, фаг "пробивает" ее оболочку и "впрыскивает" внутрь свою генетическую программу, начиная производить потомство в порабощенной бактерии. Через полчаса клеточная стенка микроорганизма лопается, и на месте возбудителя болезни возникает сотня защитников заболевшего организма. В то время как антибиотики бьют без разбора, фаги уничтожают только определенные виды бактерий. И размножаются до тех пор, пока не уничтожат все микробы. Михаил Кевра говорит, что фаги можно найти на любого возбудителя, будь то брюшной тиф или дизентерия... Однако они могут вылечить одного пациента и оказаться совершенно бесполезными для другого. Кроме того, на каждый микроб нужен индивидуальный фаг. Но их производство в Беларуси пока не налажено.

В качестве второго кандидата на место антибиотиков прочат пробиотики - живые микробы, подобные естественным обитателям кишечника. Они вытесняют вредные бактерии и восстанавливают нарушенную антибиотиками микрофлору кишечника. При этом повышают иммунитет, и микробы к ним не привыкают. Первый пробиотик, бифидумбактерин, созданный для космонавтов в 60-х годах, еще 10 - 15 лет назад был в страшном дефиците. Сегодня свободно продаются пробиотики четвертого поколения. И если первые живые микробы применяли исключительно после антибиотиков, то сегодня их нередко назначают вместо, например, при легких формах дизентерии, дисбактериозе и других желудочно-кишечных инфекциях. "Однако пробиотики "работают" только в кишечнике, - говорит Михаил Кевра. - И их лечебное свойство пока очень ограниченно. Они не способны помочь при гастрите, язве, болезнях крови. Когда-то пробиотиками пытались раны лечить, но неудачно - это то же самое, что кислым молоком смазывать".

Впрочем, говорить о полной победе микробов над антибиотиками рановато. В Мексике, например, долгое время пенициллин не применяли; бактерии буквально за год-полтора потеряли "наследственную сопротивляемость" и опять стали к нему чувствительны. "Для пациентов из Жабинки или Бешенковичей антибиотики первого поколения будут эффективны, - говорит Михаил Кевра, - потому что в глубинке микробы еще не выработали к ним ген устойчивости. Там люди реже принимают лекарства".

По оценкам американских ученых, в каждом втором (!) случае антибиотики принимают без нужды или без рекомендации врача - при температуре и боли в горле, при насморке и просто для профилактики... А ведь они абсолютно беспомощны, если болезнь спровоцировал вирус. Совершенно бессмысленно бороться с помощью ампициллина или эритромицина с гриппом, корью, ветрянкой, свинкой, гепатитом А, В, С, ОРЗ, бесполезны они при дифтерии, ботулизме, столбняке. Могут только навредить. С антибиотиком, как с любым оружием, нужно обращаться осторожно (все бактерии он все равно не убьет: погибнут примерно 8 млрд. бацилл из 15, с остальными организм должен справиться сам) и без самодеятельности. Нередко едва полегчает - мы перестаем принимать антибиотик. Между тем если иммунитет ослаблен, организм с болезнью не справится, и инфекция может перейти в разряд вялотекущей. Именно из-за преждевременной отмены антибиотика появляются устойчивые к нему штаммы "недобитых" бактерий, которые каждые 30 - 40 минут плодят все более живучих сородичей. Если же антибиотик принимать неоправданно долго, дисбактериоз кишечника или аллергия вам, считай, обеспечены.

За последние 30 лет на Земле появилось около 40 новых видов бактерий и вирусов. Ученые считают, что это видоизмененные старые, победу над которыми они отпраздновали много лет назад. Недавняя вспышка гонконгского гриппа, например, очень напоминает "испанку", косившую людей в 1918 году. "Возможно, вирус СПИДа существовал и в мезозойскую эру, просто до какого-то момента он не представлял реальной опасности, - предполагает Михаил Кевра. - Раньше и от кишечной палочки не умирали, и синегнойная палочка до появления антибиотиков не считалась серьезной угрозой здоровью". За тысячу лет сменилось 50 поколений людей, а у микробов 50 генераций - за сутки. При этом случаются генетические ошибки, появляются новые разновидности бактерий... Против большинства новых и старых зараз наука пока не придумала лучшего противоядия, чем антибиотики. Значит, и списывать их в архив еще рановато.